Нет, с Нежданом всё понятно. Этот хитрован оказался из дивьих людей, прямо как братец. Но остальных-то, зачем с собой было брать?
— Господин Громобой, дозвольте спросить? — решил я прояснить ситуацию.
— Валяй.
— Зачем вам Неждан ясно, но мы-то вчетвером какую пользу принести можем?
— Сейчас никакую. А вот ежели мы богатыря удержать не сумеем, то придётся вам пятерым каменный мешок для него рыть. Ну а по тебе Стоум Железнорук отдельное распоряжение было. Ты вроде как с богатырями дело имел, вот тебя и велели прихватить несмотря на меру малую.
Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Даже старшие дружинники и те глянули на меня через плечо. Видать, только Громобоя посвятили в такие тонкости, а остальных избранников Перуна оставили не у дел.
— Есть и ещё одна причина, по которой вы нужны. Если вдруг не сдюжим мы и силы всё растратим, то придётся вам сварожичам на скорую руку молниеуловители сооружать, — добавил Громобой и ткнул указательным пальцем в небо. Там над нашими головами вызревала огромная чёрная туча. Одним своим видом, она словно бы сулила скорые неприятности.
И будто бы дурного предзнаменования нам было мало, как произошло ещё нечто странное. Из ближайших кустов в нашу сторону рванули знакомые мне щупальца. Вечер переставал быть томным.
— К бою! — проревел Громобой.
Глава 2
Полупрозрачные жгуты с гулом рассекли воздух и пронеслись у самого моего носа. Ещё бы сантиметр другой и не сносить бы мне головы, а так лишь лёгким испугом отделался.
Совсем рядом сверкнули разряды — это избранники Бога войны вступили в бой. Их ветвистые молнии веером обрушились на «коварные» кусты и те занялись яростным пламенем.
Впрочем, горели они недолго, секунду-другую, а затем тлеющие ветки разметало в стороны проворными щупальцами. Моему взору предстала нежить. Точно такую же помесь медузы и одуванчика я видел в той треклятой пещере.
Ни черта не понимаю! Откуда здесь нежити взяться? Или сбежавший радодатель умудрился где-то неподалёку первичного бульона наварить? Да быть того не может!
Не успел я как следует обмозговать эту мысль, как из густого подлеска вырвалось ещё несколько желеобразных монстров.
Чернобогова отрыжка! Так эта тварь здесь ещё и не одна⁈
Ну да ладно, чего это я распереживался? С нами ведь бок о бок воюют не абы кто, а громовержцы, избранники самого Перуна. Уж эти-то ребята легко нежить подпалят. Раз простенькие огнемёты с этой задачей справились на ура, то их рукотворные молнии и подавно. Температура-то у них всяко выше будет, чем у обычного пламени.
— Шквалом накрывай! — прокричал Громобой.
Заслышав команду, громовержцы обрушили на тварей целый каскад из ветвящихся молний. Белёсые протуберанцы с лёгкостью пронзили студенистые тела, прожигая те насквозь. Воздух тут же наполнился страшной вонью, даже запах озона и тот был не в силах её перебить.
Неприятный ком подступил к горлу. Захотелось выпростать завтрак наружу, но я сдержался. Нельзя было показывать слабость, тем более сейчас. Ведь, к моему удивлению, ничего ещё не закончилось. Пусть молнии и понаделали дыр в студенистых телах, но особого ущерба тварям они не нанесли. Да и сами сквозные прорехи уже стремительно затягивались. Ужасающая регенерация нежити делала своё дело.
Видать, одними молниями тварей не одолеть. Нужен более обширный и долгоиграющий источник пламени. А иначе они так и будут восстанавливаться.
И, похоже, эта мысль посетила не меня одного.
— Отходим и даём бой! — прокричал Громобой.
Мы стали слаженно отступать под прикрытием бьющих во все стороны молний. Но долго так продолжаться не могло. Тварей было слишком много, около десятка. Да и силы у избранников Перуна небезграничные. Вон безымянный громовержец слева от меня уже испариной весь покрылся. То ли самым слабым из пятёрки оказался, то ли не подзаряжался давно от своевольной стихии.
Ну да ладно, прочь эти пустые рассужденья — они делу помогут. Вместо этого, надо наши задницы из этой передряги вытаскивать.
Не сбавляя шага, я разогрел единственный горн и на ходу коснулся земли.
— Вспышка! — предупредил я остальных и только после этого приложился кулаком к тверди.
— Ты чего творишь окаянный⁈ — воскликнул разгневанный Громобой.
Но мне было не до его отповеди. Пускай и дальше себе нежить молниями поливает, а я пока делом займусь.
Ухватившись за рукоятки стационарного огнемёта, я что есть мочи заорал:
— В сторону!
Мои сослуживцы послушно разошлись по бокам, а вот родовичи, конечно же, сразу не подчинились. Ну а как ещё, они ведь у нас ветераны боевых действий, потомственные вояки и избранники самого Перуна — не чета обычному гридню. И лишь когда жар от пламенеющего раструба спинами почуяли только тогда и прыснули в стороны. А затем ещё и на меня своего спасителя грозно заозирались. Даже девицы и те с неприязнью глянули.
Ну да ладно, сейчас мне не до их гневных взоров. Пора бы показать нежити её место.
Я вжал до упора гашетку и чадящее пламя вырвалось на волю. Оно яростной волной накрыло тварей. Горючей смеси я в этот момент не жалел. Не зря же рядом со стационарным огнемётом я соорудил целых два бака с топливом. И пускай внутри них плескалась не та убойная синяя жидкость, но и горючей смеси моего производства оказалась достаточно, чтобы как следует поджарить монстров.
Ну а что дымно очень — так то не беда, главное — я вижу, как тает нежить под напором пламени. Твари, конечно, продолжает регенерировать, но куда им тягаться с открытым огнём.
Вокруг завоняло пуще прежнего.
И вот не прошло и минуты, как первая тварь обратилась склизкой лужей. А следом за ней принялись таить и её товарки. Это оказалось проще, чем я думал.
Не успел я порадоваться мимолётному успеху, как из леса повалила целая куча подобных тварей.
И хоть ломились они бездумной волной, но было их так много, что они волей-неволей огибали нас с боков. Плохо дело. Ещё немного и мы окажемся в котле, и тогда никакой огнемёт уже не поможет. Нежить нас попросту массой задавит. Их же тут без малого пять десятков, если не больше!
Вот ведь непруха! Готовились с богатырём биться, а тут эти медузы неубиваемые, откуда ни возьмись, вынырнули. Ну рододатель-предатель, ну учудил. Спасибо тебе за это незабываемое приключение. Век тебя не забуду. Если свидимся, припомню я тебе эту подлянку. И даже благодарность от всего сердца выпишу — сапогом казённым да прямо по яйцам.
— Колышек! Черепаха! — истошно завопил я.
И боевая подруга услышала мой призыв. А главное, правильно его истолковала. Впрочем, по-иному и быть не могло, этот приём мы с ней уже не раз отрабатывали. Я же, как с горы той треклятой вернулся, ни денёчка без дела не сидел. Всё мастерил чего-то, да девчонку-витязя помаленьку тренировал и натаскивал. Как чуял.
