Ком 8 (СИ) - Войлошникова Ольга
Звон невидимых колокольчиков слился в единую ноту, поднялся на запредельную высоту и… наступила полнейшая тишина. Всё замерло — и доктор с воздетыми руками, и любопытный Большой Медведь, и три лисички, от которых остались едва заметные святящиеся синим оболочки…
И тут мне показалось, что я услышал взрыв — только не услышал, конечно, а почуял всем телом. Где-то там, на том конце вселенной. И сквозь всю непостигаемую черноту и пустоту пространства пронеслись ослепительным росчерком три голубых звезды и наполнили Айко, Сэнго и Хотару! Это было так ярко, что у меня аж заболели глаза, которых я не мог закрыть, потому что в тонком плане никаких глаз нет.
Парадокс, однако, — сказал мой Зверь.
А я сказал:
— Ну — хватит!
И решительно сел. И глаза открыл.
И подумал, что это решение — опрометчивое, ибо я видел множество кружащихся передо мной звёздочек.
СИЛОЙ ЯПОНСКОЙ МАТЕРИ
— Это что за искры? — спросил батин голос, и я понял, что не один вижу эту красоту. К тому ж, все до сих пор искры были такие желтоватые, а эти — сияюще-голубые!
Густой рой голубых искр кружился по трюму «Дельфина», окутывая людей, заживляя раны, изумляя.
— И чё это такое? — спросил батя, ловя в ладонь непонятное явление и стараясь разглядеть искры поближе.
Айко, лежавшая пластом, села на полу, придерживая пальцами виски.
— О! — батя ткнул в неё пальцем. — А почему у тебя раньше платье было с розовыми цветами, а теперь с голубыми?
— Да⁈ — Айко с удивлением огладила руками шёлк одежды и живо оглянулась, выпрастывая из-под подола… шесть кончиков лисьих хвостов!
Только почему-то белых.
— Эва, — пробормотал дядя Антон, — поседела что ль⁈
А Айко смотрела на свои хвосты, разинув рот и забыв, как дышать. А потом отчаянно завопила:
— Аматэрасу!!! Это благословение Аматэрасу*!!!
*Богиня-солнце в японской мифологии, верховное божество всеяпонского пантеона синто.
— И чего это? — спросил батя у дядь Антона, который на правах библиотекаря считался среди наших деревенских авторитетом во всяческих сложных вопросах.
— Слышь, «матэр» поминает? — многозначительно поднял палец дядь Антон. — Значицца, радуется, что получила с небес благословение от ихней японской матери.
Батя помолчал, переваривая информацию, и резюмировал:
— Ну, благословение с небес — так-то оно неплохо!
Сэнго и Хотару приходили в себя медленнее. Мать принялась их тормошить и взахлёб рассказывать, что обе они не перестали быть лисами, а вовсе даже наоборот — теперь все они белые, и их ждёт путь бьякко*.
*Бьякко — белые лисы, посланники богов, помощники людей и т.д.
Лисички тёрли носы, чихали и ошалело моргали, осознавая произошедшее, пока Хотару вдруг не спросила:
— Так это что — шкодить больше нельзя будет? — и глазёнки её сделались совершенно круглыми. — Я теперь буду вести себя примерно? Как… Как бабушка Тамамо-но Маэ⁈
Этот пассаж был встречен дружным казачьим хохотом. Нет, гоготом, вот! Ржачем конским! И этот ржач привёл в себя до сих пор лежащего в отрубе доктора, на которого оседали последние искорки.
Взгляд у очнувшегося целителя был почти такой же шальной, как у лисичек. Он бегло осмотрелся вытаращенными глазами и спросил скороговоркой:
— Тяжёлые-где?
— Так, господин дохтур, в соседнем боксе! — ответили ему сразу несколько казаков, сопровождая слова направлением, и он, ни слова больше не говоря, туда устремился.
— Сколько безвозвратных? — спросил я дядю Родю.
Тот сразу перестал улыбаться, кивнул в противоположную сторону:
— Пятеро. Очень мало для операции такого плана. Очень. Целителю спасибо сказать надо, он ведь в модуле спустился, прямо тут, на земле исцелял всех, которых лисы ему подтаскивали.
Охохонюшки… Пять — конечно, мало, а как представишь, что каждому в семью этакую новость понесёшь — так и выше крышечки…
— Пойдём, попрощаться хочу, — попросил я.
— Ну пойдём.
Дядя Родя пошёл вперёд меня, показывая дорогу, дверь в бокс открыл — да тут же назад и отпрыгнул, саблю на боку лапая:
— Упырь! Упырь!!!
