– Да норм, чо, – ничуть не обиделся Бертл. – У меня дед марки коллекционировал, тоже орал, когда бабуля при переезде альбом выбросить хотела.
Сравнил. Да что он может понимать… Нет, Бертлу явно стоит использовать рот по-другому. И он сегодня очень хорошо постарается.
Хорошо хоть выкраденный Тойтс Хетти хранила в другом месте, а не с коллекцией. Отыскать его в покоях Бертла было несложно. Типичный мужчина с их стремлением засунуть всё самое ценное в какую-нибудь узкую щель… Носок с алмазной брошью внутри Хетти обнаружила между кресельной подушкой и подлокотником.
Наконец-то удовлетворённая, она устроилась под боком Бертла и бездумно водила коготками по его груди, довольно жмурясь.
– Ой, слушай, так прикольно… – подал он голос. – Ты к самой себе в мыслях обращаешься по фамилии… А она у тебя двойная, что ли? А вторая часть…
Хетти распахнула глаза. Батарейка в игрушке села? Скорее всего.
Быстро же у малыша резерв растёт. Чуть ли не с каждой фрикцией. Всего вторая неделя секса, а он уже способен улавливать обрывки мыслей. Далеко пойдёт. Если и впредь будет её послушным мальчиком. Но Хетти и сама хороша – чересчур расслабилась. Она ласково улыбнулась Кэлу, прошлась пальчиками по мускулистому животу и нажала на точку в солнечном сплетении.
– У нас нет фамилий, глупыш, – Хетти погладила моментально обмякшее тело любовника. – Это и есть моё имя. Heyettvørdraag.
Кирен
– Ах, Кирен, ну не будь ты такой нерешительной, – увещевала подругу Вилма Дантирра. – Как маленькая, право слово… Там будет так весело!
Кирен очень хотелось пойти на тайную вечеринку. Вилма, дочь первого советника императора, всегда была в центре внимания. Всегда одета по последней моде, в курсе всех столичных и университетских сплетен, любимица преподавателей и редкая красавица, вокруг которой вились толпы ухажёров.
Вилма училась на втором курсе. Ну как – училась… Придавала статусности университету тем лишь фактом, что числилась в нём студенткой. Папенька в Вилме души не чаял и на прихоть дочери закрыл глаза, а, может, надеялся, что она быстро отыщет здесь подходящую партию. Вилма Дантирра была не из тех девиц, которые безропотно соглашаются на договорной брак, если жених не отвечает их требованиям.
Кирен втайне гордилась, что Вилма заметила её, безвестную нейрин из захолустного Нетта, и отчаянно тянулась за ней, стараясь подражать идеалу. Её, какую-то первокурсницу! А на вечеринке ещё будут старшекурсники, и все – сплошь элита Эбендорфа! Нет, ну что страшного может случиться? Что она, действительно, как маленькая? Кирен уже целых восемнадцать! И всё же ещё оставались крохотные сомнения.
– Но… Может, стоит предупредить кого-нибудь… – робко предложила она.
– О, не иначе как твоего опекуна, нейра Бэртеля? – тонким голоском засюсюкала Вилма. – Ах, дорогой Келлинн, можно я сегодня вечером задержусь в библиотеке и лягу спать не в девять, а в четверть десятого? Ах, нельзя? Конечно, конечно, как скажете…
– Глупость какая! – вспыхнула Кирен. – Келлинн ничего мне не запрещает, я же не ребёнок! И он не мой опекун, он просто глава рода.
На секунду действительно мелькнула мысль предупредить брата, но Кирен тут же её отмела. Келлинна она избегала уже две недели. Боги, до чего же ей было стыдно!.. После того случая Кирен два дня не выходила из своих комнат, сказавшись больной. Ей казалось, что весь мир теперь знает о её позоре. Прийти с неприличным предложением к мужчине, да ещё к кому – к собственному брату! – и получить такой грубый и жёсткий отказ… Да, Келлинн ей не брат в прямом смысле. Но даже это не может служить оправданием её неразумного поступка. Предложить себя, будто непотребная девица!.. Боги милостивые, и что только на неё нашло!
А ведь она просто хотела как лучше! Если у мужчин есть всякие потребности… А они есть, Кирен это прекрасно помнила. Тот же Рицторпен требовал от уже больной матери исполнения супружеского долга, и та не смела ему отказать. Так вот, пусть лучше это останется в семье, чем нейр Бэртель запятнает своё имя связями с падшими женщинами или того хуже – обесчестит одну из высокородных студенток.
