Отверженный 追放者 Часть V (СИ) - Орлов Александр

Его глаза не моргают, он смотрит на меня с выражением искреннего непонимания.

Я смотрю в них, не в силах отвести взгляд. Я вижу не его распластанный труп, но иную картину. Вот мы под лунным светом, тень от волос падает на его серьезное лицо. Он смотрит в дождливую ночь на морском горизонте, словно вспоминает о чем-то.

А вот он тянет меня за руку, как обычно, волочет куда-то, куда я не хочу.

А здесь у него еще нет шрама на лице. Он лежит на баскетбольном поле, поджимает ногу, но не скулит, не ноет. Видит меня, и взгляд становится настороженный, почти враждебный. Он смотрит на меня, как на незнакомца, от которого можно ждать чего угодно, но не дружбы. Видит мою протянутую ладонь. В глазах появляется искорка надежды. На то, что ему не придется ползти к выходу самому. На то, что его здесь не бросят, как прокаженного.

Он ещё опасается, но хватается за руку, крепко сжимая ладонь, чтобы я неожиданно его не бросил.

Возможно ли? — говорят его глаза. — Возможно ли, что я нашел друга?

Глаза меняются, стекленеют, искринка исчезает, они мертвы. Я смотрю в них, понимая, что почти не вижу его из-за слез.

Прости меня, аники…

Монстр, что хотел стать человеком, — часть 1

Прости меня, аники.

Я лежал там, рядом с телом Ягами, не в силах пошевелиться или что-то сказать ему напоследок.

Тело умоляло меня остаться, свернуться калачиком и подохнуть на теплом асфальте, ведь даже просто лежать было больно. Я бы так, наверное, и сделал, если бы не услышал за спиной быстрый звук шагов. Кто-то босиком прошлепал по луже и встал надо мной.

— Тебя ни на минуту оставить нельзя, — заявила Муза, присаживаясь рядом. — Ты себя видел?

Я перевернулся набок при помощи здоровой руки, оперся плечом о мусорный бак, глядя на нее снизу вверх.

— Анализ, — прошептали мои сухие губы.

— Пулевое в плечо, контузия, сильный ушиб, вывих плеча, растяжение голеностопа, ссадины, сотрясение, — перечисляла она монотонно, — еще колотое в боку, а остальное мелочи. Вставай.

— Не могу, — тряхнул я головой. — Просто не могу.

— У нас и хуже бывало, не ной.

— Они мертвы, Муза… Все они… Дате был последним…

— У тебя ещё осталась я, — вздернула нос она. — Я же сказала, не ной.

— Нет… — сказал я, теряя её из виду.

Она с размаха влепила мне по лицу, да так, что голова дернулась.

— Не смей вырубаться, слышишь⁈ — зарычала она. — Твой дружок сдох, но ты ещё нет. И если будешь здесь валяться и скулить, как мелкая сучка, то присоединишься к нему. Будете потом на облачке саке попивать. Этого хочешь, слабак⁈

Я не ответил, глядя через неё на тело Ягами.

— Ну и иди нахер, размазня, — заявила она, поднялась и пошла прочь по переулку.

Её полуобнаженный силуэт удалялся и растворялся в горячем воздухе.

— Стой, — еле слышно произнес я.

Она обернулась, ожидая моей реакции.

— Помоги, — стиснув зубы, сказал я и протянул руку.

Она мгновенно оказалась рядом, вцепилась когтями в мою ладонь и потянула на себя, упираясь ногами и ворча от напряжения. Благодаря её рывку, я встал на ноги и оперся спиной на контейнер.

Оперся на Музу, и она потащила меня по переулку.

— Стоп, не туда… — резко остановилась она, разворачиваясь.

— Почему?

— Там эти уроды, как раз выбегают из дома, ищут тебя. Сюда, держись.

Она помогла мне перебраться через заборчик, подхватила с другой стороны, и потащила за собой по узкому проходу. Мы шли к оживленной улице, где я бы мог затеряться в толпе. С каждым шагом становилось чуть легче, адреналин помогал двигаться, и вскоре я мог не лежать на Музе мертвым грузом, а передвигаться сам. Пусть через боль и не быстро, зато в нос не бил запах смерти от её волос.

Она резко остановилась и принюхалась, как дикий зверь. Зрачки увеличились в размерах, на клыках появился красный бисер слюны.

— Что ты почуяла?

— Дым, — ответила она, — кровь, боль.

