– И это все, что ты можешь сказать? – спросил я.
– Откуда мне знать, – девчонка отложила книгу и возмутилась. – Дядя Край, мне двенадцать лет. Что я знать могу?
– Устами младенца глаголит истина, – только и оставалось пробормотать мне.
Она ведь действительно сказала важную вещь. Очень даже.
– А ты‑то что будешь делать? – спросил я.
– Поеду с остальными, – Наташа пожала плечами и снова взялась за книгу. – Буду у Саши учиться лечить людей. Это будет правильно. Мама этого хотела бы.
– Да… – только и оставалось проговорить мне. – Ты права.
Глава 4
Пока все пили, я ушел спать. И с утра почувствовал себя гораздо лучше – может быть, ударная доза алкоголя сработала в качестве терапии, может еще что‑то. Собрался как‑то внутренне, короче говоря. Лагерь спал, кроме часовых, изрядно помятых, кстати говоря.
Так что я решил никого не будить, и ни с кем не прощаться. Все, чужие они теперь мне. Взял лучший из УАЗов, покидал туда еды, стволов, воды набрал из скважины, потом разбудил Семена, который спал в сарае. Погрузились и поехали.
Я ехал на машине по дороге длинной. Ну если это можно было так назвать. По какому‑то проселку мы ехали, и в планах было выбраться на трассу, а потом двинуть в сторону Кировского.
Машина была буквально набита оружием и едой, отдельно стояло три большие бутыли воды для кулера. В общем‑то тут было все, чтобы выживать хотя бы некоторое время на случай, если идея с внедрением к «Воронам» провалится, и мне придется бежать.
Я планировал спрятать ее где‑нибудь в окрестностях базы, благо там должно было хватать заброшенных селений. Как мне рассказал Семен, бандиты занимались тем, что уплотняли население.
Буквально – из окрестных деревень забирали выживших и переселяли в столицу, где заставляли работать. Это логично – их так банально проще защитить при необходимости. Ну и контролировать, естественно, хотя подозреваю, что вопрос контроля тут как раз стоял на первом месте. А вот оборона была уже вторичной.
Точно так же они поступали у Белогорска.
– Слышь, Сем, – проговорил я. – А у Керчи такая же фигня?
– Нет, – ответил он. – У Керчи почти никого не осталось, там одна тюрьма, считай. Крепость настоящая, иначе не скажешь, но там никого нет.
– Что, съели всех? – спросил я.
– Да нет, – он пожал плечами. – Похоже, что сбежать успели до того, как мост рванули. Ну кто смог, конечно. Там народ эвакуировался.
– Да уж, повезло им, – проговорил я и повернул руль.
Мы как раз выехали на улицу одной из заброшенных деревень. Здесь по улицам бродили зомби, пусть и было их немного. Но я подозревал, что где‑то в окрестностях обязательно должен находиться морф. Потому что это правило такое – если где‑то немного зомби, то рядом обязательно найдется эта хищная тварь. Банально: больше мертвечины на один рот, вот они и отжираются.
Зомби на машину практически не отреагировали, так и стояли, продолжали тупить. Раннее утро, что еще поделать. Но воспринимались они сейчас скорее частью пейзажа, чем злобными живыми мертвецами, которые питаются от людей. Если уж совсем честно, то я к ним негатива особенного не испытывал.
Ну а почему? В общем‑то это животные, пусть и опасные и жуткие. И проблем они мне доставили далеко не так много, как люди, как эти самые «Вороны». Так за что я должен их ненавидеть?
Я снова повернул руль, объезжая очередного зомби, и продолжил движение.
– Ну, что мне знать‑то надо? – спросил я.
– Чтобы внедриться? – поинтересовался Семен.
– Сам же понял, – ответил я.
Нельзя было сказать, что отношения у нас стали приятельскими, но похоже никакой злобы ко мне «Ворон» не испытывал. Хотя должен был, я ведь его семью взял в заложники, а его самого заставил мне помогать. И когда обман вскроется, его непременно накажут. Ну а как иначе может случиться?
А вот страх – да. Причем, очень много страха. Боялся он меня после того, что увидел. После того, как мы в полном составе расстреляли пленников.
– Ну… – пробормотал он. – У меня в таких делах опыта нет. Лучше ты сам поспрашивай что ли, а я тебе отвечу.
Мне оставалось только хмыкнуть. Но вообще действительно стоит выяснить побольше. И не только то, что знал бы гражданский, живущий в Белогорске, но и вообще.
– Кто в Белогорске главный был? – спросил я.
– Парень один, депутат, – ответил он.
– И что про него расскажешь?
– Ну… – проговорил Семен, задумавшись, и продолжил. – Депутат с Мансуром с самого начала, они какие‑то дела по политике крутили, и вместе из Симферополя выбирались, когда он бежал. Человек был… Ну человек и человек… Что я еще могу сказать?
– Местных он тиранил?
– Да не особо, – ответил он. – Баб только себе взял сразу трех, гарем устроил. Причем, каждую обрюхатить старался, говорил, что хочет наследников себе в новом мире оставить?
– Опрометчиво как‑то… – заметил я. – Как теперь рожать‑то?
– Так у нас врачи же были, – ответил Семен. – Мы и раньше их вытащили из больницы, и еще из Дачного привезли.
Ну да, тех самых врачей, которых мы спасли из горбольницы. Их держали в крепости, так что больше их нет. Как‑то неправильно получилось, они все‑таки спасли меня в свое время.
С другой стороны, чего я о родах вообще вдруг задумался? Мне же самому их принимать приходилось, и прошло все вполне неплохо. Хотя там, очевидно, просто повезло: и баба была рожать готова, и ребенок здоровый оказался. А так ведь в средневековье куча женщин умирала, это ж, считай, открытая рана в матке, когда плацента отходит.
Сейчас там колят окситоцин, метронидазол, и кровотечение сразу останавливается, если никакой патологии нет.
– Понял, – кивнул я. – Значит, какой‑то турецкий султан у вас там объявился. А что с ним, кстати, в итоге? Среди пленных его не было?
– Нет, – он покачал головой. – Похоронило его под зданием, когда вы градами отработали. У нас вообще не так много людей спаслось, ну ты сам увидел.
– А что у вас вообще было? Вы же группу навстречу нам отправили?
– Да Депутат этот самый, – похоже, что это оказалось прозвище. – Полную боевую объявил. Заняли позиции, кто в городе, а кто в крепости. Ждали, что вы приедете, появитесь. А тут…
– Смерть с небес, – решил подсказать ему я.
– Ну не с небес, – заметил он. – Вы же не пивтонными бомбами по нам ебашили. Но похоже.
– Ну а чем там местные занимались‑то? – спросил я. – Меня же спрашивать будут, что я там делал. Да и тебя тоже. Легенду надо продумать, сам понимаешь.
Легенду. Причем безупречная нужна, иначе и не скажешь. Потому что от этого зависят моя жизнь и продолжение моей борьбы. А еще желательно так залегендировать, чтобы понятно было, откуда мои боевые навыки взялись.
– Да кто чем, – ответил он. – Кто‑то в теплицах работал, сам же видел, наверное, у нас там огромный комплекс. Кто‑то наших обслуживал.
– И так в городах и сидели? – спросил я. – Я когда в Дачном жил, у нас там было что‑то типа команды добровольцев. Вот мы лазали в Судак, приносили оттуда всякие ништяки, чтобы было чем дань платить. Ну и снабжали односельчан, если это так можно назвать.
– У нас тоже была такая команда, – ответил он. – По селам местным ездили и искали, что добыть можно. Там не только наши участвовали, но и рабы. Иногда им даже оружие выдавали, чтобы чистили местность.
– Отлично, – кивнул я. – Вот считай, что я из такой команды. Потянет? Кстати, а чего вы в Симферополь не ездили? Он же под боком, считай, и добыть там можно гораздо больше, чем из Богом забытых сел.
– Ну… – проговорил он. – Мы сунулись один раз. Но ничем хорошим это не закончилось. Там с какими‑то местными схлестнулись.
– В смысле? – не понял я. – Там люди живут?
– Да, – кивнул он. – Причем какие‑то непонятные. Вот, еле ноги унесли в конечном итоге. Изгой, если знаешь кто это, он по военной части старшим был, собирался команду снарядить и на броне туда двинуть. Но только его убили. Он как раз в Дачное к вам поехал, а на обратном пути его снайпер застрелил. Ваша же работа?
