– Как водичка? – крикнул Алексей, опустив ладонь в воду.
– Отличная! – прокричал я в ответ. – Искупайся, ты тоже измененный, не замерзнешь!
– Уговорил! Все-таки один раз живем!
Быстро раздевшись, Алексей прыжками преодолел мелководье и, сильно ругаясь, плюхнулся на «плаху» там, где поглубже. Мощными гребками он быстро подплыл ко мне и уселся рядом на песок.
– И вправду терпимо… – пропыхтел он трясущимися от холода губами, которые быстро начали синеть. – Ощущения кайф! Только ноги вот-вот судорога хватит, а так прям оф-ф-ф-фигеннно…
– Плыви на берег, – сказал я. – Простынешь еще.
Алексей уплыл. Выбравшись на сушу, он напялил ботинки и, схватив вещи в руки, в одних трусах умчался в сторону дома. Идущий из трубы дым – отличный ориентир.
Поплавав минут десять, я выбрался на берег и начал одеваться. Когда вернулся, из трубы бани тоже пошел дым. В доме пахнет ужином. Уфимцев приготовил макароны с тушенкой. Таро занялся приготовлением бани, а Алексей сидит возле печки, с головой закутавшись в одеяло.
– Ты его купаться надоумил? – спросил Руслан. – Трясётся так, что скоро тарелки со стола съедут.
Я покачал головой и направился в зал. Сказал:
– Только предложил. В воду он сам полез.
Входная дверь открылась, и вошел Таро.
– Нужно воды натаскать из реки, – сообщил он и снова исчез за дверью.
– С-с-сам н-н-атаскает… – продрожал Алексей.
– Игнат, по любому тебе придётся, – раскинув руки в стороны, сказал Руслан. – Ты у нас самый сильный. Там в сенях две фляги стоят.
Воды я натаскал. Мы неплотно поужинали, а затем пошли мыться. Баня – это сила. Баня – это нечто. Настоящая русская баня является не только средством очистки тела, но и особой национальной церемонией. Хорошая баня – гордость хозяина. Прежний хозяин этого дома был с руками. Баню поставил, что надо. Места хватило всем. Чистая и ухоженная. Не старше пяти лет. Это был праздник души. Мы поддавали пару снова и снова, пока не начали гореть уши. Первым не выдержал Таро и выбежал на улицу. Японец… Нас жаром не сломаешь…
Два раза бегали к реке купаться и снова парились. Успокоились только ближе к полуночи. Еще раз поели и отправились спать. Настроение у всех стало отличное. Его не испортить плохой погодой. И не испортили заглянувшие ночью в гости мутанты. Их было шестеро. Почувствовав их приближение, я бесшумно вышел на улицу…
Вернувшись, успокоил проснувшегося Алексея и лег спать. Завтра будет трудный день…
Северный Урал непредсказуем и любит преподносить сюрпризы. Утром пошел сильный снег и за полчаса укутал землю красивым белым одеялом. Температура понизилась до минус двух, набежали тяжелые низкие тучи. Видимость стала минимальной. Вдобавок ко всему поднялся неслабый ветер. Покидать облюбованный домик расхотелось.
Я проснулся первым и вышел на улицу. Генератор давно заглох. Заправив полный бак, снова запустил его, нарушив мертвую тишину ревом японского мотора. Мысленно высказав проказнице погоде все, что о ней думаю, я набрал охапку дров и вернулся в дом, чтобы растопить очаг. Шум работающего двигателя разбудил парней.
Спустя двадцать минут мы сели за стол и принялись пить свежезаваренный чай вприкуску с галетами и вареньем.
– Кто ночью вставал? – спросил Уфимцев и медленно зевнул.
– Игнат вставал, – ответил Алексей, грея руки над идущим из кружки паром. – Мутанты в гости приходили.
– Шесть штук, – рассказал я. – Обычные.
Таро отдернул пыльную занавеску и выглянул в окно.
– Плохая погода.
– Снегом нас не напугаешь, – улыбнулся Руслан. – Главное, чтоб машина не подвела.
– Будет тяжело… – пробормотал я. – Дорога на перевал сложная и полна сюрпризов даже летом. Осенью сложностей больше, да еще сама гора не пускает. Вернее, пускает, но не каждого.
– Ты знаешь, что там? – спросил Алексей. За сегодня это первый вопрос. Вчера их было шесть. Буду продолжать считать.
– Тайга, бурелом, глубокая колея, море воды, глубокие броды, – ответил за меня Руслан. – Потом горы. Много снега, сильный ветер, холодно.
– Я не про это, – буркнул Алексей. – Что нас ждет на горе?
– Кто из нас ходячая энциклопедия? – резко спросил я. – Может, в твоей голове есть объяснения подобным местам? Гора Мертвецов не единственное подобное место. Их на планете большое множество. Просто она самая ближайшая и доступная. Оттого и выбор на нее пал.
– Точки соприкосновения реальностей, – сказал Алексей. – Так их называли Гиперборейцы, но они не лезли к ним. Табу. Поэтому информации мало.
– И правильно делали, что не лезли, – поддержал Руслан. – То, что находится за пределами разумного, не стоит тормошить. Нельзя быть богом.
– Хорошо сказал, – подметил я и вспомнил строчки, давно канувшие в глубинах памяти. Захотелось зачитать:
А дальше – всё. Дороги дальше нет для смертного.
А богом быть нельзя.
– Кто написал? – поинтересовался Руслан.
– Не помню, – ответил я. – Это отрывок…
Первый брод показал нам, что значит пойти против стихии. Словно сама природа ополчилась на четырех путников, всеми силами пытаясь противостоять продвижению. Дождевая вода и растаявший прошлыми сутками снег сильно подняли уровень воды. Даже высокий и проходимый «Тигр» начал брыкаться. До середины реки я ехал на пониженной передаче. Вода начала заливаться в салон через многочисленные щели. В этом все удовольствие российского автопрома. Алексей тут же вспомнил анекдот:
– Русские и японцы решили посоревноваться, чей внедорожник герметичнее. Посадили в каждый по кошке. Если герметичность отличная, то за сутки кошка истратит весь кислород и умрет. Пришли проверять. В японском кошка, как положено, сдохла, а из русского убежала.
Мы через силу посмеялись. Ситуация совсем не располагает к юмору.
– Прицеп в воду пошел, – сказал Руслан Уфимцев, протерев запотевшее стекло задней двери. – Давай назад и выше возьми.
– Вижу, – сказал я, глянув в зеркало заднего вида, и нажал на тормоз. «Тигр» машина военная и оборудована шноркелями с завода. Глубина начала увеличиваться, и вскоре грязная вода обещает достать до капота. Ноги вовсю залило, но вода продолжает пребывать. Врубив заднюю, я плавно повел внедорожник обратно. До берега доехать не получилось, прицеп потонул в грязи одной стороной и завернулся.
– Дышло оторвем. На берег не выбраться, – сказал Уфимцев.
Глубина брода уменьшилась. Мы открыли двери и слили воду из салона.
– Шух, ты же у нас горячий финский парень, – посмеялся Алексей, – раздевайся и иди купаться.
Я покачал головой и, включив передачу, снова повел машину через брод, приняв на пять метров выше. Разницы не почувствовал. На середине реки снова стало глубоко. Вода сработала как шумоизоляция. Дизель стал работать гораздо тише.
– Все, прицеп в воде! – зарычал Руслан. – Хана припасам, но тент держит, так что ничего не уплыло.
Машина ухнула в яму, и вода скрыла капот. Я прибавил газу, но на пониженной передаче это не имеет смысла. Нужно было спустить колеса не только на внедорожнике, но и на прицепе. Я почувствовал, что он сильно держит нас. Колеса «Тигра» стали зарываться, но мы продолжили медленно продвигаться к противоположному берегу. Вода заливается в салон стремительно, и педали уже пропали из виду.
– Вот это покатушки! – воскликнул Алексей. – Нужно было «Волк» брать.
– Разницы никакой, – не согласился я, мысленно проклиная гору Мертвецов. – Тот только тяжелее.
С горем пополам мы все-таки выбрались на противоположный берег и слили воду из салона.
– Гребаный турпоход! – заорал Алексей во все горло. – Природа, сжалься над нами!
– Ага, – кивнул я. – Это только начало. Цветочки. Все ягоды впереди. До горы мы на машине точно не доедем.
– Нужно было брать шестиколесную версию «Волка», – сказал Руслан и, выпрыгнув из машины на размокшую дорогу, поскользнулся и сел пятой точкой в смесь грязи и снега.
Ругаться не стал. Я схватил его за куртку и рывком поставил на ноги. Снег постепенно утихает. Если ударит хотя бы минус десять, то грязь должна замерзнуть.
