Кинельган до сих пор сидел у него на плече, сам же Велес поглядел на Алексея и многозначительно произнес, обрекая всех услышать его бурчание:
– Я говорю о внуках, в которых течет человеческая кровь…
– Полудраконы – это драконы, – сухо и коротко кинул Алексей, даже не оборачиваясь.
– Ты украл их у матери? – не унимался Велес – вызывающе и грозно. – Где же бедная человеческая женщина, лишившаяся своих детишек?
Алексей замер. И уставился на Яна, шумно выдыхая через ноздри горячий пар, плотно сжав губы, подавляя негодование, до боли напоминая моего дракона.
У них была ошеломляюще одинаковая мимика и жесты.
На Велеса же Алексей не смотрел, давая понять, как сильно тот его раздражает.
И глядя на брата, будто им не нужны были слова, одним лишь многозначительным взглядом делился с ним мнением на счет сказанного древним изгнанным богом.
– Ты ответишь мне, дракончик, – прохрипел Велес. Тон у него стал совсем недобрым.
Алексей стиснул зубы и процедил, выделяя интонацией каждый слог.
– Это дети моей жены. Она – полудракон. Почему сей факт вызывает у тебя странные вопросы?
Велес наигранно наморщил лоб, будто сильно удивившись. Он оглянулся и словно только сейчас заметил невысокую хрупкую Вольгу, сверлящую его неодобрительным взором ореховых глаз.
– О, так ты еще с ней? Ничего себе постоянство! – театрально присвистнул он.
И я сообразила, что Велес откровенно издевается над цмоком. Значит, есть кто-то, над кем Велесу нравилось подтрунивать больше, чем над Яном.
– Тебе бы поделиться опытом со старшим братом. – Сейчас Велес развлекался, но даже в этом случае было видно, что ему отнюдь не безразлична судьба людей.
Он заботился о них, что мне нравилось. Меня это подкупало.
– Или тебе, – ответил Ян, поравнявшись с Велесом, опустив ладонь ему на шею сзади и сомкнув пальцы, создавая впечатление, что сейчас начнет его душить.
Кинли молниеносно спорхнул, переместившись с плеча изгнанного бога на плечо Гая.
– Нехорошо поддевать названого отца, – весело изрек древний бог.
– Велес, не нервируй меня, – ответил с такой же доброжелательностью Ян, по-свойски хлопая его по спине.
Они оба широко улыбались. Велес захохотал.
Мы продвигались по залу, минуя цмоков, которые прекращали танец и расступались, расчищая нам путь. Некоторые склоняли головы и не поднимали их, пока мы не проходили вперед.
Некоторые в знак уважения кивали и смотрели вслед.
Через несколько минут мы вышли в ночь. Вышагнули из замка, очутившись не на внутреннем дворе, а у заднего входа, который вел в лес, оказавшись посреди зимы, проплешин белого снега и воя ветра. И мы были не одни.
Ворота охранялись костомахами и парой внушительных драконов, цвет чешуи которых был приглушенным в сгустившемся мраке. Ян нахмурился, взглянув в мою сторону. Мы оба мгновенно поняли свою оплошность. Мы снова забыли о том, что я человек и восприимчива к холоду.
И похоже это осознали не только мы, поскольку к нам мгновенно подступил Гай. Он снял теплую светло-рыжую меховую накидку, которую уже прежде мне одалживал, и протянул мне, оставшись с голым торсом. Его босые ноги, утопали в снегу, однако он не мерз.
Мы брели среди деревьев, прохаживаясь недалеко от крепости по чаще, переступив границу леса. Лунный свет отбрасывал тени сосен на землю и освещал нам дорогу.
Отсюда я различала силуэты и других стражей-цмоков, охраняющих территорию – некоторые стояли нерушимо в статичных позах, некоторые – неторопливо патрулировали местность, встречаясь нам даже в лесу.
Алексей с Вольгой шагали впереди, рядом с ними двигался Гай, подняв племянника и посадив на шею. Мальчик радовался и смеялся, хватаясь руками за ветки над головой и стряхивая с них снег. Велес обернулся в медведя и никак не объясняя своих действий куда-то умчался, быстро удаляясь и теряясь среди хвойных деревьев. Константин и вовсе бесследно исчез, лишив нас возможности заметить его уход.
