— И их бросали в пустыне?
— Оставляли, — поправил Василий. — И ребенок или добирался до заставы, доказывая свою силу, или…
— Ты… добрался?
— Нет. Я бы погиб. Я ведь не настоящий демон. Но отец пришёл за мной. Оказалось, что прошло три дня. Я тогда и не заметил, честно говоря. Знаешь… она меня заворожила тогда, эта бескрайняя пустыня. И небо. И огонь, там, вдали… это было одновременно и ужасно, и в то же время неописуемо. И захватило меня настолько, что, вместо того, чтобы поспешить домой, я сел там, на вершине скалы, и смотрел.
Ульяна хихикнула, представив себе эту картину.
Белый демон на вершине чёрной скалы.
— И в какой-то момент ощутил, как там, далеко, зарождается буря. Ветра силы, которые дули со стороны пустыни, развернулись и потянулись туда, вглубь её. Они оставляли на песке след. Он был похож на удары огромных когтей, и это было… странно. А потом снова ударил ветер. И воздух зазвенел от собравшейся в нём силы. На небе закипели облака. Алые, как кровь. И силы стало больше. Её прибывало и прибывало. И она… тогда я понял, что ещё немного и исчезну.
— Но ты здесь?
— Здесь.
— И… как?
— Просто. Я понял, что не хочу исчезать. Что мир — куда больше, чем мне представлялось. И что пусть звезды — совсем не дыры в чёрном куполе неба, но выглянуть за пределы его у меня получится. Если я захочу.
— И ты захотел?
— Да. Я встал. Я… не стал противиться силе. Я позволил ей увидеть меня. А ещё увидел себя её глазами. И это тоже было необычно. Я понял, что я слаб. И никогда не сравняюсь по силе ни с отцом, ни с братьями. Ни с другими демонами. Я понял, что я странен для них. И они не понимают меня. Но и я порой не понимаю их. И многое другое понял. Главное, что я понял, что я таков, каков есть. Это ни плохо. Ни хорошо. Это просто факт.
Факт.
— И сила забрала твои эмоции?
— Не совсем верно. Скорее я воспользовался ситуацией, чтобы изменить себя. Сделать лучше. Во всяком случае тогда мне казалось, что я стану лучше.
— Но теперь ты не уверен?
— Да.
— И что будешь делать?
— Меняться.
— Сам?
— Да. Источник для этого не нужен. И сила тоже.
— А я? Я смогу…
— А это только ты способна понять, — кольцо рук разомкнулось. — Никто, кроме тебя, не поймёт тебя и того, что ты сможешь. И что тебе нужно.
— А… если я не смогу? Не справлюсь? Я погибну? И Данила? А остальные, что с ними будет?
— Не знаю. Что-то будет. Но они — это они. А ты — это ты.
— И что мне делать⁈
— Решаться. Или нет.
— А… а если… если не получится… нет, — Ульяна сама вцепилась в чешуйчатую руку. — Я… а проклятье? Оно нашёптывает. Оно…
— Оно — это тоже ты, — Василий не пытался освободиться.
Демонов нельзя слушать.
Но Ульяна заставила себя разжать пальцы.
— Даня… не умрёт, пока я тут? Разбираюсь.
— Нет. Место силы тем и хорошо, что оно вне законов мира. Так что не умрёт. Пока ты не позволишь.
Она? Значит… нет, Ульяна не хочет.
Или…
— Я… вернусь.
Она всё-таки отпустила руку и сделала шаг в сторону.
— Я постараюсь.
А демон ничего не ответил.
Демонов всё-таки нельзя слушать.
Глава 42
О том, что самая важная встреча — с собой
Их волчья разведка доложила, что по запах можно определить, что в нутрии около семи человек.
О том, чем чревата встреча с отдельно взятыми нутриями.
Шаг.
Можно шагнуть вперёд и остаться на месте. Как в Алисе, которая взяла да угодила в Зазеркалье. Или там требовалось бежать? Ульяна сделала вдох, втягивая в себя силу.
Тук-тук-тук.
Снаружи или внутри? Или нет никакой разницы?
