– Того, что Тэ перечислила, хватит, – ответил Чонсок.
– Я распорядился, скоро принесут, – спустя паузу сообщил Фенрис, устраиваясь уютнее на диване.
Они уставились на него, не понимая. Маг выдохнул и объяснил:
– Мысленно, я теперь так умею.
– Ого! – воскликнула Тэруми. – А скажи мне что-нибудь!
– Это работает только с эльфами.
– А Верховная жрица с Лайей говорила. Лайя – человек.
– Ну так на то она и Верховная жрица.
И не возразить же. Все расселись в ожидании. Еду принесли достаточно быстро. Фенрис поблагодарил. Лайя хотела спросить про Дария, но побоялась. Фенрис понял её порыв и сказал:
– Ему тоже принесли.
Сытые и довольные, они перешли на большой пушистый ковер и смотрели на похрустывающий поленцами камин. Хоть нужды в тепле не было, эта прихоть пришлась по душе всем. Говорить о важном не хотелось, поэтому просто вспоминали забавные случаи из прошлого.
В дверь постучали. Это была Анкалумэ. В облике больше не было гнева или презрения. Она была ровно такой же, как и при их первой встрече: невозмутимой и величественной.
– Я хочу поговорить с тобой. – Она смотрела только на сына.
Фенрис знал, о чем будет разговор, но всё равно пошел следом за ней.
– Я и Муилькорх… – начала она, когда они уединились в ближайшей пустой комнате. – Это в прошлом. Не говори Аркуэну.
– Это твоя личная жизнь, – холодно отрезал Фенрис, не желая её слушать. – Меня это не касается.
Облегчение, какое появилось на лице матери, ударило его словно пощечиной.
– Спасибо, – сказала Анкалумэ и коснулась его руки.
– Придержи свою благодарность! Я делаю это не для тебя, – он все-таки не сдержался и повысил голос, а потом развернулся и ушел.
***
На дворе была глубокая ночь, но Фенрис и Чонсок корпели над бумагами, тщательно подбирая формулировки для предстоящего соглашения Изимы с Дэйлором. Лайя и Тэруми заснули на кровати, так и не дождавшись любимых.
– У меня есть просьба, – сказал вдруг Чонсок, при этом бросая взгляд в сторону кровати. – Только давай не здесь, а пойдем ко мне.
– Они спят, – тихо сказал Фенрис.
– С Тэруми никогда нельзя быть уверенным, – тихо заметил воин и кивнул в сторону выхода.
Неслышно закрылась дверь, скрывая мужчин. Тэруми сонно толкнула сестру.
– Ведьмочка, Чон куда-то с угрюмым пошли…
– М-м-м… – промычала Лайя, переворачиваясь на другой бок.
– Вставай, они там о чем-то секретничают, – бормотала Тэруми, не в силах подняться сама.
– Тэ, отстань… Какие у них там могут быть секреты? – сердито прошептала Лайя. – А свои хитроумные планы по захвату мира они потом выдадут.
– Думаешь?
– Конечно. А что ещё они могут обсуждать? Спи.
Лайя потянула за край покрывала и укрыла сестру, то же самое проделала и со своего края кровати, укрываясь сама.
– Ладно, ведьмочка… люблю тебя…
– Спи уже…
Фенрис был заинтригован, но молча ждал, пока Чонсок начнет говорить. Воин убедился, что никто не подслушивает, и повернулся к эльфу.
– Когда вернемся в Изиму, я хочу официально пожениться с Тэруми, – сказал Чон. – Ты же Магистр, сможешь провести церемонию и благословить нас.
Фенрис опешил, не зная, что сказать. Он не мог представить себя, благословляющим чей-либо союз. Да и Магистр он для эльфов, а для людей просто маг. И всё же Фенрис кивнул. Чонсок и не ждал ничего иного, поэтому перешел к сути разговора:
– Мне нужно кольцо для Тэруми в пару моему. – Он снял свой перстень с драконом, который подарила ему Тэруми, и протянул Фенрису. – Можешь попросить сделать такое же, только меньшего размера? Ну и изящнее, женское? – Фенрис забрал кольцо и сразу спрятал в недрах кармана. Чонсок вдруг вспомнил и добавил: – И оно не должно быть слишком выпирающим, чтобы в драке не мешало.
Когда понял, что сказал, сначала рассмеялся, а потом горько выдохнул. Бой – часть жизни его любимой, а так хотелось бы оградить от всего, чтобы всегда была в безопасности, рядом.
– Хорошо, – с улыбкой ответил Фенрис.
– Только Лайе не говори, ну мало ли…
– Понятно, – прервал эльф.
Чонсок радостно кивнул ему на дверь, приглашая продолжить начатое.
Глава 14
Совместный завтрак на сей раз протекал в более терпимой обстановке. Аркуэн был отстранен и мало обращал внимания на остальных. Анкалумэ вела себя учтиво, холодно, а Исалиэль по красоте превзошла саму себя: наряд, прическа, украшения – невозможно было не смотреть. Внимание юной эльфийки было по-прежнему приковано к Чонсоку, но уже не столь явно. И когда все оценили красоту будущей Верховной жрицы, Тэруми оценила её целеустремлённость, но снова устраивать показательные выступления не стала из уважения к Фенрису. Ему и так было непросто выстраивать взаимоотношения с семьей.
Заявление Фенриса, что подготовкой самой церемонией должна заниматься Исалиэль, неожиданно было положительно воспринято. Разве что сама эльфийка разволновалась: такая ответственность! А вот на предложении обсудить перемирие двух оставшихся городов Анкалумэ молча встала и, чтобы не наговорить лишнего, ушла. Фенрис проводил её взглядом и чуть сдержал облегченный выдох. Встречу с Аркуэном и Чонсоком наметили сразу после завтрака. Оставалось решить вопрос со вчерашней просьбой.
Фенрис попросил Исалиэль задержаться. Лайя и Тэруми, уходя, бросали любопытные взгляды, но подгоняемые Чоном всё же вышли.
– У меня личная просьба. Только это должно остаться между нами, – сразу перешел к делу он и достал кольцо Чона. – Мне нужна женская копия этого кольца.
Кольцо Исалиэль, конечно, узнала. Руки воина тоже являлись предметом её восхищения. Не раз за ними завороженно наблюдала.
– Работа мастеров клана Таэритрон. Такие украшения раньше были очень популярны, – несколько отрешенно проговорила эльфийка.
– Кольцо должно быть более изящным и не мешать руке держать оружие. Размер… – Фенрис запнулся, вдруг понимая, что они с Чонсоком упустили главное.
– Не беспокойся, брат, – с горечью сказала Исалиэль, лицо стало бледнее, – я угадаю нужный размер. Это ведь… свадебное кольцо для Тэруми Ю-хи Шайн?
Фенрис мог попросить изготовить кольцо кого угодно – Магистру бы не отказали, – но выбрал именно Исалиэль. Он хотел, чтобы эльфийка перестала уже питать ложные надежды, поэтому подчеркивал статус Тэруми. Неумелый флирт сестры вызывал у него и вовсе очень нехорошие чувства, сродни тем, какие испытывала Тэруми к Дарию. Он никогда не признался бы вслух, но счастье их четверых для него было важным, и допустить, чтобы эта эльфийка вносила разлад, не мог. Хоть он и тысячи раз говорил себе, что это не его дело…
– Да, – коротко ответил он. Простое слово погасило огонь в глазах юной девушки. Фенрис уже развернулся, чтобы уйти… но не смог. – Судьба не так неотвратима, как нам кажется, – твердо сказал он. – Когда рвутся одни нити, она начинает плести другие. Узор становится иным, новым. И этот узор всегда прекраснее предыдущего.
Он ушел, оставляя её в одиночестве с кольцом, которое на палец Чонсока когда-то надела другая.
***
Дарий бродил по берегу. Роскошь, покой и безопасность утомляли. Он как никогда чувствовал впустую сгорающую жизнь. Когда-то он переживал из-за всепоглощающей ненависти, а сейчас понял, что хуже равнодушия ничего нет. Если не брать в расчет его четверых невольных спутников, до него никому не было дела.
Прослонявшись бесцельно по коридорам, он был уже готов сотворить хоть какую-нибудь глупость. Впрочем, он её и сотворил, несколько раз попытался заговорить со снующими на нижних этажах эльфийками. Чуть не закончилось катастрофой. Девушки от него испуганно разбежались, а пришедшие их защищать мужчины были не расположены к диалогу, тем более что ни он, ни его оппоненты не понимали друг друга. Спас его какой-то Эарендил, который успокоил своих и на иллуийском поспросил его вести себя более почтительно. Дарий до сих пор злился, вспоминая это… Куда уже почтительнее? Он поздоровался, спросил, как пройти до ближайшего сада? Он же не виноват, что его никто не понимает!