Валентина шла с племянницей на руках, а мы с Яном отставали. Часто оборачиваясь, я следила за Кинли, который плелся последним, обнюхивая снег и кусты, возомнив себя собакой.
– Как тебе в обществе Константина и Валентины? – нарушил паузу Ян, соединяя руки в замок за спиной, замедляясь в прогулочном шаге.
– Константин очень спокойный, – отозвалась я, не прибегая ко лжи, а недоговаривая. – А Валентина… – Я осеклась. Не знала, как правильно выразиться.
Ян чуть улыбнулся, понимающе кивая.
– Она просто ревнует, – проронил он.
– Ревнует? – переспросила я, изумившись.
– Меня к тебе. Моя сестра – эгоистичная собственница, – теперь его губы расплылись в широкой улыбке. – Ничего, у нее пройдет.
Мне лестно это услышать. Как замечательно получается: что-то в поведении Яна заставило кого-либо думать о том, что он относится ко мне по-особенному. Выходит, не я одна насочиняла про нашу дружбу и близость.
– Но кто из вас старше? – спросила я.
Мне запомнилась фраза Велеса о том, что Алексею нужно научить постоянству старшего брата.
– Полагаю, самый старший из вас Гай, а вот дальше…
В наш разговор вклинилась Валентина.
– Догадайся с первого раза: кто самый занудный, тот и старший.
Я бы могла подумать на Алексея, однако тот более остальных полон высокомерия и отчужденности. А насчет занудства… Не хотела обижать Яна, но в номинации он брал первенство. По проступающей улыбке, которую я едва ли сдерживала, он понял, что я догадалась.
– Валентина, – начал он, – ты ядовитая, как…
– Кто? – игриво перебила она.
– Как моя любимая сестра, – закончил, поддразнивая, Ян.
Да, Ян похож на старшего брата.
– После меня, – добавил он, – идет Алексей. Затем Тина, Костя и Александра.
Мы выбрались на опушку. Повсюду на белоснежном покрывале виднелись проплешины, веточки сбросивших листву кустов и мелких деревьев устилали землю, как и пожолклая трава с мхом. Местность впереди нас представляла собой небольшую впадину. Мы замерли на холмистом возвышении, внизу расстилалось поле.
На нем я узрела драконов в зверином обличье, они лежали на снегу, самых разнообразных цветов и мастей – цветов вечности, под лунным мерцанием, как стадо прекрасных сказочных животных, пасущихся на, как ни парадоксально, залитом солнцем летнем лугу. А между ними полыхали костры, уходящие дымом в небо. И повсюду витала голубоватая магия, которую я не замечала, когда Ян был один, но сейчас их было так много – и волшебство материализовалось в непрозрачный светящийся туман.
Я могла пропустить его сквозь пальцы как частички света, источаемые Хоросом.
Залюбовавшись дивным зрелищем, я задержала дыхание, на миг забыла обо всем и слилась с собственной мысленной пустотой. Внезапно позади затрещали сучья. Обернувшись, я узрела еще одну группу окруживших нас драконов, отрезающих любые пути подступления к нам. Я знала: если тут появятся волколаки и Дивия – никто не канет в небытие, подобно Роксолане.
И в замке, и в окрестностях собралась целая толпа цмоков. Это обнадеживало. А то, что осенняя листва, припорошенная белыми хлопьями начала стремительно чернеть и превращаться в перегнившую смоляную массу, распространяющуюся подобно волне, настигая нас и касаясь наших ног, – меня уже не пугало.
Я метнула взгляд в сторону, откуда она ползла и ожидаемо обнаружила приближающегося Константина, настоящего Кощея, черного духа в изорванных лохмотьях, босого, с длинными когтями на ногах и короной из острых рогов на голом черепе. Все живое гибло под его ступнями и незамедлительно умирало.
Я разрешила ему принять темный облик. И если это давало ему хоть каплю покоя, который он никак не мог найти, то, наверное, не ошиблась, принимая опрометчивое решение.
Кстати, судя по реакции детей, они не то чтобы испугались – о нет, – ведь на их задумчивых личиках замер немой вопрос. Константин же, ощутив, что заходит слишком далеко в то время, когда никто еще не готов посвящать маленьких членов семьи в сложную историю, приключившуюся с ним, обернулся приятным молодым человеком, которым мог быть.
