– Поэтому я и прибыл сюда.
— Не имей сострадания к бывшим братьям! Слуги дьявола заслужили такую судьбу, – Отто поправил шляпу и ткнул в сторону Северина пальцем. — Вашему роду нельзя находиться в одном месте долго, но две или три недели ты проведешь здесь. Потом получить золото, билет куда угодно – все как договаривать с Стражей. Честное слово, что за тобой не пойти охота.
— Теперь я пленник?
– Гость! - в ярости исправил Отто. — Несмотря на то, что ты противен мне и всем верующим... Никто не трогать. Вера спасать.
- От...
— От борзого Святого Георгия! — Отто улыбнулся и указал рукой на улицу, где раздавались выстрелы. — Не слушать ли ты? Хорта имеют быстрые ноги, острое зрение, хорошее обоняние и серебряные клыки! Борзые готовы мчаться за волками. Только приказ – и борзые мчатся!
Северин почувствовал, как кровь отливает от лица, но спокойно продолжил:
– Вы говорите об уничтожении Ордена. Но по какому праву? Разве для этого не нужна отмена грамоты Хмельницкого?
– Я не понимаю ваших имен и грамот, – отмахнулся Отто. — Знаю, что скоро борзые очистить эту величественную землю от проклятого рода! И тогда земля цвести, и ангелы улыбаться, и дело мое закончить.
— Значит, все решено.
– Такая воля боже! С ней я ковать этот меч своими руками! – Отто улыбнулся. — Ты вовремя покидать стаю оборотней, Михель. Спасибо за это Бога, спасибо хорошо, молить долго, потому что воля его уберечь тебя от смерти. Ходить. Молить. Молить непрерывно!
Северин истолковал эту фразу как конец разговора и встал.
– Не испытывать судьбу, – Отто посмотрел на черес и скривился. - Не дразнить пояском. Тем более если не иметь больше права его носить.
По дороге к келье его вторично пытались расчленить взглядами, но на этот раз Северин не обращал внимания. Следовательно, Стража и Церковь сговорились много месяцев назад, отсекли все возможные истоки и отвлекли внимание, чтобы заговор не разоблачили раньше времени. Волна дерьма против сероманцев и вотумы недоверия в Красном и Черном советах не только приблизили Серый Орден к уничтожению на бумаге, но и отвлекли глаза от скрытых в монастырях божьих воинов, готовившихся к уничтожению настоящего. Они не просто верили, что грамоту Хмельницкого отменят, они были этого уверены! И ждали дня, когда их позовут резать сероманцев.
Кто знает, сколько таких монастырей разбросано полками Гетманата? Сколько борзых, обученных фанатическим охотником нечисти Отто Шварцом, ждут охоты? Северин не знал. Орден не знал. Они не разоблачили угрозу. Чернововк стремился узнать больше — о других монастырях, количестве отрядов, планах действий — все это должно было скрываться в документах архимандрита или проклятого Шварца, но времени было нет. Что бы ни должен сделать Михаил, его тело уже наверняка нашли, и скоро это известие прилетит сюда.
Характерник мерил комнату шагами, не коснувшись обеда и ужина, соврал, что постится в честь своего спасения. С темнотой к закрытой двери подошел знакомый монах — Северин узнал его запах. Тот стал рядом и замер: вероятно, Отто приказал следить за гостем.
За ним пришли еще два запаха.
— Здесь живет оборотень? – спросил один.
– Здесь, – ответил монах. – К нему запрещено.
Наверное, не столько его следить, как стеречь от новых знакомых.
– А мы только поздороваться, – отозвался второй голос. – На минутку. Это наш давний приятель.
– Нельзя, – отрубил часовой. – Прямой приказ Шварца.
Лучший человек в этой жопе, подумал Северин.
— Ну, когда на утреннюю пойдешь, мы к нему наведаемся. .. Господин Отто позволит, - оба ушли.
Характерник подождал час, зажег свечу, подхватил саквы и ускользнул в Потойбич. Через несколько десятков шагов он прыгнул назад и под укрытием темноты направился к конюшням продуманным маршрутом бегства. Монастырь отдыхал, конюшни не охранялись, а умный Шаркань хорошо толковал приподнятый к губам пальец и стоял без звука, пока его седлали.
