Георгий, недоверчиво посмотрев на него, вышел за калитку. Приглядевшись, настороженно сказал:
— Там и сейчас кто-то есть.
— Это Джек.
Георгий нахмурился:
— А как он там оказался?
— Переплыл.
— Не может быть! — вырвалось у кого-то из мужчин.
Серый развёл руками — дескать, не может, так не может.
— А в кого стреляли? — спросил Георгий.
Хороший вопрос. Серый и сам об этом думал.
Он подошёл к живой изгороди, потрогал тонкий ствол деревца, ободранный пулей на высоте чуть ниже человеческого роста. В кого из них троих стреляли? Пока ясно только то, что делал это на редкость неумелый стрелок. Как если бы пистолет дали, например, Эри. Сам Серый с такого расстояния по неподвижной цели не промахнулся бы, не говоря уж о Джеке. Честно сказал:
— Не знаю.
Джек на противоположной стороне с разведкой, должно быть, закончил. Серый увидел, как спустился к речке. Спрашивать его о чём-то сейчас было бесполезно, слова глушил шум воды. Серый, Эри и подошедшие мужчины, стоя на краю оврага, наблюдали, как Джек шагнул в поток. За плечом Серого ахнули — он обернулся и увидел запыхавшуюся Марию. Тоже прибежала на шум.
— Что он делает?!
— Возвращается, — объяснил очевидное Серый.
Подошёл к краю и, оскальзываясь, поспешил вниз — может, сумеет помочь.
Речка в месте поворота мелела, вода доходила Джеку едва ли до колена. «А вода-то ледяная, — подумал Серый. — В горных реках она летом — от силы градусов десять, а уж сейчас, когда снег ещё не весь сошёл... Главное, чтоб ноги ему не свело. И чтобы на камнях не оскользнулся».
Джек, борясь с течением, медленно продвигался вперёд. Собравшиеся на берегу наблюдали за ним едва ли не с благоговейным ужасом. Вряд ли кто-то из них рискнул бы оказаться на месте Джека.
Серый высмотрел в прибрежной глине длинную корягу, рывком выдернул наружу. Добежав до того места, где через речку перебирался Джек, протянул конец коряги ему.
Шаг. Ещё один.
Всё, ухватился. Дальше — проще. Ещё несколько шагов, и Джек вцепился испачканной в глине рукой в протянутую ладонь Серого.
Выбрался на берег, присел на камень обуться. Серый снял с себя куртку, набросил ему на плечи.
— Держи, грейся... Ну, как там? Нашёл что-нибудь?
— Угу.
— И?
Джек неторопливо вколачивал мокрую ногу в мокрый ботинок.
— Да говори уже, — не выдержал Серый, — не тяни!
Джек молча нырнул рукой в карман домотканых штанов — с тех пор, как их с Кириллом одежду отобрал Шаман, носил местные. Ругался, конечно, но другие здесь взять было негде. Доработал их, как мог — приладил к штанам карманы и петли под ремень.
Серый протянул ладонь. В неё легла пистолетная гильза. Серый разочарованно скривился.
— Да там по звуку было ясно, что из пистолета бьют! А больше ничего не нашёл?
— Что за гильза? — вместо ответа спросил Джек.
— Да обыкновенная. Гильза, как гильза... — Серый присмотрелся. Джек выжидал. Серый присмотрелся внимательней. И ошарашенно пробормотал: — Блин. Стечкин?!
— Он самый. — Джек надел второй ботинок, взялся за шнурки.
— Хочешь сказать, что стреляли из пистолета отца?
Джек развёл руками.
— Дак, мой при мне.
— То есть, стрелял тот, кто спёр комбезы?
— Выходит, так. Стволы отобрали у меня, у бункерного и у Олеськи. Свой я забрал, как только очухался — значит, у них остались Стечкин и винтовка.
— А почему же не из винтовки били? — удивился Серый. — У Олеси ведь снайперка была! Из неё и младенец попадёт.
Джек кивнул:
— Попадёт — если управиться сумеет. Машинка-то серьёзная, с ней поди разберись. Видать, решили, что из пистолета проще.
— Идиотизм какой-то.
— Дак, а я о чём?
Серый посмотрел на стоящих в отдалении, на высоком берегу, людей посёлка.
— Надо им сказать.
— Да вот чёрт бы знал, надо или нет, — сумрачно буркнул Джек.
— То есть? — удивился Серый.
