– Ты увидела свет? – переспросил он. – Или ты пришла потому, что слышала что-то?
– Что я могла услышать?
– Может быть что-то вроде песни? – предположил он. – Колдовской зов?
Я не знала, что и подумать и совсем не знала, что отвечать. Меня словно притянуло к тому месту, но никаких голосов я не слышала.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– Одиффэ.
– Одиффэ? Назови твоё второе, фамильное имя? – потребовал он.
– Сирэнно.
Сиобрян Дик*Кар*Стал неподвижно застыл, отвернув от меня лицо, словно бы не желая, чтобы я прочла его выражение.
– Сколько тебе лет, Одиффэ?
– Пятнадцать минуло в апреле.
Он выдохнул и шевельнулся, будто вырываясь из оков вынужденной неподвижности.
– Добро пожаловать в мой дворец, Одиффэ Сирэнно. Будешь моей гостьей до тех пор, пока Сантрэн Чеаррэ не прибудет к нам с визитом и мы не решим твою дальнейшую судьбу.
– А где я нахожусь?
Серые непроницаемые глаза вновь скользнули по мне взглядом:
– Простонародье называет этот замок Девичьим. А ещё – Замком Слёз.
Говорящее название. Надеюсь, мне здесь плакать не придётся?
Замок Слез – так называли обитель, в которой король-некромант держал свою супругу. Держал до тех пор, пока не сжил со свету.
Вообще всё, что мне известно о монархе Фиара, сводится только к плохому: колдун, злодей, убийца, губитель невинных. Ходили упорные сплетни о том, что Их Темнейшество собственноручно извёл собственную семейку под корень: батюшку, старшего братца с его молодой жёнушкой, младшего брата, по счастью, не женатого. Даже единственного сына удосужился не пощадить, а запер где-то далеко в лесах, таких же густых и непролазных, как Дикий, в котором мы с подругами так некстати заплутали.
В общем, я угодила в очередную неприятность. И рассчитывать теперь могла только на помощь людей, которым явно не было до меня никакого дела.
– Почему вы думаете, что Сантрэн приедет за мной? – спросила я.
Сиобрян откинулся на спинку стула, мазнув по мне взглядом:
– Мне удалось навести о тебе справки. Некоторая информация показалась не столько интересной, сколько полезной. Оказывается, в Храм Света тебя упрятала именно она, Сантрэн Чеаррэ. Забота о ближнем или нижестоящем существе, вещь, конечно, похвальная. Но подобных похвальных прецедентов в жизни этой древней особы никогда не случалось. Она никому не оказывала личной протекции. Ни разу за все шестьсот лет, истекших со дня её рождения. Вот я и задаюсь вполне логичным, на мой взгляд, вопросом – почему? Почему Хранитель Клана Чеаррэ так заинтересована в судьбе какой-то девчонки? И может ли так случиться, что девчонка, которой лично интересуются такие люди, была «какой – то»? Самое интересно, что, как не пытался я раскопать твое прошлое до возникновения в твоей биографии Светлого Храма – мрак. Полный. Темнее, чем в инферно. Из вышесказанного вытекает новый вопрос: кого могла прятать Сантрэн столько лет, с такой тщательностью?
Я с интересом на него смотрела, увлеченно предвкушая продолжение. А потом до меня дошло, что именно он имел ввиду.
А что ещё можно было подумать? Кого могли прятать Чеаррэ в Храме Света, как не своих незаконнорожденных отпрысков?
Интересно, Сантрэн подумала о том, что её действия могут быть истолкованы таким образом?
– Нет, – покачала я головой. – Вы не правы. Я не Чеаррэ. Я – Сирэнно.
– Ты будешь тем, кем тебя назначат, дорогая моя девочка. А в данной ситуации подобный исход выглядит вполне логичным и взаимовыгодным.
Я непонимающе моргнула:
– Что вы хотите этим сказать?
– Я давно обдумывал возможность предложить Чеаррэ брачный союз.
Я всё ещё не понимала.
– Подобный союз для обоих сторон чистая выгода. Я заткну пасть этим стервятникам, дав им надежду на возможное престолонаследование в Фиаре в будущем.
– Зачем вам давать Чеаррэ подобного рода надежды?
– Хочу получить отсрочку в нападении Эдонии на Фиар.
– Минуточку! Разве это Эдония нападает на Фиар? А случаем всё не наоборот?
