Их поддержка снова всколыхнула раны, которые он похоронил у себя в душе под слоем льда. Непрошенный ком подобрался к горлу – Фенрис уставился в пол, стараясь удержать подступившие слезы. Слезы, которые он не мог позволить себе тогда, мальчишкой. Ведь в тот миг у него не было родных, которые бы обняли его и поддержали. В тот миг не было. Зато есть сейчас. Его семья. Стало трудно дышать, слеза всё же сорвалась с ресниц. Лайя, почувствовав его взволнованное дыхание, лишь крепче прижала к себе, а руки азуров сильнее сдавили плечи, напоминая ему, что он сейчас здесь, рядом с ними, а не где-то там в прошлом, которого больше нет.
Глава 9
– Как думаешь, когда они уже признаются нам, что не знают, куда идут? – спросила её тихонько Тэруми, глазами указывая на впереди идущих воина и мага.
Лайя хмыкнула. Она предполагала, что идея сократить путь изначально была не самая удачная, но никто против ничего не говорил, поэтому уже как есть. Невольно пришла в голову мысль, что пророчество Верховной жрицы всё же сбудется с корректировками: Фенрис не в одиночестве умрет в лабиринте, а вместе с ними. Лайя отбросила глупость и пожала плечами, так отвечая на шутливый вопрос сестры.
Когда они вышли из очередного туннеля и оказались в небольшой полукруглой комнате, которая уводила сразу в пять разных сторон, мужчины остановились и склонились над картой, ища столь приметное место в чертежах лабиринтов. Таких мест оказалось три. Завязался спор. Тэруми решила тоже принять участие в судьбе их маленького отряда и присоединилась к обсуждению.
Лайя же, как только оказалась в этом месте, стала испытывать странное нетерпение. Её тянуло в один из этих коридоров. Чувство было такое, словно там находится что-то очень и очень важное, только её. Это было так необычно и ни на что не похоже, что сбивало с толку. И можно было предположить, что её приманивали заклинанием, но о подобных Лайя не слышала, да и остался бы след от магии.
Поддаться собственному желанию и пойти в ту сторону – неразумно, но ничего же опасного за всё время нахождения под землей не было, поэтому ничего страшного случиться не должно. Она собралась сделать всего несколько шагов, но остановиться уже не могла. Её магия стала волноваться, волнуя и сердце, учащая дыхание. Лайя поняла, что он рядом раньше, чем увидела.
В свете зажжённого факела к ней из коридора шел мужчина. Он сначала замер, увидев её, а потом ускорился, переходя на бег, пока не остановился, вырастая перед ней. Рядом. Факел выпал из его рук.
Сейчас, когда знала правду, Лайя ощутила всю силу их притяжения. Вся её жизнь была ради этого момента. Она смотрела в его глаза и не могла нормально дышать. Руки покалывало миллионами иголочек – это магия рвалась к нему, умоляя прикоснуться.
Маг, предназначенный тебе, твоя истинная пара, ищет тебя…
– Дарий, – вырвалось у Лайи.
– Я искал тебя. – Дарий не это хотел сказать. Слова сами сорвались, отражая истинные мотивы, отражая его мечты, отражая смысл его существования.
Он замер, забывая дышать. Она была даже красивее, чем в его памяти. Странная девушка, которая вызывала в нем странные чувства. Он протянул ей руку, желая коснуться, почувствовать ту, кто являлась ему во снах и звала. Лайя положила свою руку поверх его руки…
***
Резкий звук привлек внимание: что-то упало. Фенрис обернулся. Возле Лайи стоял человек. Порыв защитить её от опасности разбился об узнавание. Это Торник? Что он здесь делает?
– Лайя, не смей! – воскликнула Тэруми, но сестра не обратила на неё внимание, её рука коснулась руки мага огня. – Фенрис, останови её! Он её истинная пара! Её маг! Ей нельзя прикасаться к нему!
Фенрис обернулся к Тэруми, не понимая, но побледневшее лицо девушки не оставляло надежды на глупую шутку. Он побежал в сторону Лайи и Дария, но было поздно: их пальцы переплелись. След чужой магии выбил из его груди воздух, Фенрис резко дернулся, останавливаясь, словно с разбегу налетая на стену. Яркий непокорный огонь мага и земная сила ведьмы соединились, создавая единый поток. И в этот момент Фенрис почувствовал, как умирает его душа.
***
Когда чужая магия вошла в его тело, Дарий не испугался. Сильное возбуждение охватило тело, а душа утонула в восхитительной эйфории. Чувство, что он так долго был в пути, а сейчас нашел свой дом, своё пристанище, вызывало ликование, постепенно становясь ни с чем не сравнимым счастьем. Магия переполнила тело и была готова взорваться раскаленной лавой, сметая всё на своем пути. Он сделал шаг ещё ближе, прижал их переплетенные руки к своим губам.
Время замерло для неё, переставая быть. Лайя смотрела в сияющие внутренним огнем глаза мага и ощущала, как лавина его чувств сжигает её магию, опаляя. Их связь была совершенной, предназначенной друг для друга, как и предназначены их души. Сейчас она это понимала. Любить его было бы так просто, как дышать. Быть его ведьмой было бы так же естественно, как и просыпаться по утрам.
Маг, предназначенный тебе…
Она почувствовала его губы на своих пальцах, и грусть поселилась в сердце. Если бы всё сложилось по-другому, она бы сейчас ответила на его чувства, она бы полюбила его, странного незнакомца, всем сердцем. Но когда-то она согласилась вылечить умирающего эльфа за монеты…
Она закрыла глаза, мысленно отделяя свою магию от его.
– Ты не мой маг, – тихо проговорила Лайя, искренне, всем сердцем, каждой частичкой души. – Я освобождаю тебя.
Дарий вдруг почувствовал, как всё погасло. Так гаснет пламя свечи, когда на него сильно дунуть. Все его чувства разом замерли. Счастье, любовь, восторг, радость встречи, желание быть вместе, желание стать одним целым… Всё осыпалось пеплом на выжженную душу. Её магия чужеродным потоком скользила по оставленным после себя руинам и вызывала невосполнимое чувство потери. Она отпустила его руку, и он тут же снова сжал её, хватаясь так сильно, как будто от этого зависела его жизнь.
Лайя стояла, с сожалением смотрела на него, давая время прийти в себя. Когда его взгляд стал более осмысленным, а дыхание ровнее, она сказала:
– Мы поговорим с тобой. Обязательно. Но позже.
Лайя обернулась. Тэруми и Чонсок стояли и смотрели на неё. На лицах обоих застыли потрясение и страх. Она бы улыбнулась, если б могла. Фенрис был неподалеку. На неё он не смотрел. Просто изучал камни на стене. Лицо было маской. В его погасших глазах застыла боль, которую он старался спрятать за безразличием и холодом.
Лайя подбежала к нему и обвила руками шею. Он никак на это не отреагировал. Коснулась его губ своими и отстранилась, заглядывая в глаза.
– Ты что, совсем не веришь в нашу любовь? Я же говорила тебе, что люблю тебя по-настоящему, и никакая магия и никакое предназначение этого не изменит. Прости меня, что не рассказала тебе раньше, и прости, что заставила пережить этот миг, но я хотела отпустить Дария, освободить его. Есть только один маг, которому принадлежит моё тело, моя душа и моя магия. И это ты. Мой муж. Мой Фенрис.
Фенрис не сразу понял, о чем она говорит. Но её слова настойчиво пробивались через лед, который сковал его внутри, постепенно растапливая и даря надежду. Он так сильно боялся, но всё же посмотрел в её глаза. В них была та же нежность и любовь, что и раньше. Тоненький росток надежды продолжил крошить его лед, снимая оковы.
– Только один маг, и это ты, – повторила она и нежно ему улыбнулась.
Рваный выдох слетел с его губ, а руки с силой прижали её к себе. Он крепко зажмурился, не веря, что только что чуть всё не потерял…
– Тэ, – донесся тихий обеспокоенный голос Чонсока.
Лайя и Фенрис не отстранились друг от друга, но повернули головы, желая узнать, что случилось. Бледная Тэруми стояла, сжимая в руках оружие и тяжело дышала.
– Тэ, – на сей раз позвала её Лайя, подходя ближе. Состояние, в каком находилась танэри, пугало.
– Я… я… хотела убить его, – сдавленно проговорила Тэруми, – и не смогла… я видела, что стало с Лоран, и боялась, что это станет и с тобой… что ты не сможешь оправиться… Поэтому я не смогла… – Она говорила это Лайе, но взгляд был обращен на Фенриса. Она словно… словно… просила прощение за свою слабость.
