Георгий, конечно, будет в моём отряде. Он очень хорошо проявил себя, и я думаю, что стоит назначить его командиром. То есть командиром-то буду я, но у меня хватает прочих дел, я не всегда смогу отправляться с отрядом на закрытие разломов и обычную охоту. Мрак пускай будет моим заместителем.
Закончив перечислять принятых, я говорю:
— На этом всё. Возвращайтесь в Петербург без меня. Все, кто принят в отряд — завтра жду вас у себя в поместье. Выделю вам место, где можно временно квартироваться, и приступим к настоящим тренировкам. Сегодня была только разминка. Вопросы есть?
— Никак нет, командир!
— Выполнять, — говорю я и направлюсь к командору Кравченко.
Николай Васильевич не очень-то хочет давать мне те документы, о которых говорил Радов, но выбора у него нет. Всё-таки я деловой партнёр и, согласно договору, имею доступ к этим данным. Кравченко велит своему секретарю принести бумаги, я делаю копии и сразу же прощаюсь.
Стражи пусть едут в Петербург сами, а у меня есть другой способ вернуться домой.
Возвращаюсь в разлом, нахожу тот укромный коридорчик и достаю из рюкзака родовой амулет. Применяю его и вызываю портал, пройдя через который, оказываюсь в зачищенном разломе, что оставил открытым на своих землях. Выйдя из него, отправляюсь в поместье.
— Добро пожаловать домой, господин, — стоит мне переступить порог, рядом сразу же появляется Конрад.
— Спасибо. Все-таки приятно возвращаться домой! Как там наши строители? Надеюсь, больше никаких подстав?
— Я ничего такого не видел, господин. Ваши наёмники также внимательно за всем следят, — отвечает призрак.
— Вот и славно, — говорю я и падаю в кресло, доставая из кармана телефон.
Захожу в родовое приложение — там есть раздел, где можно отыскать намеченные приёмы, балы, дворянские свадьбы и другие светские события. Мне надо явиться на одно из таких, чтобы сделать важное объявление.
Ого, мне везёт. Сегодня будет открытый приём в доме княжича Полтавского. Вроде бы мы встречались с его отцом-князем на императорском балу. Точно не помню, я с таким количеством людей тогда перезнакомился, что до сих пор каша в голове.
В любом случае, приём открытый, а это значит, что любой дворянин может явиться туда без приглашения. Достаточно только поставить отметку в приложении, что я и делаю, после чего получаю доступ к списку тех, кто уже изъявил желание прийти.
Просмотрев его, вижу среди гостей графа Беркута и довольно усмехаюсь. Ну что ж, Сергей Егорович, скоро встретимся…
Принимаю душ и позволяю себе пару часиков подремать. Тем более, что теперь у меня в доме есть кровать, спать на которой — одно удовольствие.
Просыпаюсь без будильника, делаю разминку и сразу же надеваю смокинг. Приём не праздничный, просто повод для аристократов собраться в одном месте и обсудить новости своего мира. Фрак не обязателен, достаточно смокинга.
Я специально приезжаю немного позже официального начала, чтобы все гости уже собрались. Оставив машину на парковке, вхожу в поместье и здороваюсь с хозяином. Вежливо поболтав с ним несколько минут, откланиваюсь и отправляюсь лавировать по залу, выискивая среди гостей Беркута.
Он сам меня находит. Возникнув будто бы из ниоткуда, встаёт прямо передо мной, глядя на меня с изумлением. Я с улыбкой смотрю в ответ.
— Надо же! Вот это дерзость! — громко объявляет Сергей Егорович, сразу привлекая к нам внимание всех собравшихся.
— Вас не учили для начала здороваться, ваше сиятельство? — как ни в чём не бывало интересуюсь я.
— Меня не нужно учить, обычно это я обучаю зазнавшихся жизненным премудростям. Вот только я не думал, что обвиняемым по делу об измене короне позволено появляться в приличном обществе! — заявляет граф Беркут.
Вокруг все молчат, наблюдая за конфликтом между нами.
— Обвиняемые в измене короне? — деланно удивляюсь я, оглядываюсь по сторонам и спрашиваю:
— Я что-то не вижу здесь таких людей. Как только обнаружите здесь кого-то подобного, сразу сообщите мне, Сергей Егорович!
— Не надо паясничать, барон. Вы и есть этот обвиняемый!
— Похоже, граф, вы все-таки заблуждаетесь и преподавать жизненные уроки кому-либо вам ещё рановато. Более того, вы сами в них нуждаетесь. Ладно, уговорили, преподам вам бесплатно целых три урока, в честь нашего с вами давнего знакомства. Вот первый: чтобы разбрасываться подобными обвинениями, нужно обладать всей информацией, которой вы определенно не владеете. Не далее, как вчера несправедливое обвинение было с меня снято. Посредник, которого некий дворянин нанял для того, чтобы подставить меня, написал признание. Вы разве не слышали? — спрашиваю я.
Беркут открыл было рот и тут же его закрыл. Похоже, что не слышал. Моя уловка сработала.
— И вот вам второй урок: за подобную клевету на аристократа можно схлопотать вызов на смертельную дуэль без защитников, — говорю я, глядя графу прямо в глаза.
Сергей Егорович ничего не отвечает, только гневно раздувает ноздри. Он понимает, что сел в лужу и сам себя опозорил своим громким заявлением.
— А вот и третий урок, — говорю я и обращаюсь ко всем присутствующим:
— Кстати, дамы и господа! Раз уж граф Беркут обратил на меня ваше внимание, я хочу сделать небольшое объявление. Я решил поучаствовать в одном из открытых аукционов, который пройдет через неделю в имперском аукционном зале и выставлю там три лота. Один — родовой меч Демидовых. Второй — меч барона Рогова. Третий, самое интересное — один из родовых мечей Беркутов, которых у меня целых три, — Сергей Егорович бледнеет и стискивает кулаки, но сказать в ответ ничего не может. Я делаю небольшую паузу, а затем продолжаю:
— Все мечи, которые я выставлю на продажу, достались мне по праву победителя. Демидовы оказались поклонниками Хаоса, барона Рогова я победил на войне, как вы все наверняка знаете. Что касается рода Беркутов — что ж, они просто не умеют пользоваться оружием, вот и проигрывают на дуэлях свои мечи один за другим. Поэтому любой желающий сможет купить эти мечи на открытом аукционе через неделю. Буду рад видеть всех вас!
Поклонившись, я отхожу в сторону и спокойно беру бокал шампанского с подноса официанта. Беркут что-то пыхтит за спиной, а затем пролетает мимо меня, как ураган, направляясь к выходу. Я только усмехаюсь ему вслед, и не только я — графа преследуют смешки, которые он наверняка услышал.
— Барон Зверев? — раздаётся за спиной знакомый голос.
Поворачиваюсь и вдруг вижу перед собой барона Светлакова. Надо же, какие люди.
— Добрый вечер, Альберт Геннадьевич, — сухо здороваюсь я.
— Добрый. Андрей Алексеевич, я хочу поблагодарить вас за то, что не стали выставлять на аукцион мой меч, хотя имеете на это полное право. Хочу спросить: есть ли у меня какая-то возможность получить моё родовое оружие обратно? Кроме дуэли, само собой, — чуть скривившись, добавляет Светлаков.
— Даже не знаю, Альберт Геннадьевич. Ваш клинок обладает интересными магическими свойствами, я иногда им пользуюсь. Не могу ничего обещать, но подумаю, — отвечаю я.
— Спасибо и на этом. Если позволите, я позвоню вам через несколько дней, — почтительно кивнув, барон уходит.
Хм. Надо же. Теперь он обращается ко мне на «вы» и так вежливо просит вернуть свой меч. Пожалуй, я и правда подумаю над этим. В конце концов, род Светлаковых тридцать лет назад воевал на стороне рода Зверевых, и когда-то наши рода действительно были друзьями. Будет правильно, если я верну ему клинок.
Санкт-Петербург. Зимний дворец. Личные покои императрицы-матери.
— Ваше императорское величество, — Константин, войдя, низко кланяется.
— Здравствуй, Костя. Садись, — Анастасия Фёдоровна взглядом указывает на стул напротив себя.
— Благодарю, ваше величество. Я принёс важные вести, — усевшись, говорит начальник «Неясыти».
Императрица, сделав глоток чая из фарфоровой чашки, глубоко вздыхает и говорит:
— Дай угадаю. Наш агент всё-таки попал в беду.