Я отодвинул её и прошел вперед, держась за стену, обогнул велосипедную парковку и лоток с газировкой, и вышел на улицы Кабуки. Крики, что доносились до меня через звон в ушах, были первым предзнаменованием.

Меня чуть не сбила с ног бегущая женщина. Она не извинилась, лишь затравленно оглянулась и рванула дальше. Она была не единственной, люди бежали по улице в панике, крича на ходу, сбивая друг друга, будто безумное стадо.

Витрина магазина напротив была разбита, из помещения валил дым. Чуть дальше горел ломбард, вокруг него были разбросаны тела погибших. С другой стороны улицы поднималось зарево от игрового центра, крыша уже пылала, люди выбрасывались из окон, спасаясь от пожара.

Это все точки Ягами-кай. Их защищали люди семьи. Каин всегда держит слово.

Мы разозлили дракона, и он решил спалить весь район.

Я был окружен сонмом из рыданий и воплей, ревом сирен и сигнализаций. Ночь стала алой, свет пожаров красил неон в оранжевый цвет. Казалось, что даже небо покраснело.

Тяжело дыша, я побрел по тротуару, придерживаясь за заклеенную фотографиями местных звезд стену. Толпа народу пробежала навстречу, обходя меня. Они что-то мне кричали на ходу, но я не разбирал слов.

Мимо пронесся грузовичок, не отпуская клаксон, он чуть не сбил парочку школьников, резко вырулил и с визгом перевернулся, преграждая дорогу. Я продолжал идти, хоть и не понимал куда.

В местной раменной шел погром. Люди в черных костюмах избивали посетителей и защитников заведения. Летели стулья и посуда, в витрине зияла дыра с кровавыми потеками на стекле. Туда нельзя, заметят…

Я свернул в проулок, пошел мимо парковки для арендованных автомобилей. Их тоже разбили, а оставленный без присмотра мопед забросили на капот спорткара. Впереди дрались, я видел, как убегающего парня в костюме свалили на землю и принялись забивать бейсбольными битами.

Путь перекрыт, ни вперед, ни назад. Фокус подсказывал, — либо спускайся в канализацию, либо пытайся найти убежище в ближайшем здании.

Канализация так меня и манила. Хорошее место для такой твари, как я. Упасть ниже уже не получится, — мой полет может закончиться на самом дне.

Но я все же нырнул в здание и заставил себя подняться по лестнице. Второй этаж, дыхание ни к черту, на ногу не опереться, рука уже не держит поручень. Но нет, ещё выше.

Тащусь по открытой площадке с квартирами по бокам. Остается надеяться, что меня не заметят с улицы и не бросятся в погоню. Далеко я не уйду…

Вот! Фокус указал мне на обшарпанную дверь. Замок не электронный, краска на ручке слезла, свет не пробивается через оконный проем. Я вставил танто в замочную скважину и вбил лезвие ладонью поглубже. Отошел на шаг и врезал ногой в рукоять. Со звоном замок сдался, и я упал в открывшуюся дверь. Рухнул на коврик в коридоре, пропустил Музу, прополз вперед, закрыл дверь ногой и замер в темноте, переводя дыхание.

Несколько минут просто лежал, прислушиваясь к хаосу снаружи. Вдалеке что-то взорвалось, да так, что стекла задрожали.

Снова встал, прошел в спальню, оставляя за собой кровавый след. Уселся на кровать, положив танто на простыни рядом с собой. Достал сигарету и долго чиркал зажигалкой, прежде чем закурить. Сигаретный дым пах солью.

В этой квартире не было запаха жилища, лишь пустота. Нейтральная картина на стене, аккуратно заправленная кровать, пустой прикроватный столик с торшером… Будто в мотель зашел. Скорее всего, комнату сдают посуточно туристам. Сезон закончился, вот она и стоит, ждет следующего постояльца. Таких в Кабуки много, гостиницы крайне дорогие, а местным тоже хочется зарабатывать…

Я прошел в ванную, стянул с себя обгорелый костюм, рубашку и осмотрел избитое тело. Если не займусь собой сейчас, потом сил может уже не хватить. Я устало достал из шкафчика аптечку.

Я встал спиной к зеркалу и при помощи танто сделал разрез на плече. Муза помогла извлечь пулю, что застряла буквально снаружи. Снаряд потерял скорость, пройдя через тело Ягами, и впиться в меня ему не хватило инерции. Наложил компресс и перебинтовал ранение, пропустив бинт под рукой.