— Ты ещё кто⁈ — раздаётся хриплый голос.
— Барон Зверев, — приближаясь к комнате, отвечаю я.
Слышу сдавленные ругательства, а когда захожу в комнату, вижу сидящего на полу худого мужика в джинсах и майке. В одной руке он держит пистолет, а вторая вся залита кровью — во время перестрелки ему попали в плечо.
— Барон, я просто посредник. Ничего личного, — откладывая пистолет, хрипит посредник.
— Знаю, знаю. Ты вообще хороший человек, и по своей воле ничего такого не делаешь, просто сводишь одних людей с другими. Да?
— Ну… вообще-то да, — испуганно улыбается Шершавый.
— Хотя бы сам себя не обманывай. Знаешь, кто ты? Навозный жук, который берёт дерьмо из одних рук и перекладывает в другие. В общем, слушай: если не будешь испытывать моё терпение и сразу скажешь, кто тебя нанял, я помогу тебе выжить, — обещаю я.
— Ваше благородие, если я скажу, то работу потеряю. Моё правило — никогда не выдавать клиента.
— Я же просил не испытывать терпение. Мы всё равно с тобой договоримся, но либо все твои конечности останутся на месте, либо нет.
Шершавый поднимает ладони и говорит:
— Ладно, ладно. Давайте я всё скажу, а вы просто меня отпустите. Начну новую жизнь в другом городе, давно мечтал.
— Нет, дружок, так не получится по нескольким причинам. Думаю, что в другом городе тебя всё равно найдут, зря ты надеешься спрятаться. Поэтому свободы тебе по любому не видать, но я могу спасти тебя от смерти, при условии, что ты перестанешь меня нервировать.
— И как же вы меня спасёте?
— Отправлю на каторгу ордена Стражей. Это не то же самое, что императорская. Во-первых, там год за пять, во-вторых, тебя там никто не найдёт. Я устрою все так, что тебя отправят куда-нибудь подальше и под чужим именем. Понял? Поэтому давай, рассказывай уже, пока по твою душу ещё кто-нибудь не приехал, — говорю я.
Немного подумав, посредник вздыхает и произносит лишь два слова:
— Граф Беркут.
— Ого, правда? Я про него уже почти забыл. Думал, это кто-то другой… Впрочем, ладно. Поднимай свою тощую задницу и поехали.
— Куда?
— Я же только что тебе объяснил. На базу Стражей поедем, сдам тебя в тюрьму, а оттуда поедешь на каторгу. Вставай! Надоело мне со всеми вами возиться. Такой хороший вечер испоганили, — я качаю головой, вспоминая уютный ужин с семьёй Ларисы.
Значит, граф Беркут. Он всё-таки решил поквитаться за свои родовые мечи, которые до сих пор пылятся в моей коллекции, или спелся с князем Черновым? Не удивлюсь, если действительно спелся. А то как-то подозрительно кучно происходят разные неприятности. Сначала проблемы с активами, теперь вообще обвинение в контрабанде.
Все эти выстрелы пусть и в молоко, но заставляют меня тратить время и силы. Это утомляет. Похоже, что пора перейти в контратаку.
Пора объяснить графу Беркуту, что не только он умеет действовать исподтишка и наносить удары без применения физической силы. Значит, Сергей Егорович, вы переживаете из-за того, что я заполучил ваши родовые мечи? Понятненько.
Интересно, как вы запоёте, если я продам эти мечи на аукционе. Ведь когда их выкупит кто-то другой, это нанесёт солидный урон вашей репутации, которой вы так дорожите. Не говоря уже о том, что все узнают, как ваши родовые мечи оказались у меня.
Российская империя. Где-то на окраине Санкт-Петербурга.
— Такой хороший вечер испоганили, — говорит барон Зверев, а затем они с преступным посредником направляются к выходу из здания.
Похоже, больше ничего полезного здесь услышать не получится. Константин, командир личной службы императрицы-матери, рассеивает заклинание и перестаёт слышать то, что происходит в доме.
Накрытый магией невидимости и другими шпионскими заклинаниями, он не спеша уходит прочь. Добравшись до спрятанной неподалёку машины, он дожидается, когда пикап Зверева уезжает, а затем снимает иллюзию с себя и с автомобиля.
Сев за руль, он достаёт телефон и звонит по защищённой линии в штаб «Неясыти».
