КОМ 7 (СИ) - Войлошникова Ольга

— Все ей лавры Ледяной Вьюги покоя не дают! — не удержался подполковник Иванов. — Тоже хочет великой стать! Хотя бы тут. Вы присмотритесь — она ж и манеры старается копировать.

— Вьюга, там да, характерец… — протянул я, переваривая историю, но всё же счёл необходимым вступиться за тётушку Сокола: — Однако, справедливости ради, у Вьюги окромя стервозного характера мажеский талант великий имеется.

— А вы, что же, знакомы? — деликатно уточнил барс.

— Довелось на северах мост её защищать, вот и пересеклись.

Майор сложил очевидные ему факты и сделал собственный вывод:

— А-а, понятно. Ещё бы, кому как не белым мишкам во льдах воевать!

То, что именно на северах я и стал медведем, а приехал-то туда вовсе простым человеком, я озвучивать не стал. Вместо того сказал:

— Господа, история русской гориллы, безусловно, занимательная. Однако давайте всё же определимся, что вам… то есть — нам, конечно!.. сейчас в первую очередь необходимо? — Вызвался помогать, так уж заднюю не включаем!

— Да всё! — Не выдержал атаман. — Всё надо! Еды не хватает. Воды нормальной нет. Обмундирование — слёзы вообще!

— Как так? — поразился я. — При той частоте, с которой дирижбандели мелькают — вам не смогли нормальный подвоз продуктов организовать?

— Да он был! — с плохо скрываемой досадой отозвался подполковник. — Был нормальный подвоз сухого пайка. Один раз. Второй. Пятый. Десятый! Вы в курсе тех «волн», которые нам тут периодически джунгли устраивают?

— Да уж, наслышался от братьев. Что гадят, ломают…

— Вот именно! Гадят! Когда первая такая волна пошла, они нам склады с практически годовым запасом продовольствия привели в полную негодность.

— Я, извините, не тронулся ещё умом, — взвился атаман, — чтобы личный состав кашей вперемешку с обезьяньим дерьмом кормить!

— Именно, — подтвердил подполковник. — Был ещё случай, когда подобной «волне» подвергся конвой. У нас тогда плохо было с воздушной разведкой. Как мы отбивали ребят — тут не до провизии было. Несколько казусов помельче… И вот, извольте-с! Арсений Парамонович шлёт запросы о дополнительном снабжении, а в ответ получает что?

— И что? — переспросил я, заранее чувствуя, что ответ мне не понравится.

— Занимательную депешу! — проворчал атаман. — Что наш гарнизон получил довольствия втрое больше, чем положена на означенный период. И что пришлют ревизию. — Он сердито хмыкнул. — Не иначе, подозревают меня в растрате! Думают, может, что я тут солдатскими пайками приторговываю?

— Да и пусть бы присылали! — воскликнул я. — Так и так никаких следов растрат не найдут, верно я понимаю?

— Верно-то верно, — приподнял брови подполковник, — а только бюрократический аппарат в нашем военном ведомстве славится своей неторопливостью. Пока-а-а они комиссию сформируют, по всем кабинетам все бумажки подпишут. Да пока-а-а они притащатся. Тут ещё будут тыкаться. По возвращении отчёты составлять. При должной сноровке вся эта катавасия на полгода растянется. А на складах продуктов в обрез.

Не успел я раскрыть рот, чтоб заверить, что с голоду уж не помрём, как атаман, угрюмо подпёрший щёку кулаком, выдал:

— И с техническим снабжением то же самое. Дожили! Воюем кажный со своим. Вот вы, Коршун на шагоходах прибыли — и это прекрасно! А ремонтной базы у нас нет.

— Как нет? — Изумился я. — А как же?..

— А вот так! Нет– и всё! Тут же не война, тут замирение местного населения, от оно как! — Атаман, кажись, сел на любимого конька. — Мы тут вроде как бунтовщиков невооружённых гоняем, зачем нам армия и вообще?

— Погодите, но есть же… ну не знаю… клич по стране кинуть, неужто не помогут? Да кажный ежели андрейку подкинет — мы этих индусов умоем!

— Видели бы вы, Коршун в чём местные моются, — вставил подпол, — зареклись бы мыть их. Это я вам ответственно заявляю

Я крякнул. М-да, приехал Ильюша воевать! Бравый казак, пень горелый!

— А телефонная связь тут имеется? Нужно, прежде чем горячку пороть, с умными людьми посоветоваться.

— А вот связь, на удивление, есть, — обрадовал атаман, — и весьма приличного качества.

— Отлично. В таком случае мне бы телефонный пункт для начала.

— Я провожу вас, — встал майор и изобразил стеком приглашающий жест: — Пройдёмте.

ТЕЛЕФОННЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

В комнате с телефонной станцией сидела миловидная барышня и усиленно дула на кружку. Кружка, несмотря на жару, видимо, была горячая. А судя по запаху, содержала кофе.

— Шурочка, — галантно начал майор, — позволь представить тебе его светлость герцога Топплерского. Будет служить у нас. Коршунов Илья Алексеевич.

— Ой, жаль, что вы не Воронов! Тот тоже Илья и тоже герцог! — довольно экзальтированно воскликнула Шурочка и тут же осеклась: — Ой, извините! Слушаю вас.

— Какой ещё, ядрёна колупайка, Воронов Илья, герцог? — спросил я вместо того, чтоб произнести приличествующие представлению слова, совершенно сбитый с толку.

— Ой, вы так же, как он, простонародно выражаетесь! — восторженно захлопала глазками телефонистка Шурочка. — Признайтесь, правда, вы же читали и просто копируете удачный образ?

— Какой ещё, япону мать её итить, образ⁈ Что я должен был читать⁈

— Так вот же, очень популярная книга. — Телефонистка протянула мне потрёпанную книжицу в простеньком переплёте. Этакое бульварное чтиво. «Свадебный Ворон». Ага.

Я сел на стул. Это посильнее «Имперской Правды» и «Военного Вестника» будет. Значит меня, мою жизнь — тиражируют? Если это проделки Витгенштейна, убью!

— Я у вас книжицу приберу? Очень, знаете, почитать иногда люблю.

— Да пожалуйста-пожалуйста! Я её на три раза уже перечитала. А кому позвонить-то хотели?

— Иркутск, Специальное военное училище, Великому князю Ивану Кирилловичу.

— Прямо Великому князю⁈ — Шурочка потрясённо всплеснула ручками. — Гос-споди, ну совершенно как в книге! Только там Тобольск…

Увидев моё перекошенное лицо, она тут же заткнулась и споро защёлкала этими всякими клавишами и рычажками. В её микрофонах что-то хрюкало и шипело, время от времени прорываясь внятными голосами, с которыми Шурочка вела свои согласования. Всё-таки междугородная связь на такие дальние расстояния — это вам не шуточки!

Спустя минут пять в трубке раздался усталый голос Ивана:

— Слушаю!

— Чего так не ласково, Сокол?

— Нет, вы посмотрите на него — он ещё и издевается! Приветствую, блудный сын. Как там дела? Уже, наверное, с места в карьер, подвигов насовершал?

— Иван, ту просто полный песец! — Сокол хмыкнул на том конце провода. История с северными зверьками становилась у нас уже личной шуткой. — Я серьёзно. Очень серьёзно. Тут чрезвычайно плохо с оружием, едой и снаряжением. Тут даже рембазы нет. Вот приехал я на шагоходах. А чинить и обслуживать их кто будет? А я тебе отвечу — никто, потому что тупо некому! Придётся с Карлука своих механиков завозить!

— Обалдеть! Всё реально так плохо?

— Судя по докладам офицеров — да. Или им место в каком большом театре — настолько хорошие актёры. Ты мне вот что скажи, Витгенштейн вменяем?

— В смысле вменяем? Он и раньше-то был… — попытался отшутиться Иван.

— Не в том дело. Мне его талант в составлении докладных записок нужен. Да таких, чтоб читались потом теми, кому следует. Я после тебя Афанасию буду звонить… Пусть «Пулю» готовит. Да ещё… — замялся я.

— Чего «ещё»? — перебил меня Сокол. — Рассказывай давай!

— Солдатики тут сильно усталыми выглядят. Вот совсем. Клич бы по России кинуть, кто чем может, а то… плохо тут… А то ж территория Российской империи! Стыдоба, пень горелый!

— Будем думать. Сегодня же переговорю с отцом и… Ну ты понял!

— Понял, главное, чтоб хужее не было.

— Постараюсь. Ладно, служи там!

— И тебе не хворать!

Я положил трубку.

— Барышня, теперь Иркутск, товарищество «КТК».

— Сей момент!

Вот любят телефонистки эти фразочки — «Сейчас», «Сей момент», «Секундочку». И главное, никогда так не получается. Какая нахрен «Секундочка»? Обычно меньше пяти минут не бывает!