– Нет тут никого! – крикнул я, повернувшись.
Да. Значит, деревня заброшена. Интересно, правда, почему?
Да все просто. Наверняка люди просто в города переехали, а старожилы умерли, вот и все. Да и вообще, кому она нужна? Ладно.
Я двинулся обратно к дому, увидел, что Шон уже дергает ручку двери. Она не поддалась. Ладно. Гром вроде как умеет взламывать замки, а отмычки у него должны быть с собой. Нужно только сказать, чтобы народ подходил.
К тому времени остальные уже подошли к нам. Бренна оглядывалась, и на лице у нее было отчетливо видно брезгливость. Руся бледный как смерть, несмотря на свой от природы желтоватый оттенок кожи. Да, отдохнуть ему надо. И рану посмотреть, как получится, почистить. Смогу? Да вроде бы да. Это не сложнее чем роды принимать, уж точно.
Да и лекарства у нас кое‑какие имеются. Ну и импортные, если что, поделятся, у них там стимуляторы, причем гораздо интереснее чем те, что у нас имеются.
– Гром, откроешь замок? – спросил я, кивнув на дверь.
– Попробую, – ответил он и перелез через забор. И тут же открыл карман разгрузки и вытащил из него чехол с отмычками.
Остальные тоже полезли во двор. Русю пришлось переносить, причем было видно, что ему больно. Очень даже.
– Ну что, пацаны, похоже укрытие нашли, а? – проговорил Бехр. Как будто попытался подбодрить.
– Да хуй знает, – заметил Пинцет. – Когда думаю о том, что нам на базу еще дня два возвращаться по горам и долам этим. И что там подумают? Что мы легли? Рация дотуда тоже не добьет, скорее всего.
– Может и добьет… – заметил я. – Только вот мы на связь выходить не будем. Потому что слушают нас наверняка. Они настороже, я не удивлюсь, если тут к утру черным‑черно от дронов будут.
– Так они нас отогнали вроде бы, – заметил Гром, который ковырялся в замке. – Зачем искать?
– Потому что они нас в принципе ищут, – ответил я. – И думаю, мозгов чтобы связать нападение на конвой с нападением на базу, у них хватит. А вообще мы тупо спалились. Надо было сразу догадаться, что искусственный интеллект дрон запалит.
– А какая у нас альтернатива была, – проворчал он. И выматерился. Похоже замок не поддавался.
– Согласен, – кивнул я. – Риск был оправдан. Да и вообще никто ж не думал, что искусственный защитный интеллект еще работал.
– Вопрос теперь только в том, как эту базу штурмовать, – проговорил Бехр. – Даже если мы еще дронов найдем, то ПВО их собьет на хрен, да и все. Ножками придется, ножками. А страшно.
– В пизду, – простонал Руся. – Давайте мы об этом потом подумаем, а?
Все замолчали. Я только смотрел по сторонам и слушал, как кряхтит Гром, пытаясь открыть замок.
– Не, проржавело тут все, – наконец сказал капитан. – Пиздец, не открыть. Даже смазывать без толку.
– Тогда оно высаживаем, – решил я. – Хули тут еще делать.
Гром сделал несколько шагов, встал сбоку от ближайшего, вытащил тактический томагавк, которым обычно рубил головы зомби, размахнулся и долбанул. Оргстекло зазвенело, но выдержало. Он размахнулся во второй раз, и первый слой стеклопакета лопнул и осыпался осколками наружу. Но его не задело.
Тогда он ударил еще раз, и вторая порция уже полетела внутрь. Он подошел и принялся выбивать топором крупные осколки. Чтобы лезть не мешали.
– Я зайду, посмотрю, что там внутри, – сказал он.
Схватился руками в тактических перчатках за раму, залез наверх. Несколько секунд спустя его шаги стихли, а потом заскрипел замок и дверь открылась. Ага, изнутри вместо ключа была обычная ручка. Стандартная схема.
– Заходите, чисто все, – сказал он. – Только мышами воняет и говно их валяется.
– Тьфу, блядь, – выругался Бехр. Ненавижу мышей.
В окопах мыши и крысы – та еще напасть. Жрут запасы, гадят везде, шуршат, мешая спать. А еще на трупах питаются. Пацаны ловили их и натуральные казни устраивали. Стреляли, обсыпали порохом и поджигали, засовывали в бутылки, куда вкручивали гранатный запал, а потом дергали предохранительное кольцо. Война – вообще дело такое, на ней восприятие окружающего мира сильно меняется.
