– «Умертвия»?
– Так точно. Его масштабы так подействовали на китайских экспертов, что они намереваются отдать его нам.
Шаргин застыл:
– Не шутишь?!
– Никак нет.
Шаргин плеснул себе в пластиковый стакан газировки, проглотил, предложил Шмелёву, но тот отказался.
– Когда ты узнал?
– Пару минут назад.
– А мне никто не…
Шишка вириала на столе мигнула жёлтым огоньком, тренькнул звонок.
– Слушаю, – сказал Шаргин.
– Товарищ генерал, – доложил компьютер кабинета по имени Терминус, – пришло письмо.
Шаргин мысленно кликнул виртуальную клавишу виртуальной же клавиатуры, и виом сбоку от стола выдал текст сообщения. В нём лаконично говорилось о предложении китайского космического Агентства передать «заинтересованным лицам» в российском руководстве артефакт, найденный на спутнике Юпитера Энцеладе.
– Вот и о вас вспомнили, – покривил губы Шмелёв.
– Это меняет все наши планы!
– Не все, Владислав Михайлович, экспедиции в Ланиакею не избежать, формировать Штаб сопротивления будущей агрессии нужно тоже. Другое дело, что мы можем снабдить корабль, который пойдёт в Ланиакею, мощнейшим оружием. Если оно, конечно, фунциклирует.
– Наши фрегаты заняты…
– Возвращается «Дерзкий». После того как какой-то гад уничтожил инфоцентр в двойной звезде, делать ему там нечего. И сегодня мне доложили, что ремонт на «Великолепном» закончен. Так что у нас есть выбор.
Шаргин съел дольку апельсина, снова предложил посетителю, и на этот раз Шмелёв взял.
– Надо связаться с директором конторы. Мы должны быть вместе, когда нам передадут «Умертвие».
Шмелёв кивнул, жуя апельсин.
Снова мяукнул вириал. На этот раз звонили по мобильной сети. Шаргин активировал сотовый контур и удивился, увидев соткавшееся перед глазами из световых лучей лицо Дианы Забавной.
– Добрый вечер, – отреагировал Шаргин, пытаясь спрятать дольку апельсина в карман.
– Прошу прощения, Владислав Михайлович, – смущённо проговорила она, – за поздний звонок. Мне сказали, что Дарислав… что эскор «Салют» обнаружил в центре Ланиакеи какой-то Колобок и собирается проникнуть в него.
– Да, это так. Копун оставил закладку, наши парни активировали её и узнали, что он направился именно туда.
– У меня дурные предчувствия…
Шаргин посмотрел на заместителя, делающего ему какие-то знаки, но отвлекаться не стал.
– Причины?
– Дарислав не просто мой муж и любимый человек… – Собеседница порозовела, однако взгляда не отвела.
– Понимаю ваши чувства, вам он дорог и вы с ним уже давно хорошо понимаете друг друга.
– Не тот дорог, – улыбнулась женщина с той же полускрытой печалью, – с кем хорошо, а тот, без которого плохо [102].
– Не переживайте, Диана, вы же знаете своего супруга, он очень удачливый человек.
– В том-то и дело, что знаю, – улыбнулась собеседница сквозь печаль. – Дар всегда лезет на рожон, не думая о риске и последствиях.
– Напрасно вы так считаете. Как командир экспедиции он относится к делу чрезвычайно ответственно. Вдобавок могу сообщить, что к ним для поддержки скоро отправится ещё один корабль.
– Правда?! – обрадовалась она.
– Правда, – кивнул Шаргин, мысленно оценивая красоту жены Волкова, сумевшей в прошлом году добиться расположения Вестника Гефеста и стать его другом. Диана была не просто красивой представительницей женского пола, в ней чувствовалась внутренняя добрая сила и убеждённость в правоте духовных законов, которыми она руководствовалась в жизни. Это её качество, очевидно, и подействовало на Копуна-Вестника, раз он поверил не только ей, но и человечеству в целом, доверив людям тайну своего происхождения.
– Всё будет хорошо, – добавил директор Коскона.
– Я хочу полететь в Ланиакею с этой экспедицией! – твёрдо заявила Диана. – Я ксенолог и в курсе всех событий с джиннами, моллюскорами и тартарианцами.
Шаргин озадаченно помолчал.
– Боюсь, не в моей компетенции решать такие вопросы.
– Кто формирует состав группы?
– Контора… то есть федералы… и мы.
– Вот и включите меня в группу от своей епархии! Учтите ещё одно обстоятельство: для поисков Копуна может понадобиться мой личный опыт общения с ним.
– Кроме вас, Дарислав тоже…
– Мы дополняем друг друга! – перебила Владислава Михайловича собеседница. – И у нас двоих больше шансов найти Копуна, чем у каждого по отдельности.
– Хорошо, я… мы подумаем. Хотя решать будет комиссия Штаба.
– Какого штаба?
– По предотвращению внешней угрозы.
– Такой штаб существует?
– Формируется. Я только что с заседания Совбеза, на котором решался этот вопрос. Там же мы обсудили предполагаемого заказчика похищения копии Реестра. По общему мнению, существует некая неизвестная нам агрессивная разумная структура, которая начала вмешиваться в космические процессы и мешать исследователям делать свою работу. Большинство специалистов убеждено, что это жители Ланиакеи, добившиеся небывалого прогресса…
– Это моране! – снова перебила Шаргина Диана.
Он наморщил лоб:
– Моране?
– Мы говорили на эту тему с Копуном ещё перед его отправкой в Ланиакею. Он проанализировал ситуацию с Пузырём и «Чёрным принцем» и сделал вывод, что в разборки вмешались более мощные умы, чем тартарианцы и ядране. Он назвал этот суперум моранами. По его предположению, эти ребята прячутся в Ланиакее или же ещё дальше, у границы видимой Вселенной.
– Не слишком ли много рас желает уничтожить Вселенную?
Диана покачала головой:
– Не успокаивайте себя, надо лететь туда и разбираться. Вы включите меня в отряд? Или мне стоит разговаривать с другими людьми, принимающими решение?
Шаргин помедлил, сохраняя хладнокровие. Он вполне понимал чувства женщины, беспокоившейся за судьбу своего любимого, но обещать ничего не мог. И всё-таки пообещал:
– Не стоит.
– Благодарю, Владислав Михайлович! На связи.
Лицо Дианы в фокусе зрения, с красивейшим разрезом глаз и губ, от которого невозможно было отвести глаз, растаяло.
Шаргин пшикнул в стакан шипучки, залпом выпил.
– Что она предложила? – с понимающим прищуром спросил Шмелёв.
– Включить её в состав экспедиции в Ланиакею.
– Что ж, я бы включил. Она хороший ксенолог и интуитивист, раз нашла след Копуна в Мексике. А главное, имеет влияние на нашего мальчика. Если мы намереваемся упросить его подключиться к решению наших проблем, её присутствие не будет лишним.
– Я пообещал ей.
– Отлично!
Шаргин вывел на виом изображение Ланиакеи.
Оба контрразведчика с минуту молча рассматривали его, будто пытаясь разгадать все тайны скопления.
– Моране, – пробормотал Шаргин.
– Что?
– Она убеждена, что в наши разборки с боевыми роботами вмешались моране.
– Это ещё что за ребята?
– Не знаю, – ответил глава Коскона со вздохом.
Глава 14. Колобок
Так и осталось тайной, почему «летающая тарелка», руководившая пограничным отрядом Властителей, атаковала «Салют», не дожидаясь свою эскадру. Возможно, как предположил Шапиро, сказалась близость планет главных правителей системы, на помощь которых и понадеялся командир «тарелки».
Эскор успел подхватить «голем» с группой Дарислава на выходе из атмосферы «грибной» планеты, когда сплюснутый эллипсоид «тарелки» нанёс по российскому кораблю энергетический удар.
Зелёная молния пролетела в метре от зашитого в защитное поле эскора (Калиф на миллионную долю секунды опередил выстрел), и договариваться с преследователями стало некогда.
«Салют» нырнул обратно в атмосферу, сделал манёвр, пропуская ещё одну молнию над собой, и выстрелил ответно.
Уничтожать головной аппарат пограничного надзора негостеприимных хозяев не хотелось, и Дарислав решил не использовать «нульхлоп», сворачивающий пространство в «струну», а воспользоваться «кинжалом» с начинкой из кассеты с неймсами. Обработав противника предварительно «душем» радиоэлектронного подавления, «Салют» сделал красивую петлю высшего пилотажа – «петлю гистерезиса» – и запустил ракету, достигшую «тарелки» за доли секунды.