Что характерно, вопль этот произвёл мгновенное оживление в рядах, и весь трюм ощетинился клинками.
— Вы не охренели там⁈ — раздался сердитый голос дяди Жени из мертвецкого бокса. — «Упырь»! Сам ты упырь! Да помогите мне, ёрш вашу меть!
Я дёрнулся вперёд, но был остановлен вытянутой рукой дядь Роди:
— Погодь! Пущай докажет, что человек!
— Ирод ты после этого! — сердито возопил дядя Женя. — Доказательствов ему! Вот погоди, я ужо выберусь, выдам тебе на орехи!
— Братцы! — выкрикнул второй голос. — Да развяжите уже нас, чего мы тут как мумии валяемся?
— О! И Гришка ожил! — переглянулись казаки.
— Да мы все тута ожили, — мрачно ответил третий. — Как мадамочка эта узкоглазая к нам заявилась, так и ожили. Рано вам, говорит. Да ещё… как это?
— Переизбыток жизненной энергии в этом секторе, — сказал голос Григория. — Выдавила, говорит, вашу смертушку к японской бабушке. И исцелила заодно. Придётся, говорит, вам ишшо пожить, — голос Грини приобрёл язвительные модуляции, — помучицца с вашими дружками непутёвыми, которые живого человека от мертвеца отличить не умеют.
— Позвольте, дети мои! — накрыл трюм густой голос монаха-некроманта. До сих пор трое батюшек, видать, с тяжёлыми сидели. Но новости такого рода быстро разносятся, вот печёрский инок и поспешил. — Я умею жизнь от нежити отличать.
— Сабельку дать, батюшка? — спросили сбоку.
— Своё оружие имеется, сын мой. Будьте уверены, если там умертвия, упокоить их я смогу.
— Ты, батя, тока не горячись, — опасливо попросил изнутри дядь Женя, — ты внимательно присматривайся, — и некромант вошёл в мертвецкий бокс.
И сразу вышел!
— А ну, братцы, помощников сюда! Живы други ваши!
— Вот уж чудо дивное! — обрадовались казаки и заторопились наперегонки помощь оказывать.
Ну что сказать вам? После такого мы летели в Бидар весёлые — как пьяные!
Если не говорить о том, что возвращались ещё и с прибытком. Кто во время эвакуации, пока меня искали, пользуясь моментом, шесть золотых стату́й из сада раджи Голконды спёр, а? Да всех в каменьях самоцветных! Ну-ка? Конечно, Семёныч!
Ох и костерил его капитан. А Семёныч отбрехивался:
— Ну чего, чего ты яришься, Сергей Викентьич? Я ж ить из каких соображений?
— Из меркантильных! — сердито отмахнулся капитан.
— И ни Боже мой! Какую ты душевную травму нанёс старому другу!
— А как же! Сейчас распишешь, как ты поменяешь статуй на полный трюм сахара, а потом на спички, на бомбы, на чёрта лысого…
— Бомбы нам, конечно, совсем бы не помешали, — покладисто согласился Семёныч, — масла-то от «Божека и Рихтгофена» так и нет.
— Да куплю я вам масло! — не выдержал я. — За чем и дело стало? Надо было заявку оформить — и вся недолга.
— Заявка — это неспортивно, — не согласился Семёныч.
— Тогда вот! — я хлопнул по столу. — Вымениваю у тебя статуи на масло. Бомб у меня нет, извини. А статуи мне до зарезу нужны.
— А зачем? — спросил Семёныч. Видно, что из чистого интереса спросил, просто так.
— Государю подарю, — вздохнул я. — Надо же нам чем-то вину заглаживать. По-хорошему-то надо ить было сперва разрешение на личный герцогский отряд брать, а уж потом на голову ражде Голконды падать. А мы чегой-то заторопились.
— Да-а-а-с, — протянули Семёныч с капитаном хором, — кося-а-ак.
— Не завидую я тебе, — прибавил Семёныч со вздохом. — Когда нас в последний раз отчитывали… впрочем, оно ещё не рассекречено. Ладно, забирай! Но не забудь при вручении присовокупить, что Семёныч лично старался!
— Всенепременно! — заверил я.
Ну вот! Вопрос с гостинцем императору решён. Осталось премии участникам экспедиции выписать. И такие, чтоб каждый недоброжелатель знал: только рыпнись в сторону Коршуна — за ним не заржавеет, соберёт такой отряд, что вас мехом внутрь вывернет. Так что премии я планировал отписать королевские. Проблем у меня возникнуть не должно было.
Похожие книги на "Ком 8 (СИ)", Войлошникова Ольга
Войлошникова Ольга читать все книги автора по порядку
Войлошникова Ольга - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.