Да и в древние времена на севере Оробоса, похоже, было неспокойно: иногда можно было встретить следы архейских битв в виде мест со странными свойствами или же просто в виде оплавленной с одного бока скалы, мимо которой Толлеус со своим караваном сейчас проезжал.
В таверне искусник услышал, что местные в этих краях частенько выкапывают разные вещи минувшей эпохи, но пока никто не спешил показать ему хотя бы одну такую находку. И если честно, денег на покупку не было. Сказать по правде, старый искусник дошел до того, что за корм для своего стада в деревнях расплачивался не монетами, а Искусством. Так, например, вчера за несколько мешков второсортного зерна помог хозяину с ремонтом водяной мельницы. Мужик собирался нанимать батраков, чтобы делать временную запруду и вручную вычерпывать воду. Работа на несколько дней. А Толлеус справился за несколько часов. В итоге все остались довольны – если не вспоминать, сколько широтонцы выкладывали за работу аналогичной сложности.
В планах искусника было дойти до Сон-реки и дальше путешествовать по ней. Однако в Красном Ручье найти судно не удалось. Там вообще не оказалось приличного порта, лишь пара небольших причалов для крупных лодок. Берег в том месте совсем не располагал к погрузке-разгрузке. Добрые люди посоветовали добраться до Матона. Город поменьше, зато пристань там самая настоящая, излучина реки позволяет судам подойти вплотную к берегу. Стаду и людям давно требовался хороший длительный отдых, химеры – не лошади и не приспособлены к длительным переходам. Толлеус старался гнать их по мягкой земле, чтобы не сбили копытца, кормил не только травой, но все равно чувствовал – нужен перерыв. Все же пришлось еще два дня путешествовать по старинке, благо направление дороги полностью соответствовало нуждам искусника.
Толлеус в эти переходы много размышлял, забросив даже изучение архейской книги из широтонской библиотеки и занятия с Оболиусом. Более того, он почти перестал систематизировать фрагменты в своем амулете, хотя, сказать по правде, львиную долю работы уже сделал, а для продолжения нужны были новые куски плетений.
Все мысли старика крутились вокруг чародейской Сути Мира. Полной уверенности в том, что именно она дает ведающим, не было, но слухов о ней ходило множество. Вселение, общение на любом расстоянии, умение заглядывать в прошлое и будущее – вот лишь малый список возможностей, которые она сулила. Толлеус старался припомнить все, что знал, и с каждым разом алчный блеск в его глазах разгорался все ярче. Увы, была одна проблема: как он ни старался, снова попасть туда так и не удалось. Даже мохнатка, на которую искусник возлагал большие надежды, не помогала.
Оболиус после случая с зубом присмирел и вел себя очень послушно. Старик несколько раз описывал ему свои ощущения и действия, предлагая ученику попробовать проникнуть в черную пустоту. Однако у помощника тоже ничего не получалось. Причем парню всегда удавалось взять химеру под контроль или же влезть учителю в голову, если тот не препятствовал. По мнению Толлеуса, эта способность напрямую проистекала из умения входить в Суть Мира, но на практике выходило по-другому. Старику очень хотелось проконсультироваться по своим вопросам у какого-нибудь хорошего чародея. Однако подходящего случая все не выпадало. Тут с жителями вообще негусто, а уж чародеи в крохотных городках и вовсе не встречались.
Помощник, предоставленный сам себе, предпочитал глазеть по сторонам. Привычный пейзаж, характерный для тех дорог, по которым они с учителем ехали до этого, тут разбавлялся то рощицей с витиевато перекрученными стволами деревьев, то какими-то грандиозными каменными развалинами, то шрамом войны вроде уже упомянутой оплавленной скалы. А ночью неподалеку от обочин возникало какое-то странное зеленоватое свечение. Страшновато было, хотя не до жути: местные заранее предупредили, что это не опасно.
На следующий день путешественники наблюдали немного нереальную картину: посреди луга, флегматично жуя сочную траву, паслось стадо коров. Все бы ничего, только растительность на этом лугу была не привычного зеленого цвета, а синяя.
