— Да ладно врать-то! Я видел, как ты на нее поглядываешь.
Какой внимательный, однако. Но я решил соскочить на похожую тему:
— Про Норико что-нибудь известно?
— Про Клешню?
— Про нее.
— Да все по-прежнему. Жива-здорова, процветает. По-прежнему возглавляет эту свою компанию... Как там ее?
— «ОоноКорп».
— Во-во. Казино, бутики, супермаркеты... Кстати, судя по рисунку на кульке у твоей подружки, вы затаривались в ее лавке. «Циклон» называется.
— Как плазмамет?
— Нет, как вихрь. И слоган у них подходящий: «Круглый год циклон скидок».
Он вытряхнул из пачки сигарету, поджег, сделал глубокую затяжку и передал мне.
О, как долго я мечтал об этом!
Но стоило мне сделать тягу, как из груди вырвался хриплый кашель.
— Не, ну его на фиг, — я вернул сигарету.
— Не зашло?
У меня было такое ощущение, будто я проглотил целую горсть пепла, а потом заел горстью песка.
— Вообще никак, — я прислонился к стене, размалеванной яркими граффити.
— Если будешь блевать, блюй за мусоркой, — Абу указал на проржавевший мусорный контейнер, на боку которого черной краской была нарисована кошечка с заштопанными глазами, буковка «А» в кружочке и над всем этим — дуговая надпись: «Новый прекрасный мир».
— Какая гадость эти ваши сигареты! — прокряхтел я. — И как я раньше курил?
— А мне нравится. Ощущаю себя драконом! — Абу выпустил из ноздрей две полоски синего дыма.
— Кстати, совсем забыл. Не мог бы ты пробить для меня кое-какую информашку?
— Какую еще информашку? — насторожился Абу.
— Разузнай, не ищут ли нас.
— Так и знал, что у тебя неприятности.
— Еще какие! Только тебе я ничего не скажу. Меньше знаешь — крепче спишь. Так что, поможешь?
— Думаешь, это так просто?
— Вот только не строй из себя дурачка. У тебя же брат — хакер, любую инфу за пять секунд отыщет.
Он докурил до фильтра и щелчком запульнул окурок в лужу:
— Хорошо, посмотрю, чем смогу помочь.
— И еще одна просьба...
— Нужны деньги?
— Какой догадливый! И оружие...
Мы притихли, потому что мимо чапали два фараона. Они вели под белы руки толсторожего мужика в роскошном полосатом костюме, который был вдрызг пьян и от души костерил «проклятого крупье», вытянувшего у него «все состояние». В какой-то момент горе-игрок попытался вырваться из крепких рук блюстителей правопорядка, но тут же получил сильный удар по печени, после чего заплакал и попросил пристрелить его, причитая: «Жизнь кончилась, все бессмысленно. Как теперь я буду смотреть в глаза своей жене? Что скажу деловому партнеру?»
Выждав паузу, Абу сказал:
— С оружием помочь не могу, а денег дам.
— Вот за это спасибо!.. Слушай, я вот еще что у тебя хотел спросить, а что ты такой борзый стал?
— Как ты сказал? Борзый?
— Извини, не так выразился, — поспешил я снять напряжение. —Хотел сказать, раскрепощенный.
— А, ты об этом... — он сложил пальцы в замок и хрустнул костяшками. — Ну я хожу к мозгоправу.
— И какой размер груди у твоего мозгоправа?
— У моего мозгоправа нет груди.
— То есть ты хочешь сказать, что твой мозгоправ мужчина?
— Именно.
— Омерзительно.
— И не говори. Он лысый, старый и зовут его Тюрьен Тюрьен.
Я хмыкнул:
— Звучит как Дерьмо Дерьмо.
— Может, и так, но он отличный специалист.
— Охотно верю. И с девушками у тебя все в порядке?
— Лучше всех. Встречаюсь сразу с тремя.
— Ого!
— Шучу. Только с двумя.
Что-то давненько я не упоминал про Помилку. Если бы мы с Абу и вправду написали книжку, я бы наверняка отхватил от читателей за такое пренебрежение к одному из главных персонажей повествования. Но что я могу поделать, если малая — тихоня по жизни?
За все время нашего пребывания в магазине Помилка не проронила ни слова, и вообще вела себя тише воды, ниже травы. Гостеприимный хозяин усадил ее за отдельный стол и высыпал на него целый ворох уцененных фигурок, пускай, мол, играет. Девчонка сразу же принялась за дело и стала увлеченно возиться с пластиковыми супергероями и трансформерами.