— То, что мозги у них тут набекрень! Ты скажешь — а они такое услышат, что нам и в белой горячке не выдумать. Мутно у них. В башках — мутно. Не выветрилась ещё шаманская жвачка... Ладно, пошли. Отмолчаться-то по любому не получится.
***
Джек как в воду глядел. Услышав о том, что оружие, из которого стреляли, принадлежит Кириллу, Георгий охнул и, показалось Серому, еле сдержался, чтобы не отшатнуться от чужаков.
— Мать Доброты, — пробормотал он.
— Что — Мать Доброты?
Георгий переглянулся с двумя другими мужчинами, Марией.
— Мать Доброты избрала среди своих детей воина, — объявил он. — Того, кто заставит вас покинуть наш посёлок.
— Интересный расклад, — протянул Джек. — А ну, напомни-ка, кто нас догнал? Кто ныл, что люди с ума посходили?
— Мы просили вернуть Шамана, — сказал Георгий. — Ваш глава отказал. И вместо того, чтобы вернуть Шамана, отправил сюда вас! Мы просили вовсе не об этом. Матери Доброты не нравится то, что происходит. Люди... — он запнулся, — пытались действовать сами, — Серый понял, что имеет в виду поджог, — но это были неправильные действия. И теперь Мать Доброты приказывает вам уйти руками избранного воина. Этот воин получил оружие и Её благословление.
— Наше оружие? — уточнил Джек. — Воин получил?
— Конечно. Откуда на земле мира и добра взяться другому? — Георгий оглянулся на своих. Те согласно закивали.
— Вот как, — проговорил Джек. — И что ж это, по-твоему, за воин такой?
Георгий развёл руками:
— Мне неведомо.
— А почему же он нас не перестрелял? Мы как на ладони были, я бы не промахнулся.
— Не в обычаях Матери Доброты проливать кровь.
— А может, просто воин паршивый попался? — не выдержал Серый. — Оружие спереть сумел, а как стрелять — нет? С винтовкой сладить, и то не смог?
— Матери Доброты противно убийство, — будто не услышав его, повторил Георгий. — Рассказать, почему она действует так, а не иначе, мог только Шаман, мне не дано услышать Её слово. Я могу говорить лишь то, что думаю сам. Эти выстрелы — знак. Вы должны уйти.
— Они живут среди нас уже больше месяца, — подала голос Мария. — В первое время, когда в посёлке вспыхивали ссоры, они неизменно приходили на выручку. И столкновения удавалось погасить, не дожидаясь увечий.
Да уж. Серый хорошо помнил, как это было.
Заполошный женский крик: «Помогите!», брошенный Джеком инструмент, который держал в руках — стычки отчего-то случались ближе к окончанию работ, должно быть, так выплёскивались людские усталость и раздражение. Быстрый бег по посёлку, стремительное вмешательство — Джек попросту отшвыривал дерущихся друг от друга, одного ронял на землю сам, другому выкручивал руки Серый. Жёсткий, оценивающий взгляд Джека по сторонам — есть ещё желающие подраться? Желающих, как правило, не находилось. Буянов окатывали водой из ближайшего колодца, и в скором времени жизнь возвращалась на круги своя.
— А сейчас и ссоры прекратились, — напомнила Мария. — Я думаю, что благодаря им.
Георгий покачал головой:
— А я думаю, что это Мать Доброты помогла людям опомниться. Если бы она считала появление чужаков благом, деревья не сбросили бы цвет.
Серый почувствовал, что начинает закипать.
— Тебе же объяснили! Деревья сбросили цвет из-за того, что их окатили какой-то дрянью. Дойди до сада, посмотри на ветки! Это видно невооружённым глазом.
— Это твои слова, и ничего более.
Мужики за спиной Георгия снова согласно закивали.
— Никто из наших людей не способен на такую подлость! И никто не видел, как это делали — хотя мимо сада всю ночь, до самого рассвета, ходят люди.
«Ты дурак?!» — чуть не вырвалось у Серого. Сдержался. Процедил то, что уже говорил:
— Тот, кто это сделал, был в комбинезоне. В специальной одежде, которая позволяет в течение определённого времени находиться на солнце, понимаешь?
— Мне почти сорок лет, и я никогда не встречал подобную одежду.
Серый скрипнул зубами. В своё время они с Мраком, посовещавшись, комбезы решили с собой не брать. Ни к чему они, по большому счёту, только лишний вес тащить, а Эри — кто ж её знал, что прибьётся. Теперь вот и предъявить этому идиоту нечего.