– Не боитесь такой травой скотину кормить? – крикнул Оболиус конопатому подпаску, который повернул голову, пытливо уставившись на необычных путников.
– Не-а! – лаконично крикнул тот в ответ, выплевывая соломинку и тут же вставив в рот новую.
На этом разговор завершился. Дорога вынырнула на небольшой пригорок, и на горизонте показалась стена камыша – река была совсем рядом. Но не это привлекло взгляд Толлеуса, который даже придержал лошадей, чтобы лучше рассмотреть окрестности. Впрочем, глазеть особо было не на что, и Оболиус недоуменно спросил:
– Что там?
– Ямы, – не поворачивая головы, ответил старик.
Действительно, весь склон холма оказался изрыт ямами: старыми, заплывшими землей, и относительно свежими, хотя последних было крайне мало.
– Кладбище разорили, что ли? – Подросток с новым интересом уставился на склон.
– Артефакты искали. Город под нами. Древний. – Искусник все сидел, задумчиво почесывая лысую черепушку.
– Ух ты! – обрадовался Оболиус. – Может, мы тоже покопаем?
– Чем? Лопатой? – ни с того ни с сего рассердился Толлеус. – Смотри, как тут все уже изрыто.
– А чем же еще? – Парень явно не понял издевки.
– А ты подумай! – Старик послал ученику такой взгляд, что тому сейчас же захотелось отскочить подальше, хотя учитель на этот раз не потянулся, чтобы ударом трости подстегнуть мыслительную активность подопечного. – Поехали! – скомандовал кордосец.
К вечеру, как и предполагалось, караван достиг Матона. При этом на протяжении всего пути то тут, то там вдоль дороги можно было видеть следы раскопок. Очевидно, древние тут предпочитали жить свободно, не теснились на одном пятачке.
Наученные горьким опытом, путники не повели стадо в город, ни к чему. Старик организовал искусный загон и, оставив Оболиуса смотреть за хозяйством, на пустой телеге отправился за провиантом и фуражом.
Также в планах было продать одну лошадь. В паре давно отпала необходимость – с тех самых пор, как ученик научился управлять химерами. Так что нечего зря кормить и обихаживать лишнюю скотину.
Городок и в самом деле оказался небольшим, даже без крепостной стены. Однако стражники на дороге присутствовали и монету за вход взять не забыли. Искусник, копаясь в складках тощего кошеля, про себя пожелал обоим немощи в жадных руках, и как можно скорее, однако заплатил положенное.
Толлеус уже давно перестал таращиться вокруг, сравнивая оробосские города с кордосскими и дивясь отсутствию Искусства. Привык. Сколько уже таких городков он проехал? Но все же этот чем-то отличался от прочих. Пока старик понял это лишь на уровне подсознания, но стоило оглядеться внимательнее, и сообразил, что к чему: город был явно спроектирован, а не рос стихийно и непредсказуемо. Задумавшись над причинами этого, кордосец нашел ответ: весь центр был построен на древних развалинах. Под каждым домом угадывались массивные фундаменты из крупных камней. Нынешние жители лишь использовали их, надстроив стены. Очевидно, в далекие времена тут был если не город, то большой комплекс сооружений, и время не до конца стерло их следы. Такое случалось редко, и еще реже люди строились на развалинах – обычно их старались не тревожить без нужды.
Толлеус остановился на постоялом дворе, взмахом руки упредив конюха, который уже собрался распрягать лошадь. Тут старик поужинает горячим в тепле и при свете, но ночевать поедет к своему стаду, так что телега ему еще понадобится.
Обеденный зал мало чем отличался от множества подобных, на которые Толлеус насмотрелся в своей жизни. Разве что победнее и погрязнее. Только древние крупные блоки в полу и в одной из стен вносили некоторый колорит. Впрочем, еда оказалась сносной.
Хозяин, мелкий мужичок с лысиной и мутными глазами, лично принял заказ, после чего высунулся на улицу и крикнул давешнему конюху отсыпать три мешка овса. Толлеус, дожидаясь, когда вынесут продукты для них с Оболиусом, движимый любопытством, подошел к древней стене и приложил к ней ладонь.