Она… она тоже является частью Вселенной. И Источника. Это факт. А факты надо принимать. Ульяна готова. Вот только.
— … тебя саму не утомляет вечное твоё нытьё? Жалобы, жалобы… — матушкин голос звенит в ушах. — Одни только жалобы.
— Но…
— Хватит. У тебя проблемы? Да. Как у меня. И у всех вокруг. Но я же тебе не рассказываю о своих. Потому что смысла нет. Ты только и будешь, что сидеть, хлопать глазами и кривиться, чтобы не заплакать.
Матушка откидывается на стуле и, окинув Ульяну взглядом, спрашивает:
— Как можно быть такой мямлей?
— Тараканова, вот вроде бы ты и готовишься, — учительница смотрит поверх очков. — А вот ощущение, что сама не веришь в то, что говоришь.
— Я… я…
Класс смеётся. И ей хочется спрятаться.
В шкафу грязно и пыльно. И горничные не слишком стараются с уборкой. Во всяком случае, в комнате Ульяны. Мама куда более придирчива, а вот Ульяна, она так не может.
И потому у неё в шкафу пыльно.
А одежда мятая. Если её вовсе вернули из прачечной.
— Дорогая, что ты там возишься? Нам выезжать надо… — матушка входит без стука. И взгляд её цепляется за шкаф, и за платье в руках Ульяны. Платье она просила подготовить, только просьбу не услышали.
Снова.
— Алевтина! — матушкин голос дрожит от гнева. — Что происходит в этом доме? Я за что вам плачу, в конце-то концов! Почему…
Почему?
Мама говорила, что источник будет вытягивать эпизоды, один за другим, но Ульяне казалось, что какие-нибудь другие. Её обиды.
Её…
…Таракашка-какашка! — вопль сменяется смехом и кто-то показывает язык. — Таракашка пошла!
Первый класс?
Наверное. Учительница смотрит в сторону, и можно, наверное, подойти. Пожаловаться. Но тогда Ульяна прослывёт ябедой. И с ней никто не захочет дружить.
— Тараканова, дай списать, — это не просьба. Мясницкая не умеет просить, она просто говорит, и Ульяна молча вытаскивать тетрадку. Ей не хочется делиться, она весь вечер делала домашку, а…
Она тогда получила двойку. И учительница выговорила, что нехорошо списывать, пользуясь чужою добротой. Ульяна хотела сказать, что списывали у неё, но почему-то получилось шёпотом. И ей не поверили.
Ей никогда никто не верил.
…проект неплохой, но… — Ференцев морщится. — Докладчик из вас, Ульяна, уж извините, никакой. Вот смотрю на вас, Тараканова, и удивляюсь. Вроде бы и голова на месте, и не совсем пустая, в отличие от некоторых…
На задних рядах раздаётся смех.
— А вот ведете себя так, будто вы этот проект украли. Нет… конференцию вы не потянете. Миронова!
— Я! — Миронова поднимается неспешно.
— Пойдёшь соавтором. Дадите ей доклад, выступать станете вдвоём, но оратором будет Миронова. А вы подстрахуете. Подскажете, когда вопросы задавать станут.
…а в материалах, которые вышли к конференции, среди авторов Ульяны не было. А Миронова была.
— Ошибка какая-то, — Ференцев глянул на неё сверху вниз. — Бывает. Надеюсь, вы не станете поднимать скандал из-за такого пустяка?
И она не стала.
— … к сожалению, вы нам не подходите, — взгляд эйчара не выражал ничего, разве что скуку.
Но как?
У Ульяны и диплом с отличием. И тестирование она прошла. И в целом запросу соответствует.
— Но… почему? — её хватило на то, чтобы задать вопрос. Хотя и это потребовало немалых сил.
Однако сидящий напротив человек вздохнул и пояснил:
— Девушка, только не обижайтесь. Навыки у вас неплохие, но вот характер… сугубо по-человечески. Не с вашим характером туда соваться. Сожрут и не заметят.
Ей хотелось закричать. Сказать, что всё у неё в порядке с характером. Что она заслуживает и этого места, и в целом… много заслуживает.
