– Скорее, – поторопил её эльф, делая выбор между жизнью всех и собственными чувствами в пользу жизни. – Круг скоро падет.
Она подбежала к Дарию и взяла его за руку.
– Какого черта ты делаешь? – закричала на неё Тэруми.
– Так надо, – раздался безэмоциональный голос Фенриса, обращенный к Тэруми. Мертвые интонации его голоса заставили азурианку забеспокоиться ещё больше, но эльф снова сосредоточился на проклятых людях.
Лайе было страшно. Очень. Но она взяла себя в руки и выдохнула, стараясь расслабиться и позволить своей магии блуждать по телу мага огня. Дарий использовал почти весь свой резерв. Почти. Слабые отголоски его огня несмело устремились навстречу к ней. Коснулись и замерли. Проходили мгновения, складывались в секунды, а потом и в минуты, но ничего не происходило. Он был чужой ей, а она ему. Просто маг. Его можно вылечить, избавить от боли, но не более того.
Лайя открыла глаза и, обернувшись, посмотрела на Фенриса. Надо бы расстроиться из-за того, что не получилось, испугаться, что они сейчас все умрут, не справившись с таким количеством врагов, но всё, что она могла, это счастливо засмеяться. Азуры посмотрели на неё, как на сумасшедшую, а она могла смотреть только на мужа. Эльф замер, прекращая атаки, смотря ей прямо в глаза, ища причину веселья.
– Фенрис, я не могу ему помочь, – радостно воскликнула Лайя. – Я же говорила, что он не мой маг.
Она подбежала к нему и уверенно сжала его руку. Ледяная сила Фенриса привычно заскользила по её магии, сливаясь и даря невероятную силу обоим. Это было настолько родное и всеобъемлющее чувство, что Лайя не заметила, в какой момент стала плакать. Фенрис коснулся поцелуем её губ, замирая на секунды от счастья. Как же он скучал по этому чувству и как же боялся, что больше никогда не испытает подобное…
– Эарендилы! – крикнула им Тэруми. – Мы сейчас сдохнем, пока вы целуетесь!
Фенрис отстранился от Лайи, взгляд ещё раз лаской скользнул по любимому лицу, а затем стал собранным и решительным.
– Становитесь рядом и приготовьтесь. Спину прикрою стеной.
– И будем целоваться? – не удержала Тэруми нервного веселья, вынимая застрявший в чьем-то черепе кинжал.
Лайя засмеялась, Чонсок что-то сердито буркнул. Дарий отошел ближе к эльфу, силы к магу огня понемногу возвращались, по крайней мере меч он в руках уже весьма уверенно держал.
Ледяная стена выросла за ними, и проклятым людям пришлось её обходить. Прыгучестью и целеустремленностью наргсов они точно не обладали. Лайя крепко держала Фенриса за руку и поддерживала теперь лишь малый защитный круг. Кругом царила смерть: метко колола кинжалами Тэруми, яростно рубил головы Чонсок, выверенно и как-то отстраненно бился с оружием Дарий, летели ледяные стрелы Фенриса, – а Лайя могла думать только о том, что у неё получилось. Её магия, как и сама она, только для него, для её эльфа.
Через какое-то время проклятые люди неожиданно синхронно откинули назад головы, дико закричали и отступили. Они убежали в лес так же быстро и внезапно, как и появились.
– Это так должно быть? – устало спросил Фенрис.
– Нет, – ошарашенно произнесла Тэруми, всё ещё сжимая окровавленное оружие и постоянно озираясь в поисках врагов. – До заката ещё полно времени. Проклятые люди прячутся перед насекомыми.
Лайя переступила гору тел и отошла немного дальше, осматриваясь.
– Не могу поверить, – прошептала она, оборачиваясь к остальным, – у нас получилось… Они отступили.
– Нужно уходить, – сказал Чонсок, вытирая меч о землю. – Возможно то, почему проклятые люди ушли, гораздо интереснее их самих.
– Кыт ничего мне не говорит, – растерянно произнесла Тэруми, тоже осматриваясь.
– Сюрприз готовит, – несколько раздраженно сказал ей Чонсок. Девушка показала ему язык. Воин поднял кверху глаза и тяжко вздохнул.
– Что это такое? – спросил Дарий, устало сидевший на земле и с запоздавшим ужасом взирая на мертвых существ.
– Это люди, которых прокляли, – звонкий голос Тэруми звучал кощунственно весело, – а их души, не все, правда, во мне. Тьма исказила пустые физические оболочки, то есть тела, и превратила вот в таких монстров.
Довольная произведенным эффектом азурианка сложила оружие обратно в ножны и окинула спутников задорным взглядом, приглашая продолжить путь. В этом моменте Чонсоку посочувствовал даже Фенрис: воину и правда досталась самая вредная из всех возможных женщин.
– Никто не ранен? – разбил воцарившуюся тишину Фенрис. Они замотали головами. – Хорошо. Идем. Кажется, я знаю, где мы сможем укрыться.
– Слово «кажется» звучит не очень надежно, – поддела его Тэруми.
– Зато сколько таит в себе перспектив, – неожиданно произнес Дарий. Злость застыла в его глазах, но вырваться он ей не дал, просто решил прояснить для себя о флоре и фауне этого места ещё немного. Первые встреченные существа уже «радовали» его необычностью. – Что ещё населяет эту благословенную землю?
– Упыри красноволосые… Один представитель вот идет рядом. – Лайя подбежала отвесить ей знатный подзатыльник, но Тэруми проворно отбежала и спряталась за Чоном, выглядывая уже оттуда. – Что я такого сказала?
***
Место, куда их привел Фенрис, было окружено какой-то особенной атмосферой затаившегося уныния. Старые раскидистые деревья заслоняли собой небо и укрывали установленное на каменном постаменте здание. Узоры и символы на крыше были эльфийские, но на храм само здание не было похоже. Массивное, прямоугольной формы с невысокой крышей и широким арочным проходом с установленными по бокам колоннами. Отсюда, снизу, даже не было понятно, сохранилась ли у этого здания дверь, да и есть ли она вообще.
– Это усыпальница? – первым догадался Чонсок.
Фенрис кивнул.
– Кыту не нравится это место, – тихо проговорила Тэруми, не решаясь подходить к ведущим в здание ступенькам.
Фенрис не стал отвечать, и так было понятно, что другого места ночлега у них не будет. Он легко взобрался по относительно хорошо сохранившимся ступенькам и прошел дальше. Взгляд с каким-то внутренним трепетом скользил по святыням своего народа. Духи великих предков, что захоронены здесь, берегли это место от людей – он чувствовал их защиту, – но позволяли времени и природе забирать в свои объятия. Невероятная сила жизни хрупких и нежных растений уже успела разорвать каменную кладку пола, обвить и стиснуть в своих объятиях надгробные плиты.
– Фенрис! – позвала его Лайя.
Он обернулся, с удивлением отмечая, что никто за ним не поднялся следом, и поспешно вышел.
– Мы не можем шагнуть дальше этого места, – сообщила ему Лайя, остановившаяся у подножия ступеней. – Я не вижу защитную магию этого места, но чувствую её. Смотри.
Она протянула вперед руку, но та уперлась словно в стекло. Тэруми и Дарий тоже попробовали, но результат был таким же. Чонсок в экспериментах не участвовал, предпочитал довольствоваться чужим опытом. Фенрис озадаченно смотрел на своих спутников и искал у себя в памяти, как можно убрать это заклинание, если оно, конечно, есть, а потом понял, что просто не может этого сделать. И не потому, что не знает как, а потому что это неправильно: люди не должны нарушать покой усопших.
– Здесь всё равно нет дверей, – резонно заметила Тэруми, – так какая разница, где нас настигнет рой, под ступенями или на них.
– Я на ночь могу окружить нас защитным ледяным куполом, – предложил спустя паузу Фенрис и спустился к ним.
– А выйдем мы оттуда, когда на землю придет весна? – весело уточнила Тэруми.
– У нас есть маг огня, – напомнил он.
Тэруми медленно обернулась и оценивающе посмотрела на Дария, голос стал деловым и чуть надменным, каким делают его богатые покупатели, решившие соблаговолить и приобрести у торговца его товар.
– Вот ты и пригодился, – картинно махнула рукой она. – Не зря живешь.
– Степень ценности жизни у тебя оценивается в зависимости полезности человека? – со злой иронией спросил Дарий.
Тэруми откинула в сторону кривляния и стала обычной, голос вернул предупреждающие нотки:
