– Он попытался из автомата дрон сбить, – сказал импортный. – Практически прямо в него и попали. Шансов не было.
Ну, сам дурак, на самом деле. Как эту штуку сбить можно, если она пикирует практически мгновенно? Это же не обычный разведывательный дрон.
– Кто‑нибудь знает, в какой стороне машина? – каким‑то удивительно спокойным голосом спросил Пинцет.
Несколько секунд откуда‑то издалека, будто в паре километров от нас послышался взрыв. А следом второй – уже потише. Будто бензин в бензобаке рванул. Кто‑то из пацанов хмыкнул.
– Вопрос снимается, – проговорил гвардеец. – Нет у нас больше машины. Нашли.
– Валить надо, – сказал Гром. – Они сейчас опять разведывательные поднимут, и будут смотреть по местам, что и где. Плюс, сами по следам пойдут. А мы очень наследили. Так что идти нужно будет быстро.
– Батыра этого перевяжите, пока он кровью не истек, – кивнул я на Руслана. – И пойдем.
– Бля, нам теперь дня четыре до базы топать, – выдохнул Гром. – Суки.
– Ладно, – сказал я. – Делать нечего. Где‑то поблизости должно село быть хотя бы одно. Там до ночи следующей отсидимся и двинем. Днем не будем, боюсь, что птички теперь вообще повсюду будут летать.
– Ага, сильно тебя ночь от теплака спасет, – огрызнулся вдруг Бехр.
– Будем надеяться, что им нас искать надоест, – пожал я плечами. – Иначе они нас прямо тут и похоронят.
Глава 7
– Впереди село, кажется, – проговорил я, кивнув на указатель на дороге.
Мы вышли на эту раздолбанную двухполоску около получаса назад, буквально вынырнули из леса на относительно открытую местность. И вот – дорожный знак, белые буквы на синем фоне. Как обычно, специальная краска, чтобы в свете фар было лучше видно.
Правда, этот знак выглядел достаточно потрепанным, местами проржавел. Это как‑то даже странно – обычно за подобными вещами следили. А тут такое.
– Нормально все будет, Руся, – проговорил Бехр. – Сейчас дойдем, выберем дом какой‑нибудь, там отдохнем. А потом до базы доберемся и Саша тебя подлатает.
– Пацаны, не могу больше, – простонал бурят. – Серьезно. Ощущение, будто сдохну сейчас.
Ну да, два часа по лесам, да еще и холмам, с ногой, в которую осколок прилетел – дело такое. Если честно, я боялся, что там что‑то загноится, и ногу придется отнимать. И тут же будет чисто по‑человечески жаль гвардейца. Где мы протез‑то возьмем, да еще и чтобы хороший? А без протеза вообще никак – считай, не человек, обрубок.
Да и так не вояка, пусть сейчас, насколько мне помнилось, технологии и вверх скакнули. Хотя до киберпанка, когда протезы будут подключаться напрямую к мозгу, и окажутся неотличимы от настоящих конечностей, еще далеко. Совсем далеко.
– Ладно, может машину получится найти, – сказал вдруг Гром. – Село все‑таки. Не факт что сюда импульс достал, кому оно нужно.
– Пойдем, пацаны, – сказал я. – Давайте, посмотрим, что там и как. Машина – не знаю, но от дронов скрыться будет неплохо.
– Как думаешь, будут там бандиты? – спросил Пинцет.
– Фред ничего не говорил, – пожал я плечами. – Но может и будут. Но выбора у нас все равно нет, место нужно, чтобы день можно было переждать. Идем.
Я взялся за рукоятки автомата и пошел вперед. И что меня в общем‑то сильно удивило – села видно не было. Ну вот вообще. Какие‑то деревья растут впереди, будто лес продолжается.
А потом я наконец‑то увидел улицу. И дома вдоль нее. Покосившиеся, у одного даже крыша провалилась, причем совсем, как будто окончательно сгнившие стропила не выдержали. А остальные выглядели не особо лучше. Возникло у меня такое ощущение, как будто никто здесь не жил. Причем, очень давно, как минимум ближайшие десять лет.
– Нет, – проговорил у меня за спиной Пинцет. – Похоже, что «Воронов» тут нет. Да и людей вообще.
– Может быть зомби? – проговорил Гром.