И только госпожа Хайтвер, обеспокоенная отсутствием Кирен, сумела найти нужные слова и успокоить. И пообещала сама поговорить с Келлинном и объяснить ему, что Кирен не имела в виду ничего дурного. А пока советовала не замыкаться в себе и просто подождать. Какая она всё-таки понимающая женщина! И дракктаалем занимается со студентами совершенно бескорыстно. Не со всеми, конечно, только с лучшими. Она и Кирен предлагала помощь в обучении, но девушка и так понимала, что она очень слабая магичка. И отнимать время у госпожи Хайтвер – означает лишить того же Келлинна возможности стать сильным магом! Нет, нет, Кирен не будет им мешать!
– Я пойду! – она решительно тряхнула рыжими локонами.
За воротами университетского комплекса уже дожидались два неприметных экипажа. Правила для проживающих в общежитиях были строгие. Но они-то не простые студенты, а элита, цвет высшего общества. Так что комендант за несколько велленсов прикинулся глухим и слепым, охрана тоже получила убедительный звонкий довод выпустить компанию в ночной город.
Вместе с Кирен и Вилмой в крытую пролётку набилось ещё четверо студентов, взбудораженных, еле сдерживающих смех и веселье и постоянно шикающих друг на друга. Во второй было столько же. Кирен ободряюще подмигнул высокий кудрявый парень, четверокурсник. В захваченных корзинах что-то негромко звякнуло.
Столицу Кири не знала, к тому же зарядил дождь, было темно, и рассмотреть улицы не удалось. И уж тем более понять, куда они едут. Кто-то на ощупь покопался в корзине, и вскоре в воздухе поплыл резкий сладковатый запах. Кири от предложенной бутыли отказалась.
Высадились они у небольшого дома, и шумной толпой завалились внутрь. Кто-то осветил тёмное помещение фламмой, а там…
– Ну, чего застыла? – хихикнула Вилма.
В доме был одиночный разрыв, видимо, ещё не обнаруженный пограничными патрулями. Иначе территория вокруг домика была бы оцеплена стражниками, но в этом районе полоса Слияния пока не сомкнулась в сплошную линию. В разрыве было по-настоящему темно, это в городе улицы худо-бедно освещались газовыми фонарями.
– Тут недалеко, – подбодрил вейст Ронстлен, тот кучерявый старшекурсник.
– А… как же проклятие? – неуверенно спросил другой юноша, озвучив мысль и самой Кири.
– Ты тоже веришь в эту чушь? – тут же обсмеяли его остальные. – Да в том мире даже воду не могут вскипятить без настоящего огня, там же нет магии! Аххах, проклятие!.. Тут дюжина магов, а ты боишься глупых слухов!
Освещая фламмой путь, шумная компания двинулась по широкой улице соседнего мира – именно на неё выводил разрыв в доме. На этой стороне дождь не шёл и было гораздо теплее, а то Кири уже успела слегка озябнуть. Гладкое покрытие, асфальт, которым повсеместно мостили дороги в чужом мире, здесь растрескался и зарос травой. Мимо прошмыгнул крупный дракк, и Кири тихо вскрикнула под смех Вилмы. Вейст Ронстлен взял девушку за руку.
Мрачными тенями уходили в чёрное небо заброшенные зеркальные башни. На их фоне четырёхэтажный особняк показался крошечным. Юноши так уверенно шли к нему, что Кирен поняла – они тут не в первый раз. Двое с большими ярко-красными флягами сразу ушли в подвал, и вскоре там что-то загудело. Вейст Ронстлен, заведя всех в гостиную на первом этаже, обвёл компанию загадочным взглядом, щёлкнул рычажком, и комнату залил яркий свет с потолка. «Генератор, – сообразила Кири, похвалив себя за догадливость. – Как в Рэтскволле, на горючем масле». Это масло ужасно пахло, и Кирен даже не представляла, как парням удалось раздобыть его в Эбендорфе.
Дом был богатый по меркам обоих миров. Кирен уже побывала в нескольких домах Фларингии, чтобы иметь возможность сравнить. У Анники и полковника было уютно, но всё из пластика, слишком геометрично, слишком просто. А тут – и камень, и дерево, и дорогие ткани. И всё покрыто толстым слоем серой пыли, только центр гостиной манил яркими красками – там, где по мебели прошлись заклинаниемабсолютной чистоты.
