Да, хорошее! О, а после этих хрустящих тостов с джемом станет совсем замечательное! А всё оттого, что Римми наконец-то чувствовала себя на своём месте. В знакомой с рождения столице, рядом с чудаковатым, но таким родным отцом, да и финансовые трудности были решены. И главное! – занимаясь тем, к чему душа лежала. В первые дни работы на разломе Римми убедилась – вот это по ней. Она была полезной, её знания и умения были востребованы, её хвалили. Да что там! Сам мэтр Шпинц буквально позавчера признал, что выпускники этого года на удивление неплохи. Поджимая губы, но косясь при этом на свою бывшую студентку.
Наверное, поэтому её и по ночам не покидало ощущение эйфории от долгожданного признания её способностей. Кэл как-то объяснял, что сны – это отражение действительности, всех тех переживаний, что мы испытываем за день.
– Сон приятный снился, – не стала скрывать она, набрасываясь на смачный тост с творожным сыром, красной рыбой и яйцом сверху.
– М-мм, я был настолько в нём хорош, что удостоился внимания и наяву? – тягуче произнёс Александр, а синева в его глазах потемнела.
Римми едва не поперхнулась. Помимо повторяющегося сна с мальчонкой, которого она героически спасала уже которую ночь подряд, снова вернулись сны с участием нейра. И в них эйфорию и восхищение у девушки вызывали уже далеко не собственные силы… У него действительно такая изощрённая фантазия или это подсознание Римми такие фортели выкидывало? Тьфу ты! Вот стоило только раз сделать доброе дело и поспать с патроном пару часов в обнимку… Ну ладно, пусть через два дня, тоже выложившись почти до истощения, она сама попросила о том же. Но это же не повод теперь не вылезать из её снов и снова вести себя, как когда-то в Рате-Скуоле…
Хотя, дракк подери, Римми по этому скучала. Да и буйная фантазия нейра в ту памятную ночь, когда выяснилось, что в противостоянии миров нет смысла, ей лишь приоткрылась. Самую малость, чтобы не спугнуть сразу напором. И какие же границы её сознания он ещё способен раздвинуть, если даже после той ночи резерв увеличился едва ли не на четверть…
– Катарина с дочерью по моему настоянию подала заявление на гражданство Северной Фларингии, – тихо сказал Александр. – Тогда законы империи будут над ними не властны, и я смогу…
– Я к разлому, – быстро выпалила Римми, оставив больше половины желанного бутерброда на тарелке и выскочив из-за стола. – Опаздываю!
…Тогда семейство Остен-Фальтер не сможет претендовать на дочь Катарины по праву крови. И тогда патрон Римми – единственный, кто сейчас способен защитить Катарину вей Стентон, сестру одного друга и возлюбленную другого, погибшего, – сможет развестись по законам иного мира и будет свободен. Не нужно будет ждать совершеннолетия девчушки Лили. Но Римми была не готова об этом думать. «Тогда! – мысленно воскликнула Римми. – Именно!»
Жить в «если бы» и «когда» она не согласна. Только здесь и сейчас.
Признать перед нейром, что готова наконец принять его ситуацию, тоже. Аримантис вей Дьечи она или кто, в конце-то концов?
А вот у самого нейра, несмотря на внешнюю невозмутимость, настроение в последние дни было далеко не радужное. Римми не могла утверждать это наверняка, всё-таки в менталистике она была не сильна, но ведь ещё было пресловутое женское чутьё. Поняла по косвенным признакам: нейр язвил меньше обычного и всё чаще называл её сокращённым именем, а не полным набором, к которому обычно прилагалась усмешка.
И пропадал почти всё время на встречах. Кажется, это было связано с присутствием биозов в Эбендорфе. Но Римми в тонкостях политической системы Северной Фларингии не разбиралась, и с кем из триумвирата надо дружить, а кого опасаться, не особо понимала. Она работает на благо империи, а кто из чужаков помогает магам в благородном занятии по защите столицы от иномирной дряни, ей было без разницы.
Хотя немного кольнуло, когда патрон удостоился высочайшей милости быть принятым самим императором, а её с собой не взял. А ведь в Эттсене настаивал, чтобы Римми сопровождала едва ли не каждый его шаг! Представлял её самым могущественным людям Фларингии! А дворца, получается, она недостойна? За очередным завтраком в доме напротив она что-то такое и пробурчала.
– Молите богов, Римми, чтобы не вызвать ненароком интерес у его величества. Или того хуже – у императрицы, – отрезал Александр. – Ваше бесстрашие меня порой удивляет. Вы путаете моё желание защитить вас с ошибочным превосходством: думаете, что я считаю вас низшей аристократией, недостойной императорского двора.
Пфф! Да не очень-то и хотелось...
– Это не светский раут, Римми, если вам вдруг показалось, что я только и делаю, что любезничаю с дамами на таких приёмах, – мягко добавил он. – Да, кстати, вечером меня тоже не будет. Но рассчитываю, что вы с господином вей Дьечи воспользуетесь приглашением и оцените старания Антуана, отужинав в моём особняке. Надеюсь, самому мне удастся перехватить что-нибудь в ресторане, так как на гостеприимство моего дорогого папеньки уповать не приходится.
– А вечером тоже тяжёлые переговоры будут? – сочувственно кивнула Римми.
– О, совсем наоборот, – улыбнулся Александр. – Да, кажется, я немного покривил душой насчёт любезностей с дамами. Вечером я планирую легко и приятно провести время с госпожой Хайтвер. Может, нам даже удастся поесть. Или хотя бы позавтракать.
– Что? С этой …! – моментально вскипела Римми, но вовремя осеклась, чуть было не употребив парочку слов, которые переняла из лексикона Крис. – В смысле, мне без разницы с кем вы там развлекаетесь по ночам!
– Я так и подумал. Ведь у нас с вами исключительно деловые отношения, не так ли?
– Именно!
– И я могу проводить свободное время с интересными мне женщинами?
– Да хоть с пятью одновременно!
– И вы нисколько не ревнуете.
– Абсолютно!
– И я вам совершенно безразличен.
– Так и есть!
– А вспылили вы, потому что хотите изменить ситуацию, но не знаете, как признаться мне в этом.
– Да! Ой… То есть нет! Вы!.. Вы специально сделали так, чтобы до этого я только соглашалась!
Нейр рассмеялся, и Римми ничего не оставалось, кроме как с сожалением бросить ажурные блинчики и снова сбежать к разлому.
Работали они, как и прежде, парами: маг и чужакспец. Похоже, биозы как-то сумели продавить Альянс. До открытых конфликтов не доходило, но напряжение чувствовалось. Римми отработала смену, фыркая каждый раз, когда думала о том, где и с кем патрон собирается провести этот вечер. Всё бы ему по ресторанам развлекаться с развратными женщинами! А она, между прочим, трудится в поте лица!
Подавив в себе позорное, лишённое остатков самоуважения, желание пройтись вечером по лучшим ресторанам Эбендорфа, Римми гордо отказалась от деликатесов Антуана и легла спать пораньше.
…Мелкий поганец на этот раз свалился в колодец. Ну, не совсем колодец, так как Римми уже знала, что эти отверстия, обычно плотно закрытые чугунными крышками, ведут к подземной канализации, а не к чистой воде. Ну, в такой темноте немудрено.
– Да как тебя угораздило-то, – вздохнула девушка.
Малец висел, уцепившись одной рукой за железную скобу и жалобно протягивая Римми вторую. Ухватившись, девушка с усилием вытянула его на поверхность. Мальчонка вдруг оказался неожиданно тяжёлым. Раньше во снах она с лёгкостью раскидывала голыми руками бетонные завалы или пробегала целые километры в поисках мальчонки, не ведая усталости.
У малыша протяжно заурчало в животе, и Римми поняла, что до Эбендорфа он не дойдёт – свалится без сил от голода.
– Вот дурачок-то, – ласково сказала она. – Ну кто на пустой желудок из дома сбегает? На, подкрепись.
И протянула ему руку. Кровь – это ведь очень питательно. Особенно когда кровь плотно насыщена магией. Всё равно другой пищи в мёртвом городе сейчас не найти. Мальчонка кивнул и приложился к тонкой коже на внутреннем сгибе локтя. Сон был каким-то чересчур реальным, потому что руку вдруг обожгло острой болью…
