— Да, — мрачно ответил я за всех.
— А с какой начинкой?
— Возьми на свое усмотрение.
— Тогда я возьму три с апельсиновым джемом, три со сгущенкой, шесть простых и еще три бэби-пончика для Помилки. Всех устраивает?
— Да. Иди уже.
Профи протянула мне руку ладонью вверх и пошевелила пальцами:
— Деньги.
Я выудил из кармана несколько купюр.
— Тогда я еще возьму что-нибудь выпить. Представьте, тут у входа есть торгомат, где продают бухло. Никогда такого не видела!
— Это Церера-сити, детка, — кисло улыбнулся я.
Когда она ушла, минуты мы продолжали сидеть молча.
Я раз за разом прокручивал в голове кадры с умирающей Чикой и думал: «А когда на смертном одре буду лежать я, кто будет держать меня за руку?»
Из задумчивости нас вывело возвращение Профи. Карман ее штанов оттягивал какой-то предмет. Скорее всего, стеклянная фляжка с пойлом.
— Пончики принесут через пять минут.
Как я и предполагал, она достала из кармана плоскую трехсотграммовую бутылочку бренди и влила немножко в свой стакан с коктейлем. И у нас спросила:
— Кто-нибудь будет?
Фидель залпом допил кофе и протянул стакан.
— Мне самую капушку.
— Проныра? — хитро щурясь, обратилась ко мне Профи.
— Издеваешься?
— Нисколько.
— У меня же завязка.
— Ну может, развязался, кто тебя знает.
— Нет, не развязался, — отрезал я.
Циклопу не предлагали. Да он и не стал бы.
— Все, надеюсь, помнят, что сказала Чика перед смертью? — вдруг спросила Профи. И сама же напомнила. — Она сказала: «Помилка, мол...уяз...». А еще она сказала: «Сверхсталь».
— Наверное, это был предсмертный бред, — предположил я.
— Я тоже так думала. Но сейчас, когда я покупала бренди, меня вдруг осенило. «Мол» — значит молнии! «Уяз» — уязвимость, ну или уязвимое место. А «сверхсталь», она и на Церере сверхсталь.
— И что?
— Помилка, молнии, уязвимость, сверхсталь... Ну же! — подбадривала она наши мозги.
Я высунул язык и издал неприличный звук. Помилка хихикнула и повторила за мной.
— Помилка, деточка, никогда так не делай. Это неприлично, — пожурила малую Профи, а мне сказала. — Попрошу впредь не делать так при ребенке.
— Слушаюсь, мамочка, — невольно улыбнулся я.
— Что ж, если вы все такие тугие, объясню, — не стала тянуть кота за хвост Профи. — Сверхсталь — уязвимое место Помилки!
— И-и-и? — вопросительно уставился я на нее.
— Сверхсталь ослабляет суперсилы Помилки.
— Суперсилы? — услышав знакомое слово, встрепенулся Циклоп.
До меня наконец дошло.
«Вот оно как! А мы-то все думали, почему малая престала нам помогать?! Сверхсталь, значит».
— Сверхсталь делают из динамиевой руды, которую добывали на Сиротке, — уже вслух размышлял я. — Там же каждый сантиметр завален пустой породой из динамиевых шахт! А клетка, куда заточил Миру и Помилку Чучельник, была сделана из сверхстали. И только когда он освободил ее, малая включилась! А силовой купол, окружавший Форт, насколько я помню из занятий в летке, включает в себя наночастицы сверхстали.
— А почему Помилка не помогла нам в подвале? — задал резонный вопрос Фидель.
— Во-первых она была связана. А во-вторых...
Профи взяла Помилку за запястье и показала нам ее браслет-головоломку. Шарик внутри имел зеленоватый оттенок.
— Надеюсь, вам не нужно объяснять, из какого сплава изготовлена эта дробинка?
— Да, Чика все предусмотрела, — признал Фидель.
— Выходит, сверхсталь — это криптонит для Помилки, — задумчиво проговорил мутант.
— Криптонит?
— Криптонит — это минерал, который ослабляет силы Супермена, — объяснил Циклоп.
— Это что-то из комиксов? — уточнила самый сообразительный член нашей команды.
— Ну да. Из очень старых комиксов.
— Погоди, я, кажется, вспомнила, — сказала Профи. — Супермен этот тот тип, что носил трусы поверх трико.
