Я вдруг осознаю, что нахожусь в городской квартире Яна.
Я никогда здесь не была, жилище дракона – его личное неприкосновенное убежище, которое он никому за столько лет ни разу не показывал, в отличие от своего дома.
Мое рассеянное сознание перестает быть расплывчатым. Я озираюсь по сторонам, чуть приподнимаю голову от плеча Яна и замечаю свою сумку, чуть приоткрытую и стоящую на полу. Там мои вещи.
«Ян возвращался туда», – думаю я.
Что он там видел? Мне опять становится плохо, хоть он и обнимает меня.
Я не рискую спросить.
Я не могла прекратить думать, что было бы, если бы моя семья успела спрятаться в доме. Я старалась избегать мыслей, что родных можно было спасти, если бы не я, лишившая Яна магии, которая вернулась к нему лишь сегодня, и наверняка еще не в полной мере.
Но кое-что он уже мог сделать – когда я попыталась снова подумать об этом и обвинить себя, то будто бы наткнулась на невидимую преграду. Мне что-то мешало.
Нечто инородное и чужое. Барьер. С помощью неведомых чар Ян лишал меня возможности задуматься о своей вине по-настоящему, ведь если это случится – я пропала. Мне конец.
– Что произошло, Ян? – спрашиваю я, едва выговаривая фразу.
Медленно, осторожно ступая туда.
Я хочу и не хочу одновременно слышать ответ.
Я должна и не должна его слышать. Подробности нужны мне, но они способны сделать только хуже.
Мне страшно, я понимаю, что не хочу окунаться во вчерашний вечер.
Не хочу вспоминать голоса мамы и папы или думать о том, каковы были их мысли, когда они умирали и глядели на меня.
Не хочу представлять, как они боялись за меня, но уже не могу остановиться.
Однако нужно с чего-то начать. С самого безопасного.
– Полагаю, волколаки выслеживали твою семью давно. И вчерашнее не было случайностью – они спланировали нападение заранее.
Я делаю глубокий вдох, набираюсь смелости. Чувствую себя более стабилизированной от потока свежего воздуха, вдруг хлынувшего из открытого окна, всколыхнувшего шторы.
Ян рассказывает мне, что он выяснил. Несмотря на то, что я читала заклинание за день до произошедшего, волки все равно смогли обернуться.
Ведь кое-что было упущено…
Я впервые с момента пробуждения отстраняюсь от твердого плеча, и мы просто сидим напротив друг друга.
Я подняла на Яна заплаканные, высыхающие глаза. Их по-прежнему жгло, они болели.
– Вчера до обеда тебе исполнилось восемнадцать, магия покинула тебя, заклинание перестало действовать, а полная луна дала волколакам силу…
«Так не должно было быть, – проносится в голове. – Разве так должно быть?..»
– Хотя обычно заклинания не прекращают свое действие, например, после смерти создателя, и оно продолжает поддерживаться душами предков, твое прекратилось. Потому что ты не умирала. Магия просто перестала тебе принадлежать. И ты не могла сохранить силу заклинания.
– Неужели ты не знал этого заранее, Ян? – В моем голосе звучат обвинительные ноты. Но слова уже вырывались, а разум судорожно искал способ, как следовало все предотвратить, как будто если я его найду, то исправлю прошлое.
– К сожалению, – ответил Ян, – я столкнулся с такой магией впервые. Она очень древняя… не то чтобы сильная, а весьма необычная. Наверное, она даровалась вам не какой-то ведьмой, а кем-то иным. Более могущественным. Понять ее сложно.
Объяснения летели мимо меня. Мне было все равно – ведьмы или боги, или кто там еще, но я знала одно: кто-то из них виноват, поскольку не предусмотрел, что подобная трагедия вполне возможна.
Кристина не могла прочитать заклинание раньше полуночи. А я – сохранить силу своего. Брешь. Лазейка, которой воспользовались.
И почему же мое совершеннолетие совпало с полнолунием? Каков шанс, что это произойдет? Неужели за все время существования нашего рода такое было впервые?
Либо волки лишь недавно выследили нас.
