КОМ 7 (СИ) - Войлошникова Ольга

— Эти ещё адекватные, — пробормотал Сокол, отставляя коньяк. — Специальные агенты! Рядовая жандармерия сразу всех мордами в пол кладёт, потом разбирается.

— Помню-помню! — усмехнулся Серго.

— В этот раз, — поделился Дашков, страшно довольный тем, что его сегодня никаких отчётов писать не заставляют, — жандармам досталось битых да поломанных собирать. Вы бы видели, сколько покалеченного народу в руинах этого дома осталось. Да потом из обломков, на нём повисших, выскакивали. Травмированными путь этой беглой избушки километра на три отмечен. Кстати, Иван, твоя охрана тоже едва в числе пострадавших не оказалась.

Сокол оторвал от бумаги ручку и уставился на Дашкова.

— Они ж пытались внутрь пробиться, когда вся эта конструкция вставать начала.

— Я, честно говоря, про них и забыл… — скованно пробормотал Сокол.

Ага. Вырвался из-под надзирающего крылышка, пошёл куролесить, а про людей своих и не вспомнил.

— Господин капитан! — рявкнул от двери бдительно пасущий обстановку унтер. — Четверо тяжёловооружённых господ! Говорят, охрана великого князя!

— Так пусть он их опознает — его аль нет! — крикнул капитан в ответ из коридорчика за барным шкафом.

— Ваше высоч-ство, гляньте, — унтер кивнул себе за спину и слегка сдвинулся, оставив крошечный зазор между собой и дверью. Вот непонятно было, если честно, Ивана он прикрывал от возможной угрозы или опасался, чтобы он не кинулся в бега, не оставив отчёта.

— Мои, — признал Сокол.

— Впускай! — крикнул кому-то унтер, и в проёме показался старший Ивановой охранной смены. Следом проскочили ещё трое. Все помятые слегка. Иван топтался напротив, и я впервые видел, чтоб ему было настолько неловко.

— Ну отвык я на фронте от охраны, братцы! — сказал Сокол, покаянно разводя руками.

— Ваше высочество, — очень серьёзно попросил старший, — давайте в следующий раз мы попробуем погибнуть рядом с вами. Чтобы наше присутствие не было так бессмысленно.

Не говоря уже о том, что за такое их и вышибить из охраны царской семьи могут. Иван, видимо, тоже об этом подумал, потому что рубанул воздух ребром ладони:

— Моя оплошность! Никаких взысканий не будет, моё слово! А если попытаются — я вас сам к себе найму, лично. Я всё же великий князь, а не собака гавкнула!

Не успели приободрившиеся охранники занять места, как унтер пробормотал:

— Ах ты ж, мать твою итить… — и завопил: — Господин капитан! Гляньте, что по нашу душу!

Но я уже узнал звук и выскочившего как чёртик из табакерки капитана успокоил:

— Это не по вашу. Это за мной.

— Лягушонка в коробчонке скачет? — кисло спросил капитан. — Сильно, однако! Чтобы на автомобилях за хозяином подлетали — видел. Но вот так, на «Пантере»…

— Вы только барону фон Ярроу так не скажите, — попросил я. — Во-первых, я ему не хозяин, а сюзерен. А во-вторых, сравнение с лягушкой весьма оскорбит природного немца.

«Пантера» бодро подрысила поближе, притёрлась на минимально возможное расстояние. Пара секунд. Распахнулся боковой люк:

— Господа, вас на полчаса нельзя оставить! — укоризненно сказал Хаген.

— Господин барон! — обрадовался Дашков. — Не переживайте, всё в порядке. Я за ними присматриваю!

— Да я уж вижу, — Хаген через голову унтера вполне имел возможность царящим внутри юрты хаосом.

— Да не ворчи уж, душнила! — не поднимая от писанины головы, крикнул Петя. — Ну вышло так. Перебирайся лучше к нам.

Разговор звучал так, словно они приглашают Хагена на пикник.

— Лучше, господа, — чопорно ответствовал тот, — если я останусь за рычагами и присмотрю за ситуацией в целом. Дождусь, пока вы освободитесь, и доставлю вас домой. Целыми. Вы не против, ваша светлость?

— Натурально, толку нет скакать, — согласился я. — Сейчас мы бумаженции сдадим — и к тебе.

Мне до ужаса хотелось узнать, какими путями его сюда принесло, но я решил отложить вопросы до более приватной обстановки.

Снова явился командующий операцией капитан, собрал с нас отчёты, вычитал их и только потом отпустил нас на все четыре стороны с напутствием:

— В ближайшие две недели прошу пределы города не покидать.

— Позвольте, это нам сейчас прикажете спешно гостиницу искать? Или в рабочих кабинетах ночевать? — первым успел возмутиться Серго.

— А где вы сейчас живёте? — удивился капитан.

— В Карлуке! — хором ответили мы, а Петя добавил: — В гостях у Ильи Алексеевича.

— А, ну это можно. Значит, пределов Иркутска и Карлука, так объединим.

Засим мы были выдворены с места расследования восвояси.

КУДА ДВИНЕМ?

Дашков остался поддержать сестру, обещавшись нам явиться в гости в выходные. А мы перебрались в «Пантеру» и направили её стопы домой.

— И вот мы снова нашей привычной компанией! — с чувством тёплой ностальгии протянул Петя, входя в просторный салон «Пантеры» и оглядываясь по сторонам. — От души повеселились, можно и домой!

Хаген слегка поджал губы, глядя, какие мы вваливаемся расписные, кровавые да горелые, но от замечаний воздержался.

— Нет, поехали-ка в училище, — сказал вдруг Иван.

— Да-а… Там душевые! — обрадовался Серго.

— Да какие там душевые! — отмахнулся Иван. — Очищением сейчас пройдёмся, и ладно будет. Там пленный сидит. То есть этот… задержанный! Забрать его надо.

— А вообще нам смысл в Карлук ехать есть? — с сомнением высказался я. — Первый час уже, пока туда-сюда мотыляться будем, на сон что останется? Или у вас снадобий целебных на очередной приём нет?

— У меня на два дня с собой, — сразу сказал Петя. Сразу видно, рассчитывал на приключения, стервец! Как чуял!

— У меня только пилюлька, которую на вечер положено, — Серго зашарил по карманам. — Кстати, съем-ка я её прямо сейчас. А утренней нет.

— У меня тоже утренней нет, — кивнул Сокол. — Но в моём кабинете есть телефон! Попросим, кто-то из лис к утру доставит. Действительно, господа, заночуем в училище. Диванов там предостаточно!

— Да в казарме целых три спальни уже под новые группы подготовлено! — воскликнул Серго.

— Но очищением всё же пройтись стоит, — напомнил Хаген. — До того, как вы займёте свои места, господа.

— Ладно-ладно, не ворчи! — засмеялся Иван, прогоняя очищающую волну.

— Расскажи лучше, как ты тут оказался, — попросил я, тоже приведя себя в приличный вид и усаживаясь в кресло второго пилота.

— Всё просто, — Хаген тронул рычаги, и «Пантера» мягко побежала по взрытому полю. — Я просидел три часа. Известий нет. Новых инструкций нет. Думаю: Марта будет волноваться, а это в её положении вредно…

— В её положении? — живо спросил Петя.

— Мн-н-н… — Хаген помялся, — мы пока не хотели сообщать…

— Ладно, дальше давай, — подбодрил я.

— Итак, я решил позвонить домой, предупредить. И попал на Алексея Аркадьевича.

Ну правильно, телефон-то в родительский дом проведён.

— А он сразу спросил: «А ты разве не с ними?» Тревожно так. И сказал, что Илья Алексеевич лис вызвал. Я сразу понял, что дело плохо. Алексей Аркадьевич продиктовал мне адрес. Я связал охраняемое лицо понадёжнее и поместил его в шкаф.

— В шкаф? — хором переспросили князюшки.

— У меня была мысль о кухонной подсобке, но там слишком низкие температуры, я подумал, что, не двигаясь, он умрёт раньше времени от переохлаждения. Так что плательный шкаф представился мне лучшим вариантом.

— Ага, — глубокомысленно кивнул Иван. — И дальше?

— Дальше я добежал до полигона, магическим ключом дезактивировал охрану, завёл «Пантеру» и выдвинулся по адресу.

— А почему не «Саранчу»? — спросил Петя. — Она быстрее.

— «Пантера» массивнее. А поскольку вы вызвали в подкрепление лис, у меня была мысль о возможной перспективе таранного удара. И, естественно, «Пантера» более тяжело вооружена.

— И на выезде охрана ни о чём не спросила? — удивился Серго.

— Я решил, что парадным выездом воспользоваться будет нецелесообразно, и провёл машину через стройку, там всё открыто и пустырь, никто претензий за порчу дорог не предъявит, техника всё же без калош. По мере приближения к указанному адресу я отметил сирены, мигалки, звон колоколов и прибытие с разных сторон карет скорой помощи. Решил, что опоздал. А потом обратил внимание, что дальше в полях тоже суета. В эту минуту мне безусловно повезло: как раз в момент наблюдения вдалеке при перевале через гребень пригорка на несколько секунд на фоне облачного неба стал отчётливо виден крупный движущийся силуэт шагохода неизвестной мне конструкции.