– Увы, нет. Как бы не преподносили этот факт политики-эдонианцы, именно они проявляют агрессию и экспансию по отношению к Фиару, – невозмутимо, но не допускающим возражения тоном, царственно заявили мне.
– Позвольте усомниться…
– Можете сомневаться сколько угодно, только факт остается фактом: Эдония вот уже несколько лет держит Фиар в экономической изоляции, стягивает войска к нашей границе и устанавливает силовые артефакты исключительно из благородных побуждений?
– Мы вынуждены так поступать, – заученно ответила я.
– Именно этой пропаганды придерживаются у вас в Эдонии? – усмехнулся Дик*Кар*Стал. – И вижу, тебе неплохо промыли мозги. Но всё же, надеюсь, придёт время, когда ты станешь иначе смотреть на проблему.
– Когда это будет, – отмахнулась я.
– Когда станешь королевой Фиара, разумеется, – невозмутимо заявил он.
– Королевой?.. Я?!
– Ну, разумеется. Я говорил о брачном союзе между домом Дик*Кар*Сталов и домом Чеаррэ. Помнишь?
– Но я не Чеаррэ, – растерянно выдохнула я, вовсе не обрадованная открывающейся перспективой.
– Думаю, что Сантрэн это устроит. Со временем, девочка, ты поймешь простую истину: не так важно, кто мы такие на самом деле. Главное, какими нас видят другие.
– Но зачем?.. Почему – я?
Ответа так и не прозвучало.
* * *
Прохаживаясь по длинной галерее, я следила за уходящим солнцем. Стрельчатые окна беспрепятственно пропускали косые лучи и те спешили лечь к моим ногам. Небо пламенело.
Со времени нашего разговора с Их Величеством прошло четыре дня. Целая вечность, если провести это время в золотой клетке. Первоначальные опасения, что Чеаррэ забудут откликнуться на вызов Дик*Кар*Стала сменились тревогой по поводу того, как они отнесутся к моей безумной эскападе?
Сантрэн приняла вызов и приехала. Кланы вступил в переговоры. Значит ли это что официально я теперь Чеаррэ?
Вот она, вершина желаний!
Где счастье? Счастья – нет! Чувствовать себя разменянной монетой в чужой игре, платой за чужой мир было, мягко говоря, неприятно.
Любому, даже самому бесконечному ожиданию приходит конец. Двустворчатые двери в конце галереи отворились. Как из портала, возникла величественная, несмотря на невысокий рост, фигура Сантрэн. Она шла подобно кораблю под всеми парусами – легко, ровно, быстро.
Поравнявшись, она окинула меня взглядом:
«Следуй за мной», – прошелестело в голове.
Войдя в отведённые мне покои, мы, наконец, остались одни и смогли поговорить.
Сев в кресло, Сантрэн щёлкнула пальцами и в её руках материализовался фужер, до краев наполненный вином.
Пригубив его, она расслабилась:
– Многое в Фиаре спорно, но здешние вина неподражаемы. Присядь, дорогая, – попросила она. – Ты же не собираешься вот так стоять навытяжку весь разговор? К слову за то, что ты здесь оказалось, тебя следовало бы хорошенько выдрать. У тебя дар попадать в неприятности, – она заговорщицки мне улыбнулась. – И красиво из них выбираться.
– Вы согласились с предложением Фиарского Владыки?
– Согласилась, – кивнула Сантрэн. – А разве разумно было отказываться?
– С вашей стороны, наверное, неразумно, – гневно скривилась я.
– А с твоей?
– Вы даже не спросили моего мнения!
– А зачем? О чём тут спрашивать? Стать королевой для жительницы Восточных окраин Бэртон – Рив разве не предел мечтаний?
– Что-то не припоминаю за собой подобных больных фантазии! У меня много недостатков, но честолюбивые мечты среди них не числятся, – я с трудом держала себя в руках. – Вы хотя бы сказали Его Величеству что я вовсе не Чеаррэ? Что я вам не родственница?
– Дик*Кар*Стал лучше мне знает кто ты такая и откуда. Но для всех остальных отныне ты моя незаконнорожденная дочь.
– Даже так? – с горечью выдохнула я. – А разве вы не боитесь, что это больно ударил по вашей репутации?
Сантрэн поглядела мне в лицо долгим, очень серьёзным взглядом:
