– Узнай! Я хочу с ним познакомиться!
Меха уже намного осторожнее потрогала висящую кисть, посмотрела на протез и так, и эдак.
– Сейчас все будет! – заявила она.
И метнулась к шкафу, с трудом вытаскивая из него объемный ящик, из-под приоткрытой крышки которого торчали инструменты.
– Ты что хочешь сделать? – подозрительно спросил Аль.
– Починить.
– Не надо! Я знаю, к кому обратиться.
– Ты мне не доверяешь? – оскорбилась меха.
– Не то чтобы не доверяю… но это же не твой профиль…
Джин фыркнула.
– Принцип работы я знаю, так что садись на диван, сейчас все починим.
– А может, все-таки не стоит? – Аль попятился назад, но под колени ему ткнулся диван, дальше отступать было некуда.
Диван оказался старым и продавленным, с торчащими пружинами, больно впившимися в седалище. Пришлось поерзать, устраиваясь поудобнее.
– Не дрейфь, – меха подтащила ящик и устроила руку Аля на подлокотнике. – Она все равно уже сломалась.
Лорд отдернул руку.
– Да шучу я! Хуже не сделаю, честно! Ложи ее обратно.
– Клади, – механически поправил он.
– Да хоть выклади, – усмехнулась Джин, сама по-простому встав у дивана на колени, совершенно не стесняясь такой позы.
Она достала основные ключи и отвертки, пока Аль нехотя закатывал рукав. На то, чтобы снять защитные пластины, у мехи ушло не больше двух минут.
– Видишь, пружина растянулась, – показала она, подцепив деталь. – У меня есть такая же, сейчас заменю.
Она аккуратно разобрала верхнюю часть протеза, чтобы добраться до нужной пружины, складывая рядком болтики и винтики. Вытащила пружину и принялась отмерять нужную длину своей, отхватив лишнее кусачками.
– И тут чуть разболталось, – меха показала на какую-то конструкцию. – Ты бы поаккуратнее, а то жаль будет угробить такую ювелирную работу.
– Я стараюсь, – Аль улыбнулся, глядя, как девушка увлеченно копается в его руке.
Подумать только, даже мужчины обычно реагировали на его новую правую руку настороженно, а уж женщины и вовсе пугались при виде протеза.
Но у мехи имелись собственные представления о прекрасном.
Джин быстро все подкрутила, поставила на место новую пружину, вернула часть механизмов.
– Пошевели пальцами, – скомандовала она.
– Работает, – с некоторым удивлением проговорил Аль.
Протез был очень сложным устройством, и он действительно опасался, как бы Джин не сделала хуже. Но она справилась.
– Видишь, а ты боялся, – хмыкнула меха.
– Да ты настоящий мастер! – похвалил ее Альберт. – Даже странно, что промышляешь воровством, а не работаешь в мастерской или хотя бы в цеху. Почему так, Джин?
Он наклонился, ловя ее взгляд.
– Потому что я женщина, чего ж тут непонятного, – пожала она плечами, отворачиваясь и собирая протез обратно.
– Я думал, у вас нет разделения.
– Думал он, – девушка криво улыбнулась. – Ты много видел мастеров-женщин?
– Признаться, не очень.
– Вот и я не очень. Повезло тем девчонкам, у кого отцы и братья – мастера, они могут обучить, а потом и помочь устроиться. Большинство же работает в обслуживании: кашеварят, счета ведут, торгуют, убираются. Или что-то несложное по типу принеси-подай.
– Это все честный труд, – заметил Аль.
– Да. А есть такие, как я: теневые мастера, воровки и шлюхи. И воровкой быть лучше, чем шлюхой, точно тебе говорю.
– Проверяла? – шутливо спросил Альберт, но наткнулся на серьезное, без тени улыбки, лицо мехи.
Кажется, с шуткой он не попал.
6.1
***
Джин копалась в механизме, но вскинула лицо, чтобы ответить, глядя ему в глаза:
– Да.
Она не знала, что могла увидеть. Пренебрежение? Брезгливость? Отвращение?
Но Аль отреагировал ровно и продолжал смотреть на нее, ожидая подробностей.
Меха снова уткнулась в протез, который почти собрала, осталось крышку на место вернуть.
Джин сама не знала, зачем сказала. Не то чтобы прям скрывала этот факт, просто не болтала лишнего. Обычно. А тут, наверное, захотелось увидеть, как этот красивый и холеный мальчик… ладно – мужчина, скривится, и подумать, что не такой уж он и идеальный.
А теперь жалела. Почему-то падать в его глазах еще ниже оказалось неприятно.
Девушка вздохнула, замерев с отверткой в руке, чтобы ненароком не напортачить.
– Мне только-только стукнуло шестнадцать. Отец погиб в цеху – что-то там взорвалось, какой-то несчастный случай. Мать и без того крепким здоровьем не отличалась, а после его смерти и двух недель не протянула. Выплаченной за взрыв компенсации как раз хватило на их похороны. Родни у меня толком нет, все дальние, да и кому я сдалась? А жить на что-то надо было. В те годы, как ты понимаешь, умела я немного – только школу закончила. И заработать на то, чтобы оплачивать жилье и закрывать хотя бы самые базовые потребности, не могла. Жилье наше тоже было от того цеха. Не стало отца – квартиру попросили освободить.
Джин сжала отвертку, вспоминая то время и то отчаяние. Непонимание, что делать дальше.
– Тогда на меня вышел один из держателей борделей, не местных, а где-то в центре города, для богатеньких, вроде тебя, – меха кинула быстрый взгляд на мужчину, внимательно слушающего ее историю.
К сожалению, тот ее клиент на нынешнего нанимателя совершенно не походил.
– Там очень ценились нетронутые девочки, особенно смазливые. И я им приглянулась. Он пообещал хорошие деньги за мою невинность, так что я недолго думала. Вообще не думала, если честно, потому что пару дней до этого не ела, а голод всех делает сговорчивее, – Джин невесело усмехнулась. – Могу сказать, что мне заплатили, как и обещали, и тех денег хватило почти на три месяца аренды квартиры, за которые я прибилась к банде карманников. Мы потом целые представления разыгрывали, я отвлекала людей, а парни обчищали их карманы. Тогда я и начала потихоньку что-то мастерить – от отца остались инструменты, а до этого он успел кое-чему меня научить. Потом нас заметили уже другие люди и предложили выйти на новый уровень. Заодно подтянуть механику. Как видишь, я не стала отказываться. А тот первый и единственный опыт показал, что быть шлюхой – не мое.
Аль по-прежнему смотрел на нее серьезно, никак не комментируя услышанное. А Джин отчего-то позарез нужно и важно было услышать, что он думает. Хотя обычно плевала она на мнение окружающих.
– Ты все сделала правильно, – неожиданно произнес он.
– Правда? – удивилась меха такой реакции.
Она ждала или сочувствия, или осуждения, но никак не одобрения.
– Уверен. Ты же выжила – это главное.
– Ну если так… Но я не жалею. И не жалуюсь, если что.
– Ты молодец. Правда. Не уверен, что в шестнадцать смог бы так же.
– Пойти работать в бордель? – усмехнулась меха, прикрутив последний болт, и села на пол, подтянув немного затекшие колени к груди.
– И это тоже, – не стал отнекиваться Аль.
– А как ты жил? Раз уж у нас вечер откровений.
– Да мне и рассказывать не о чем, – красавчик пожал плечами и опробовал починенную механическую руку – работала идеально. – Не могу сказать, что я из богатой семьи, но все же жили мы достаточно обеспеченно. И благополучно. Так что детство у меня было счастливое, а родители живы и здоровы до сих пор.
– Везет, – вздохнула Джин и уточнила: – Что родители живы. А как ты руку потерял?
– А это… – Аль замялся. – По глупости, если честно.
Он посмотрел на протез, на девушку, опять на протез. Ему явно не хотелось говорить, но Джин ждала.
– Я решил обезвредить бомбу.
– Серьезно? Ты же в них не шаришь.
– Я же говорю – по глупости. Думал, выставлю щит – и меня не заденет. Но мощность взрыва оказалась слишком большой. Плюс магическая начинка. Щит пробило. Руку оторвало. Сам я едва не истек кровью, так что вообще повезло, что жив остался.
– Да ладно! Зато у тебя теперь такой классный протез! А я все думала: как ты так сильно все правой рукой держишь и удары блокируешь? Так что мог бы сразу похвастаться.