Мы вошли один за другим, и Гром закрыл за нами дверь. Внутри действительно воняло мышами, но не особо. Не так плохо, как могло быть. В общем‑то привычно, так что провести тут день можно.
Проблема только в том, что от тепловизора это здание особо не спасет. Пенобетон, конечно, тепло хорошо задерживает, он же ячеистый, но вот через окна, щели, вентиляцию, все видно будет. Особенно в доме, в котором десять человек сидит. Ну и помнить надо, что снаружи стекло разбитое валяется. Тоже демаскирующий фактор.
Но ладно, пока что дронов не слышно. Можно разогреть еды из сухпайков и пожрать нормально. Особенно Руслану это полезно будет – ему надо. Очень даже.
Дом в общем‑то обживали, не просто коробка. Диваны были, кровати, одеяла какие‑то, передневать можно. Так что переждем, может и раненому полегче станет, а потом можно будет отправиться в дорогу. А как подальше уйдем, уже и не таиться можно будет, днем двигаться.
Если бы не осколок в ноге Руслана, я бы и сейчас останавливаться не стал, и дальше бы гнал команду. Но увы, делать нечего.
Здесь даже телевизор был, и я вспомнил спутниковую антенну на доме. Да, в наличие имеется. И стол лежал, а на нем – газета. Я подошел, взял пожелтевшую расползающуюся в руках бумагу, посмотрел внимательно – выпуск от июля тридцать второго года.
– Вон, календарь висит, – показал на стену Пинцет. – Тридцать первый год. Прикиньте, десять лет уже, как тут никто не живет.
– Ага, – подтвердил я. – Пацаны, разогрейте жратвы на всех. Только придумайте что‑нибудь, чтобы теплового следа не было особо, может в коридоре прямо, тогда так сильно видно не будет.
– Одеялами надо окна занавесить, – предложил Гром. – Они мутные, пыльные, снаружи видно не будет особо, а тепло удержат, в ИК не так хорошо видно будет.
– Хорошая идея, – кивнул я. – А я пока посмотрю, что там у Руси с ногой.
– Бля, неплохо было бы, – сказал бурят. – А ты умеешь?
– Да куда деваться, никого лучше все равно нет, – пробурчал я. – Садись на диван.
Он уселся, пружины скрипнули, но мебель не развалилась, выдержала. Я присел рядом. Вся штанина в бурой засохшей крови. Осколок торчит, вон.
– Пацаны, посмотрите по шкафам, там штаны запасные будут? – обернулся я.
– А он обосрался что ли? – проговорил кто‑то. По голосу непонятно кто.
– Очень смешно, блядь, – проговорил Руся.
– Есть треники какие‑то. Подвяжем, подвернем, по размеру будут.
– Значит, режем, – кивнул я, взялся за ножницы и принялся кромсать ткань камуфляжных брюк.
Осторожно, от осколка вверх, чтобы не задеть его лишний раз. Потом снял. Кожа белая, как мел. Волос, кстати, почти нет, бледные. Удивительно. Хотя, он ведь другой расы человек.
– Ладно, держись, брат, сейчас сделаем, – проговорил я вытащил первый инъектор бордового цвета. «Густотин», как его называли – мощное кровоостанавливающее средство. И вогнал ему прямо в бедро, не заморачиваясь с антисептикой. Прокол минимальный, так что по хрен.
Руслан дернулся от боли. Все, через полминуты сосуды сами сожмутся, тромбы начнут образовываться, и крови больше не будет. Жгут надо скорее снять, а то и так долго держим. Потом перевяжем – нормально будет.
Обезбол кололи два часа назад. В общем‑то он уже выдохнуться должен был, да и особо не подействовал, судя по всему. Ладно, рискнем, хрен с ним. Не отъедет он от двух доз, препарат современный, центральную нервную систему угнетает не так сильно.
Взялся за второй шприц, синий. «Синт‑морфин». Вколол, и лицо бурята мгновенно расслабилось. Действует за секунды, и даже при пулевом ранении. Боль убирает надежно.
– Все, – сказал я. – Потерпишь теперь?
– Да куда мне деваться.
Осколок надо вытащить. На нем всякой дряни до пизды, опять же куски одежды и все прочее. По‑хорошему резать надо, вычищать, но вот этого я не умею, не хирург. Саша этим займется сама. Но если хорошо обработать сейчас, то ногу буряту получится сохранить.
