Мы упаковали самое необходимое в рюкзаки, лишнее спрятали в шкаф. Больше всего барахла тащил с собой Дима, потому что он отказался оставить в общаге свой медицинский ящик. А то мало ли что. Оно и правда — мало ли что.
Ехать нам предстояло часов шесть по самым оптимистичным расчетам. И началось все хорошо. Дима ухватил вчера три билета на экспресс до Твери, и в два часа мы благополучно загрузились в поезд.
В поезде было весело: бродили дети с леденцами на палке, три деда мороза тихо пересчитывали маршрут доставки подарков на завтра, чтобы не тащить всё на себе, прошел билетный контроль, дистанционно сканируя билеты. Притормозили они только в самом конце, когда обнаружили безбилетника — кота, который ехал в закрытой переноске. Дискуссия о неоплаченном проезде плавно перешла в нарушение правил перевозки, как только оказалось, что в переноске ехал манул. И они все дружно сошли на ближайшей станции выяснять, как надо доставлять манулов. Мы себе чуть шеи не свернули, пытаясь разглядеть легендарного кота, но нам не удалось.
А вот потом начались приключения. Мы еще кое-как доехали на междугороднем мобиле до Калязина и там застряли. Обещанный маршрутный мобиль, на который мы рассчитывали, был отменен и ожидался только завтра. Надо было или искать жилье, или брать в аренду какой-то транспорт. Ночевать нам в Калязине не хотелось, и мы промерзли под дверью местного рентала битый час, прежде чем появился хозяин, который, почесав в репе, предложил нам на выбор грузовой мобиль с древним ручным управлением, моторизованную телегу на биотопливе, которую было непонятно, чем заправлять в конечной точке, и крытый аэроскутер. Самым перспективным нам показался аэроскутер, но ни у кого из нас прав на него, конечно, не было.
— Да ладно, — возмутился хозяин рентала. — А на обычный скутер права есть? Это то же самое. Наш аппарат ваши права примет, проверено. Он же не летает по сути, просто приподнимается. Вы еще скажите, что на скутере ни разу не ездили!
Тут уже оскорбился я.
— Конечно, ездили. И даже чинили!
— Ну, значит, и этот почините, если чо! Только есть нюанс. Он довольно хреново обогревается. Так что я бы предложил тому, кто будет сидеть последним, прикупить валенки.
Я залез опробовать машинку и оказалось, что в управлении она проста, а в воздух поднимается всего на метр, что позволяет двигаться над самой ужасной дорогой. Но, к сожалению, на нем нельзя было лететь, например, над лесом, что сильно сократило бы нам путь. И нежелательно над водой, потому что… ну потому что мало ли что.
Мы загрузили туда багаж, я сел за руль, Баклан за мной, а Дима последним. В валенки мы не очень поверили, и зря, потому что ближе к Угличу Дима действительно подмерз. А к моменту подлета к бабушкиному дому замерз и Баклан. Я бы, наверное, тоже околел, если бы меня не распирало чувство ответственности за доставку друзей, только им и грелся. Но вывалились мы у бабушки во дворе уже почти сосульками.
Бабушка вышла из дома на ярко освещенный двор, кутаясь в веселую полосатую шубу.
— Сашенька! Наконец-то! Я все глаза проглядела! А это твои друзья⁈ И что за транспорт вам выдали? Я скажу отцу, что он спятил.
Я обнял ее, поцеловал, и мы дружно ввалились в дом. Бабушка немедленно поставила чайник.
— Так. Сначала чаю, потом есть. Рассказывайте, что это за безобразие, на котором вы прибыли?
— В Калллляззззине вззяллли, — объяснил я, слегка стуча зубами.
— Эттто былллло лучшее, — поддержал меня Дима.
— Вы что, — всплеснула бабушка руками. — Своим ходом добирались? Вы с ума сошли?
— Ну да, — непонимающе посмотрел на нее я. — А как еще?
— Конечно, надо было заказать трансфер, Сашенька. Нет, это немыслимо!
— Но я же самостоятельный!
— И отрезанный ломоть, разумеется. Тебя никто не снимал с транспортного обслуживания. Не внутри территории же. Отец не мог этого сделать, проверь сам. Назад поедете как люди, я прослежу. Ладно. Хорошо, что добрались!