— База, я Зауряд.
— Слушаю, — раздаётся голос диспетчера.
— Внести информацию в базу по делу Зверева. Барон невиновен, его пытался подставить граф Сергей Беркут. Был использован посредник по кличке Шершавый. Упомянутый посредник отправлен Зверевым на каторгу ордена Стражей, — докладывает Константин.
— Принято, командир. Доложить её величеству? — спрашивает диспетчер.
— Нет, я сам. Прямо сейчас отправляюсь во дворец. Похоже, что Зверев сам разберётся с тем, кто пытался его оболгать… Думаю, Анастасии Фёдоровне будет интересно понаблюдать за этим, — отвечает Константин.
Положив трубку, он думает, почему же вообще императрице-матери есть дело до этого барона? Да, конечно, его имя в последнее время на слуху. Он был настолько дерзок, что пригласил ее императорское величество на танец во время закрытого бала и так беседовал с ней, будто они много лет знакомы. Но разве всё это может быть причиной для такого интереса со стороны монаршей особы?
Зверев чем-то зацепил Анастасию Фёдоровну, да так, что она поручила главе своей спецслужбы следить за его судьбой. Это о многом говорит. Если он заслужит настоящую благосклонность императрицы-матери, то скоро его, вероятно, ожидает головокружительный взлёт…
Глава 13
Российская Империя. Недалеко от Санкт-Петербурга. Поместье барона Зверева.
Шершавый написал признание, что его специально наняли подкинуть мне незаконные ресурсы, и что анонимный донос в СБИ отправил тоже он. С помощью командора Шершавого спрятали в тюрьме, а чуть позже его тайно отправят на каторгу куда-нибудь на Дальний Восток.
— Они готовы снять с вас обвинение, ваше благородие, — говорит Тимофей, когда мы с ним поднимаемся по новой лестнице на третий этаж моего поместья.
— Пускай снимают. Только надо бы подсуетиться и устроить так, чтобы они сделали это тихо, — отвечаю я.
— Что вы имеете в виду?
— Не хочу, чтобы мои враги раньше времени узнали, что опять провалились.
Адвокат понимающе усмехается и говорит:
— Хорошо, нет проблем. Я смогу устроить, чтобы дело было закрыто, но публично об этом пока не объявляли, и кое-кто забыл выложить решение суда на сайт.
— Вот и славно. Ты молодец, Тимофей, хорошо работаешь. Как тебе отделка? — спрашиваю я, когда мы добираемся до третьего этажа.
Ульянов оглядывает свежий ремонт и присвистывает. Мы идём дальше по коридору, адвокат заглядывает во все комнаты и восхищённо качает головой.
— Очень красиво, ваше благородие. Строители как следует постарались.
— Ещё бы, я такие деньги им плачу… Да и материалы брал только самые лучшие. Мебель пока ещё не всю доставили, но мой личный кабинет уже полностью готов, — говорю я и кладу ладонь на дверь этого самого кабинета.
Дверь здесь не простая, она сама по себе артефакт, сделанный из разломной древесины и напитанный магией. Кроме того, вместо обычных замков здесь тоже стоит артефакт, который реагирует на моё и только моё прикосновение.
Если кто-то другой попытается войти, то сначала получит предупреждение в виде лёгкого магического разряда. Ну, а если предупреждение не будет воспринято всерьёз, артефакт испепелит чужака на месте.
Денег я за эту дверь отвалил немало, но уверен, что она стоит того. Потому что в моём кабинете находится тот самый сейф и другая дверь, ведущая к секретному родовому пространству, где я смогу выполнить таинственную клятву. Ремонт в самом кабинете делал лично Матвей под присмотром Конрада, никого из обычных строителей сюда не пускали.
— Ты должен кое-что понимать, Тимофей. Эта комната — самая важная в моём доме. Сюда смогут войти только те члены рода, кому я безоговорочно доверяю. Как тебе, — объясняю я, открывая дверь.
— Я это очень ценю, ваше благородие. Спасибо за доверие, — кланяется адвокат.
Мы входим внутрь, и Ульянов снова присвистывает при виде обстановки кабинета. Да, мебель из редких пород разломного дерева, шикарные кожаные кресла и компьютер лучшей модели в индивидуальном дизайне выглядят впечатляюще.