Ворота достались незамеченными. Часовые не успели удивиться его появлению, как потеряли сознание от пары точных ударов. Чернововк вырвался из Глинской пустыни и помчался в ближайший дуб — предупредить Семерых о многочисленных отрядах, которые готовились убивать рыцарей Серого Ордена.
Наконец, враг показал лицо. Наконец-то они начнут битву! Дела скверные, силы неравные, но Северин был уверен: они выстоят и победят.
И пусть Мамай им помогает.
Глава десятая
– Вы предлагаете спрятаться под столом? - переспросил Филипп. - В самом деле?
- Агась, - радостно кивнул Саша. - Лучшее место для подслушаний, вот вам крест!
Парень размашисто перекрестился.
– Под столом? - третий раз переспросил характерник.
Чем не место для рыцаря Серого Ордена?
- Господин, вам нужен Шевалье, - молодой человек вздохнул, словно разговаривал с неразумным ребенком. — Он всегда садится за стол, который в углу между стеной и французским окном, выходящим в сад, при Шевалье оно всегда закрыто. Стол большой, рассчитанный на десять персон, но Шевалье постоянно торчит либо сам, либо с одним-единственным гостем. Стол всегда отграничивают от остальной ресторации ширмой, во дворе пасется несколько охранников. Поэтому под столом – единственное надежное место для подслушаний.
— Неужели охранники не проверяют все перед началом трапезы? - удивился Филипп.
– А зачем? — удивился Саша. — Господина Шевалье в ресторане хорошо знают, он наш давний постоянный гость, никаких неприятностей с ним здесь никогда не случалось. Приехал, выпил-поел на несколько золотых, расплатился и уехал.
Малыш предаст тебя.
— Блюда на яд тоже никто не проверяет, — добавил Саша весело. — Поверьте, нигде его не подслушаете! Но спрятаться надо с самого утра, до открытия, чтобы вас никто не увидел. До ветра сходите раньше времени, а еду я вам оставлю.
– Шевалье прибудет к вечеру?
Саша неопределенно покрутил рукой.
— Обычно да, но бывают исключения. Поэтому на день посещения стол для господина Шевалье забронирован с самого утра. Вам остается только дождаться, а потом сдуться.
Или перегрызть Шевалье глотку.
— Почему при всей абсурдности этого плана он кажется действенным, — Филипп задумчиво потер переносицей, проверяя, ничего ли не забыл. — Доверяюсь твоему совету.
– И правильно сделаете! — сверкнул широкой улыбкой Саша. – Но хорошая услуга хорошо стоит. Прошу оплату заранее.
Характерник издал дукача. Молодой человек лихо проверил монету на зуб, кивнул и спрятал ее за пазухой.
Ты что, действительно отдал золотой незнакомому фертику?
- Завтра в шесть. Ждите во внутреннем саду в самых густых кустах, — Саша принял деловой вид. — Наши охранники в этот час дают храп, поэтому это будет легко. Когда открою окно и свистну, скорее бегите и прыгайте под стол, потому что если нас заметят, то дело провалится, а мне будет не поздоровиться. В ресторане очень гордятся частностью вельможных клиентов, так что ни золото, ни грамота вам не помогут. Надо все сделать незаметно.
– Сделаю незаметно.
Саша распрощался, как вдруг вспомнил еще одну вещь.
- В село тоже не заходите от греха подальше, - добавил уже без улыбки. — Все начитались «Летописи» и теперь сироманцев очень не любят.
– Все, кроме тебя.
- Характерник, который прислал вас, - мой дядя. Я способен отличить правду от выдуманной дураки, но убедить в том других невозможно.
Но не может увидеть Зверя.
Саша пошагал в село Вишневое, край которого простирался престижный ресторан-имение «Pryhovanyj skarb», известный уютной атмосферой и заоблачными ценами: здесь зажиточные киевляне и столичные гости любили провести вечер в изысканной компании без давки и лишней шумихи.
Филипп направил сообщение Качуру о договоренности и сообщил Джинджику о планах на завтра. Тот вскоре ответил, что столкнул мертвецов на казначейских и уже несется в Киев. Сироманцы решили встретиться под этим же дубом завтра вечером и двинуться в Качур вместе.