Баклан с Димой с интересом переводили взгляды с нее на меня и обратно.
Бабушка поставила на стол чайник, раздала чашки, мигом материализовались пирожки с мясом и капустой, и все стало гораздо-гораздо лучше.
Через два пирожка и два чая, я полез смотреть интерфейс заказа транспорта для семьи Ивановых. Да, глупо получилось. Система заботливо предложила меня забрать через час от бабушкиного дома и отвезти куда угодно. И взять с собой до пяти спутников.
— Ребят, простите. Я не знал, что не настолько отлучен от семейных финансов.
— Да ну, — даже глазом не моргнул Баклан. — Зато прокатились. Только ведь эту шайтан-машину придется вернуть.
— И об этом не беспокойтесь. Саша, посмотри, там есть функция «перегон транспорта».
— Это что-то новое, — заметил я.
— Разумеется. Жизнь же не стоит на месте, даже если ты ей не пользуешься.
Я вздохнул, а отогревшиеся Баклан с Димой хихикнули. Можно было подумать, что я потащил их по морозу из гордости, но на самом деле я и правда не сообразил, что отец мне не запрещал пользоваться трансферами внутри территорий, которая предоставляла его контора. Просто повода не было. Но глупо получилось, да.
* * *
К Новому году мы вырастили и нарядили домашнюю елку, причем мой план повесить пониже шар с микрогрузчиками не удался, и мы повесили его по центру. Всем понравилось смотреть, как люди работают. К тому же этот шар сам подстроился под общую гамму украшений, переодел своих работников в серебряное и теперь воспринимался, как будто так и задумано.
Всю еду мы готовили сами, хотя управляющая компания поселка предлагала прислать своих людей, но бабушка отказалась и привлекла их только на уборку верхних этажей и починку уличного фонаря, который вздумал погаснуть вечером тридцатого.
Димин медицинский ящик пригодился трижды: когда обжегся я, когда порезался Баклан и когда у бабушки поднялось давление.
— Дима, есть ли что-то такое, чего не лечит твой ящик? — удивилась бабушка.
— Конечно, — улыбнулся Дима. — Он не делает никаких операций, не может вытащить, например, стекло из пальца, ну и со сложными дисфункциями от него мало толку. Его потолок — улучшить жизнь процентов на двадцать.
— Ну это ты хватил! — не согласился я. — Когда ты заращивал бровь Максу, ты ему улучшил жизнь на все сто.
— Все-таки не на сто, жена-то бровь заметила!
— Пусть на восемьдесят.
— Сойдемся на пятидесяти!
Сколько бы процентов там ни было, ящик был все равно был классным.
А за два часа до наступления Нового года бабушка развернула обещанное гадание. Каждому предстояло вырастить себе желание на будущий год в виде органического элемента. Баклан с Димой сначала отнекивались, уверяли, что у них не получится, и предлагали мне создать каждому по желанию на мой выбор, но бабушка настояла. И всё у всех получилось. Причем никто не знал, что у кого, кроме бабушки, потому что очков было только две пары: мои и бабушкины. И одновременно они были только на том, кто выращивал элемент, и на бабушке — для страховки, чтобы было кому ловить беглый элемент, если тот решит умчаться в темноту.
Так что я так и не узнал, что загадали мои друзья, а у меня получилась целая планета с целым кольцом спутников. Не знаю, что это должно было значить. Я почему-то ничего себе не сформулировал и никакого вопроса не задал, а просто хлопнул в ладоши и посмотрел, что из этого получится. Вот и получилось.
Бабушка улыбнулась. Мне показалось, что у нее есть какие-то мысли, что может значить моя планета, но она ничего не сказала.
Потом оказалось, что Нового года всего пять минут, и мы побежали наливать шампанское. Новый год сам себя не встретит!
А утром первого января мне пришло письмо от Вальтона. В десять утра! Хорошо, у меня звук отключен. С просьбой непременно посетить их исследовательский центр, как он это назвал. Вот проклятый рептилоид! Я не планировал с ним связываться раньше пятого. Но ответить хоть что-то надо, все ж советник министра, Марго просила его не обижать.