Какова вероятность, что волки будут знать о моем совершеннолетии? Что к этому времени они найдут мою семью? Кажется, удача была на их стороне. Или не удача, а продуманные шаги?
Сколько времени они действительно за нами следили? Были рядом, поджидали?
Почему просто не убили нас раньше, по одному? Боялись, что таким образом вынудят тетю Раю увезти и спрятать девочек?
Они предпочли уничтожить всех и сразу. Чтобы наверняка. Яна не было три месяца, он не мог ощутить их присутствие, если они в это время бывали на ферме.
А затем я забрала у него магию дурацкой песней о Ящере, и он не заметил следов: ни прошлых… ни реального присутствия вчера.
И разве можно считать, что я не виновата?
– Но как они выследили нас?
– Пока не знаю. Но когда выясню – обязательно скажу.
Я пустым взглядом скольжу по комнате и не решаюсь задавать другие вопросы.
Спросить Яна о том, что он увидел у моего дома, когда вернулся.
И что на ферме – сейчас. И где они… тела.
Но, собравшись с духом, я беспомощно говорю:
– И что теперь будет, Ян?
Он встал с кровати. Медленно подошел к окну, молча.
И в одну секунду раздвинул шторы.
Меня ослепил багрово-коричневый свет. Свет солнца или луны, которые одновременно сияли на небе.
Я не могла поверить своим глазам, зажмурилась, думая, что сошла с ума из-за шока и горя, совершенно не ожидая, что ответ на мой вопрос о том, как обстоят дела, будет именно таким.
Но когда я разжала веки – ничего не изменилось.
Небо было грязно-оранжевого цвета. Между красными, словно закатными облаками, висела багровая полная луна, создавая вокруг себя коричневый ореол.
Слева пылало желтое солнце, ровный круг, свет которого был приглушен дымкой.
* * *
Встав с кровати, я бесшумно, плавно, как призрак, поплыла к окну.
– Что это, Ян?
– Полнолуние. Вечное полнолуние, которое они пытаются устроить. Но им мешает солнце.
– Но как?
Мы стояли рядом, я нахмурилась и смотрела на многоэтажные дома, залитые мрачной полутенью. И всеми возможными способами отрицала то, что вижу. Солнце неторопливо плыло к застывшей в центре неба луне.
Они были совсем рядом, почти сливаясь воедино.
Я была разбита, но даже в этом состоянии понимала, что земля кружится вокруг солнца, и свет должен скрывать лунное светило днем.
А слияние, похожее на затмение, которое сейчас настигало солнце, не бывает в полнолуние. Оно возникает лишь при новолунии.
Но сейчас солнечный диск поблек, стираясь светом луны, словно солнце шло за ней, пряталось за ней.
– Но это противоречит законам физики.
– Законы физики здесь ни при чем, Ава. Это магия. Небо не настоящее. Его запечатлели. Они просто наслоены друг на друга. Вчерашнее и обычное. Полная луна даже не двигается, не смещается. И ночью мы по-прежнему будем ее видеть, когда солнце сядет. Ученые ничего не объяснят. Магия – вне существующих научных законов, понимаешь?
Мои глаза скользнули к людям, скопившимся во дворе и на улицах. Они стояли толпами, фотографируя и с любопытством наблюдая за происходящим.
И мне опять стало страшно.
– И ночью они вновь обратятся?
– Да.
– Но Ян… – Мне не нужно заканчивать фразу. Понятно и так.
Война между волками и людьми, объединившимися с драконами, о которой мы слышали в легендах, могла перестать быть сказкой и повториться – и на то имелись реальные опасения.
Очевидно, что случившееся накануне было лишь началом. Первым шагом к чему-то худшему. Моя семья и я – просто песчинки, незначительное препятствие в чьем-то грандиозном плане.
– Я должен разобраться во всем, – сказал Ян. – И должен ненадолго уйти.
Грудь пробило невидимое острие лезвия. Я вскинула на Яна жалобный взгляд.
– Куда?
– Мне нужно кое-что проверить, Ава. Мне жаль, я вынужден тебя покинуть.
Теперь я выглядела непоколебимой, словно меня уже ничего не трогало. Но внутри продолжал рушиться мой мир, бушевал ураган, разрушающий мое естество и сознание.