— Он самый, — кивнул я.
— Никогда не понимала этой темы.
Посвящавшись, мы решили пока не снимать браслет с запястья Помилки. Так. На всякий случай.
Я жевал свой пончик со сгущенкой. На вкус он был как подметка, обваленная в сахаре. То ли дело пончики из моего детства! У нас в Старо-Глушанске на пересечении улиц Азимова и Саймака стояла пончиковая под названием «Глазировочка». О, что там были за пончики! Пальчики оближешь. А молочные коктейли — это просто бомба. Нигде я не пил такого вкусного клубничного милкшейка. Хотя, конечно, в детстве все кажется вкусным. Но и вкусы с возрастом меняются. В детстве тянет на сладкое, а когда ты взрослый — на крепкое.
Алкоголь мне понравился с первого раза. Моей первой выпивкой было пиво. Помню, мне лет десять, и батя дал отведать золотистого напитка с пенной шапочкой, который сам он вкушал с таким удовольствием. Пиво называлось «Фобос. Светлое». Недорогое, очень плотное, с резким хмельным духом. Раньше оно продавалось по всей Системе, но по каким-то причинам его сняли с производства. А жаль, пойло было просто отпадное.
Еще было хорошее пиво под названием «Ломовое». Душистое и крепкое. Не такое крепкое, как «Кувалда», но тоже хорошо било по мозгам. «Ломовое» продавалось в магазинах до сих пор. Я видел его на Церере. Только размер тары уменьшился. Раньше оно продавалось в поллитровых бутылках, а теперь стало разливаться в маленькие банки объемом ноль тридцать три. В мое время был еще вариант в пластиковых полторашках. Но в пластике «Ломовое» было больно ядреным.
А вот снеки я никогда особо не любил. Чипсы, орешки, сухарики — это не мое. Ну разве что такие длинные копченые колбаски. Забыл, как они называются. Очень пряные и жирные. Еще были такие штуки вроде воздушных шариков, посыпанных солью. Тоже ничего.
Кстати, если я соберусь писать книжку, то надо будет договориться с брендами, которые я укажу. Ради хорошего куша я могу сделать пьющим и главного героя. Меня. Пусть всю дорогу хлещет «Ломовое» или «Кувалду». Деньги не пахнут!
— Проныра! В каких облаках ты где витаешь? — крикнула Профи мне в ухо.
— Да вот батю вспомнил.
— Где он сейчас?
— Умер.
— Скучаешь по нему?
— Да как сказать... Не особо, — ответил я и тут же сделал себе выговор.
Так говорить о родном отце при ребенке... Помилка сидела слева от меня в чудо-кресле, которое мы, разумеется, забрали, уходя от ботанов, и с аппетитом уплетала свои бэби-пончики. Вряд ли она поняла смысл моих слов, но все-таки надо следить за помелом...
— Начальник, надо искать гостишку, не всю же ночь нам здесь торчать, — сказал Фидель.
— Да поспать бы нам не помешало, — согласился я и, остановив проходящую мимо официантку с синими волосами, задал соответствующий вопрос.
— Выйдете из дверей, пойдете прямо, никуда не сворачивая, и увидите вывеску «Доступный отдых», — бросила она и умчалась выполнять свои рабочие обязанности.
— В гостинце с таким названием, наверное, водятся крыланы, — скривилась Профи.
— Главное, чтобы там не водились фараоны, — сказал я.
— И чтобы на дверях стояли замки, а то я уже давно маску не снимал, боюсь, как бы латекс к коже не прирос, — добавил Циклоп.
В тот вечер мы влипли еще в одну переделку.
По пути нам попался роскошный розовый лимузин, припаркованный под квадратным рекламным щитом, мигающим разноцветными огнями. На щите была изображена грудастая кокетка, а сверху написано: «Дивизия развлечений».
На капоте тачки стояла батарея пивных бутылок и большой баскет с жареными крыльями. Все это поглощали трое, судя по внешнему виду, местные сутенеры. Высокие чернокожие парни в шубах, с ног до головы увешанные брюликами. Они о чем-то оживленно беседовали и смеялись. Заводилой был самый длинный из них, который громче всех гоготал и выразительно жестикулировал.
Когда мы проходили мимо, длинный крикнул:
— Эй, парни, почем девочек брали?
— Не обращайте внимания. Спокойно идем дальше, — шикнула на нас Профи.