Я поймал себя на мысли, что идея Абу про написание романа вообще-то не лишена смысла. Может, и вправду заняться этим делом? Заодно деньжат заработаю... А название придумаю броское и интересное. Например, «Девочка из шара». Звучит загадочно и привлекательно, разве нет?
С прогулки вернулась Профи. В одной руке она держала пакет чипсов, а в другой — двухлитровый пластиковый баллон химического оранжа, который сразу же и открыла, отчего наружу полезла пена.
— Как настроение? — спросила она.
— С твоим появлением улучшилось, — отозвался я.
— Ко мне так в младших классах мальчики подкатывали.
— Ну извини.
Профи шумно отхлебнула из горлышка:
— Проныра, а ты точно на воле был этим... ну, как ты там говорил... А, вспомнила! Любовным аферистом.
— Был... Да весь вышел, — признался я.
— Это заметно.
Я не то чтобы обиделся на эти слова, но внутри неприятно кольнуло. Впрочем, с правдой не поспоришь.
— Слушай, Проныра, а ты чем собираешь заняться в дальнейшем? — внезапно поинтересовалась Профи.
— В каком дальнейшем?
— Ну когда все это закончится и начнется тихая, спокойная жизнь.
— Пока еще рано об этом думать.
Профи не унималась:
— Ты хоть умеешь что-нибудь делать-то?
Я призадумался.
Откровенно говоря, ничего толкового я делать и в самом деле не умел. В преступники мне тоже путь заказан. У меня же теперь ребенок на руках, да и сноровка уже не та... Еще имелся вариант с книжкой, но выгорит ли он. Остается только одно: пойти работать охранником в супермаркет. Не лучшая перспектива, но, как известно, все работы хороши. Вслух же я произнес:
— Умею, но не с тобой.
Она, кажется, пропустила эту фразу мимо ушей и громко спросила, отхлебывая оранж из горлышка:
— В этом доме есть посуда?
Абу указал рукой на черный шкаф:
— На верхней полке между шлемом центуриона и фигуркой тираннозавра.
На свет появилась разноцветная стопка пластиковых стаканчиков, по которым и расплескался напиток. Один из них Профи поставила перед Помилкой. Та не обратила на это никакого внимания, продолжая забавляться со своими игрушками.
Профи потрепала малую по голове.
— Какой миленький автобот! — умилилась она, коснувшись пальцем фигурки робота, которую Помилка держала в руках.
— Это не автобот, а десептикон, — заметил Абу.
— А в чем разница?
— Автоботы добрые, а десептиконы злые.
— Лично мне этот парняга не кажется злым.
— А ты присмотрись к глазам. У автоботов они синие, а у десептиконов — красные.
— Ах, вот оно что. Теперь буду знать, — Профи шумно вскрыла пачку чипсов.
Одна чипсина упала на пол. Она подобрала ее, подула и отправила в рот, пояснив:
— Правило пяти секунд. Упавшую на пол еду можно спокойно есть, если она пролежала там не больше пяти секунд. Ученые доказали.
Я пригляделся к пакету с чипсами. На нем был нарисован огромный зеленый кузнечик.
— Они что из насекомых? Фу, гадость!
— Это ты зря. Хавка что надо! — сказала Профи. — В магазине были чипсы из каких-то жуков и еще из сверчков. Но я взяла эти.
— Из кузнечиков?
— Из саранчи. В следующий раз попробую сверчковые.
— И не жалко несчастных насекомых?
— Нисколечко.
— Знаешь, кто еще не любил сверчков?
— Нет.
— Один деревянный мальчишка в колпаке и с большим носом. Он едва не зашиб бедного сверчка молотком.
Профи захрустела новой чипсиной.
— А все, потому что тот постоянно лез к нему с глупыми советами, — сказала она.
Тут у Абу зазвонила мобила.
— Простите, у меня важный разговор, — бросил он, и рыбкой выскочил на улицу.
Стоило Абу выйти, Помилка проявила себя.
Дело было так.
В углу магазина стояла статуя пришельца в полный рост. Дорогущий раритет, которым Абу очень гордился. Изваяние имело каноничный вид: маленькое тело, большая глазастая голова, серая кожа, тонкие пальцы. Но это была не простая статуя. Пришелец был аниматронным. Если его включить, он начинал шевелить рукам и ногами и говорил зловещим голосом: «Я уничтожу вас, мерзкие людишки!». А чтобы завести машинку, требовалось просунуть в щель для денег один кред. Именно так и поступила Профи, воскликнув:
