"Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Фонд А.

— И про госконтракты пиши! — рыкнул я.

— Про госконтракты?

— Пиши про госконтракты! — Я подсунул другой листок. — Здесь пиши!

Глориозов продолжил что-то торопливо черкать. Когда он дописал до конца, я выхватил листы из-под его руки и сунул их в карман.

— Где пригласительный?

Глаза Глориозова забегали.

— Где пригласительный⁈ — нажал я голосом.

Глориозов порылся в ящике стола и нехотя протянул мне золочёный конверт. Я раскрыл — там действительно был пригласительный на имя Глориозова.

— Хорошо. И попробуй только пикнуть! — прошипел я и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.

Я торопился домой, чтобы в тишине почитать признание этого урода.

Не помню, как добежал домой, как взлетел наверх и вошёл в квартиру.

А там меня ждала Валентина. И вид у неё был странный.

— Муля! Где ты ходишь⁈ И сколько уже можно⁈

— Ты о чём, Валя? — не понял я, могучим усилием воли взяв себя в руки.

Валентина вспыхнула, но вздёрнула подбородок и хмуро сказала:

— Муля, давай поженимся!

Глава 21

Если бы литосферные плиты вдруг развернулись и снесли с лица земли Америку и Африку, или если бы у легендарного грызуна туко-туко хоть на чуточку удлинились задние лапы, и то я не удивился бы сильнее, чем сейчас.

Точнее я даже не удивился, а ошарашенно обалдел.

— Что? — переспросил я каким-то чужим, хриплым голосом. — Ты это серьёзно?

— Муля! — возмущённо воскликнула Валентина и даже всплеснула руками, — ну сам подумай! Ты — одинок, и ты уже старый, а до сих пор с тобой никто даже встречаться не хочет! А я уже как раз в таком возрасте, что замуж надо идти. Так почему бы и нет? Мы же созданы друг для друга!

— Эммм… — глубокомысленно ответил я и задумчиво почесал затылок.

Честно говоря, с такого ракурса я этот вопрос никогда не рассматривал.

— Вот смотри, Муля, — продолжала нагнетать Валентина. — Мы поженимся, родители нам помогут с жильём, затем мы переедем. Мы можем даже уехать в Одессу!

— Почему в Одессу? — окончательно обалдел я.

— Сам подумай, в Одессе есть киностудия, тебе будет чем там заниматься. И я смогу там тоже работать. Где-нибудь… Там хорошо, там море… — Валентина мечтательно улыбнулась, глаза её затуманились.

— А, ну да, если так, конечно, Одесса… Да, — пробормотал я, будучи изрядно шокированным от такого напора.

— И главное, там, под Одессой, живёт моя тётя!

— Извини, Валентина, а тётя твоя причём? — удивился я.

— Ну как? Дети же у нас потом пойдут, а кто с ними сидеть будет?

— Ну, а ты разве не будешь? Или я могу? — попытался смоделировать ситуацию я.

— Ну как же! — возмутилась Валентина. — Ты? Тебе будет некогда! Кто же деньги будет зарабатывать? А мне тоже работать надо будет. Нет, нет, Муля, даже и не думай. У нас будет мальчик и девочка. Мальчика назовём Русланом, а девочку — Марусей!

Обалдеть. Я аж челюсть чуть не уронил. Она уже даже имена нашим будущим детям придумала. Валентина что-то там ещё доказывала, объясняла, аргументировала, а я сидел и думал, как бы её аккуратно остановить.

— Муля! — крикнула Валентина. — Ну что ты молчишь? Я даже уже решила, что свадьбу мы сыграем в ресторане! Там, где твоя подруга Белла работает. Она дешевле нам поможет всё устроить, и всё хорошо у нас будет. И главное, что у моей мамы есть знакомая, которая поможет платье мне пошить. Я обязательно хочу, чтобы пошить. Я в журнале мод видела такое платье, ты представляешь, с воланами и рюшами?

И тут я наконец не выдержал. Наверное, вот это вот всё, что сегодня, и вчера, и за эти дни со мной случилось, этот вопрос с приглашением на закрытый показ, разговор с Глориозовым — всё это сплелось в такой тугой ком эмоций, который уже еле-еле держался на одном волоске. И вот при последних словах Валентины волосок этот лопнул, и ком упал на землю, разбрызгивая щедро вокруг своё содержимое.

Короче, меня прорвало.

Сам не знаю, как так получилось, что я вскочил, схватил Валентину за шиворот и, невзирая на её внушительные габариты, потащил на выход. Ногой я открыл дверь, вытолкал её наружу и гневно сказал почти спокойным голосом:

— Нет, Валентина! У нас с тобой ничего не получится! Извини.

И захлопнул дверь прямо перед её ошарашенным лицом, а сам аж выдохнул с облегчением и пошёл на кухню. Там достал из буфета бутылку коньяка, налил себе пятьдесят грамм, потом подумал и долил ещё пятьдесят, и залпом хлопнул.

Фух!

В комнату вошла Дуся. Подбоченясь, она исподлобья уставилась на меня.

— Зачем ты так с девушкой? — обличительно сказала мне Дуся.

— Как так? — переспросил я, рыская в буфете в поисках чего-то типа шоколадной конфеты, чтобы закусить.

— Выкинул её! Ч всё видела и слышала! Ты что такое себе позволяешь, как ты так можешь⁈

Я как раз в это время обнаружил коробку мармелада. Вытащил одну, принюхался — вроде клубничный, как я люблю.

— Я её аккуратно выкинул, — сказал я, бросив в рот мармеладку. — Ну а что, иначе она бы меня утащила в ЗАГС… Дуся, ты мармелад будешь?

— Нет, Муля, в ЗАГС тебе ещё нельзя, — покачала головой Дуся, некультурно проигнорировав мой вопрос по поводу мармелада. — Но с девушками так тоже не надо. Эх, вот потому ты до сих пор и не женат. Иначе так бы с девушками не обращался.

Я смерил её мрачным взглядом. Дуся, видимо, что-то прочитала в моих глазах, так как боевой запал у неё сразу пропал, она шустро юркнула в свою комнату, захлопнула дверь и, судя по грохоту мебели и шуршанию по паркету, даже подпёрла её чем-то.

А я, не выдержав больше всего этого, пошёл к себе в комнату и завалился спать.

Задолбали!

Наконец-то этот трудный день подошёл к концу.

На следующее утро первое, что я сделал, когда пришёл в Комитет искусств, — это отправился к Тамаре Захаровне.

— Мулечка пришёл, — защебетала она, как только я вошёл в её кабинет, практически без стука.

— Здравствуйте, Тамара Захаровна, — сказал я недобрым голосом. — Я буквально на секунду. Есть один вопрос.

— Да-да, присаживайся, Мулечка. Чай будешь? Я всегда с утра люблю прийти в кабинет, и первое, что сделать, — это выпить чашечку чая, — расплылась в улыбке она и подняла на меня свои блёклые глаза.

— Нет, нет, спасибо, чаю я не хочу, — ответил я. — Вы мне лучше дайте ответ на такой вопрос: это правда, что на закрытый показ моего фильма вместо меня идёте вы?

От неожиданности Тамара Захаровна аж поперхнулась чаем и сильно закашлялась.

Я терпеливо подождал, пока она откашляется и сможет продолжать разговор.

— Муля, ну ты что, нельзя же так! Я поперхнулась! Я же так и умереть могла! — возмущённо замахала она руками, продолжая периодически откашливаться. Лицо её побагровело, на глазах выступили слезы.

Я терпеливо ждал, пока весь этот цирк закончится.

— Так что да, мне прислали приглашение, — накашлявшись, вынуждена была признаться Тамара Захаровна, видя, что я не свожу с неё требовательного взгляда. — Но я не имею никакого отношения к тому, что тебя не пригласили!

— Откуда вы знаете, что меня не пригласили?

Тамара Захаровна вспыхнула и промолчала.

— И второй вопрос, — продолжил я, видя, что отвечать она явно не собирается. — А почему, узнав, что меня, как главного руководителя и вдохновителя этого проекта, не пригласили, почему вы ничего не сделали для того, чтобы выяснить этот вопрос? И чтобы было по справедливости?

Тамара Захаровна смотрела на меня широко раскрытыми глазами, её рот беззвучно раскрылся, словно у выброшенной на берег рыбы. Она ни слова не говорила.

— Почему, в конце концов, вы сразу не сообщили мне об этом? Почему не предупредили меня? В конце концов, почему, не отдали мне своё приглашение? — продолжал напирать я.

Тамара Захаровна побледнела.

— В общем… давайте-ка сюда это приглашение. Я пойду вместо вас.

— Но, Иммануил Модестович! — возмущённо вспыхнула Тамара Захаровна и закричала тихим свистящим шёпотом, ежесекундно оглядываясь на дверь. — Я не могу так поступить! Это приглашение пришло «сверху», понимаете⁈ Рассылали его «оттуда»! И не пойти я не могу, ты сам это понимаешь! У меня тоже семья, у меня дети… И я не буду подвергать свою семью опасности! На такие мероприятия не отказываются ходить! Если тебе не прислали приглашение, то это вопрос не ко мне. Иди «наверх» и там разбирайся. Но я тебе не советую, Муля. По-человечески не советую! Переживи, промолчи. И радуйся тому, что тебя всего лишь не пригласили, а не что похуже…