Я снова смерил взглядом это село, если его так можно было назвать. Видно было пять домов с большими участками. Причем, я не удивлюсь, если за эти участки никто не платил, а их просто заняли самовольно, засадили.
С другой стороны… Кто вообще мог поселиться в этих горах, так далеко от цивилизации? Да, дорога имеется, ну и что? Я сомневаюсь, что здесь хотя бы один магазин есть. Как продукты доставлять? Ни один экспедитор в здравом уме сюда не поедет, а если и решит сделать это, то компания заломит несусветную цену доставки.
Нет, может быть, какой‑нибудь предприимчивый житель и ездил бы на своей машине до ближайшего оптового магазина, чтобы потом торговать макаронами и тушенкой. Да и все.
– Шон, идем со мной, – проговорил я на английском. – Посмотрим, что там.
Негр только кивнул, и мы ускорились, оставляя позади остальных. И чем сильнее мы приближались, тем больше я удостоверился во мнении, что тут действительно никто не живет. Причем, дело не в эпидемии, и не в войне даже, скорее всего.
В селе, если его вообще можно было так назвать, был всего десяток домов. И большинство в аварийном состоянии. Даже не избы – мазанки какие‑то, иначе и не скажешь. Более‑менее прилично выглядел единственный дом, построенный из пенобетонных блоков, никак не отделанных, даже не оштукатуренных. И вот, это был единственный дом с пластиковыми окнами, но они покрылись таким слоем пыли, что с первого взгляда стало ясно, что в нем никто не живет.
Улицы даже улицами назвать нельзя было. Асфальта не было вообще – просто грунтовка. Да даже не грунтовка – по ней так давно никто не ездил, что она снова травой заросла. Просто по колее видно, что когда‑то тут была дорога, и все.
– Черт, – проговорил негр. – Я был один раз в небольшом городке, называется Лос‑Ибанес. Это в Техасе. Вот, я что‑то такое же там видел.
– Да? – спросил я. – И что, там тоже такие дома были?
– Нет, – он поморщился. – Трейлеры. Просто трейлеры. Мы проезжали мимо и решили заглянуть, интересно же пошариться, посмотреть. Не мародерствовать, а…
– Да я тебя понимаю, – кивнул я. – Я в детстве тоже по заброшкам лазал. Да и большинство подростков в России, думаю, тоже. И что, как посмотрели?
– Никак, – буркнул он. – Нас прогнал какой‑то старик с «девятнадцать одиннадцатым». Мы с ним не пообщались, загрузились в тачку и уехали, но он, похоже, там действительно жил.
– Отшельник, – кивнул я. – А тут, похоже, никого нет. Вообще никого.
– Если и есть, то там, – Шон кивнул на дом из пенобетона. – В других точно жить невозможно. Страшно как‑то идти, сейчас влупят из окна из дробовика какого‑нибудь.
– Пошли, – я решительно двинулся в сторону покосившегося забора. – Чего нам бояться‑то? После того, как из‑под дронов сбежали?
Остановился у калитки, дернул за ручку, но она намертво вросла в землю. Нет, похоже, что и тут никто не живет. Вообще. Так что оставалось только лезть. Я так и сделал: схватился обеими руками, перебрался и пошел через двор, заросший высокой травой.
Оставалось надеяться, что змей тут нет, и я никого не потревожу. Вроде как в Крыму водятся гадюки. А вот сыворотки от их укусов мы днем с огнем не найдем. И все тогда, конец, смерть лютая от яда.
Первым делом я обошел дом, и увидел позади разросшийся и одичавший сад и колодец посреди него. А вот это уже интересно. Если колодцем продолжают пользоваться, то это будет однозначно указывать на присутствие людей. А если нет, то тут определенно никого. Без воды же жизнь невозможна. Без воды и ни туды, и ни сюды.
Я сделал несколько шагов в сторону этого самого колодца, оценив подгнившие бревна и трещины на кладке. Почему‑то четко представилось, как я открываю его, и на меня выпрыгивает какая‑нибудь ебака. Но тем не менее открыл, заглянул внутрь, и в нос мне сразу же ударила вонь затхлости и тухлятины. Закрыл.
Этот даже вычерпывать и чистить спускаться бессмысленно. Проще будет новый вырыть.
