Опять, как и тогда, в больнице! Когда мы со Сладовым угодили в ловушку Идолищ. Точно такое же ощущение. Я перехожу в автоматический режим боевой машины. Ну, на фиг!
Не могу сказать точно, кто я такой. Настоящий Михаил Шелестов, прожигатель жизни, а после — гладиатор «Старт-Теха»? Или я копия его сознания, десять лет томившийся в теле БСБМ номер 10? Или хлеще того, я копия копии. Когда защитный купол на полигоне рухнул, возможно, мое сознание раздвоилось. Одно — перенеслось сюда, в новый мир, а другое, так и осталось в биосинтетическом теле?
Но в любом случае, я не желал лишаться контроля над своим телом. Переходить в непонятный режим боевой машины. А что если я не смогу из него выйти? Да, в прошлый раз получилось, но тогда я не был соединен с Доспехом. А что если, я так навсегда и останусь частью СМД? Или помру, когда контакт попытаются прервать?
Раздался тихий смех Воронцова.
— Ты сошел сума от страха? Хочешь управлять СМД?
Он поднялся из последних сил. Шатаясь, Воронцов прожег меня презрительным взглядом.
— Слезь оттуда, не оскверняй место пилота. Жалкий холоп, возомнивший себя патрицием. Цыц оттуда! Если мне суждено умереть, я умру, как воин!
— Что-то ты совсем другое пел в коконе!
— Участь стать носителем Идолища пугает меня, но смерти я не боюсь! Пшел вон!
Я посмотрел на Воронцова. Он говорил правду. Смерти он не боялся. Просто, я сумел поймать его, когда он дал слабину. Но вот, черта с два, он дождется, чтобы я уступило ему место пилота.
— Нет уж, папаша, ты будешь жить. И проклинать тот момент, когда судьба тебя свела со мной, с Рокотом!
Я прислонился к подголовнику и закрыл глаза.
Активация! Подключение внешнего контура. Проверка узлов. Закрыть реактор.
Объект в поле визоре: человек. Задача: доставить объект, в поле визора, в безопасное место. Приступаю.
Я словно бы моргал очень медленно. Надолго закрывал глаза и открывал всего на мгновение. Помню, как по телу — металлическому бронированному телу — пробежало чудовищное количество Мощи. Выброшенная вперед рука, и ворота ангара выбивает пылающий заряд.
Тяжело шагаю вперед, шаги отдаются гулким звуком. Протягиваю руку к человеку, он пытается избежать стальной хватки, но я быстрее. Мгновение, и бронированный кулак сцапал его. Могу повредить. Неважно. Несколько сломанных ребер не прервут его жизнедеятельность.
Выхожу наружу. В ста двадцати одном метре от меня — цели. Сорок восемь. Багровый покров, устилающий землю, приходит в движение. Цели быстро приближаются. Оградить человека от повреждений. Правой рукой сжимаю титанический меч. Мощь с гудением течет по броне. Взмах!
С клинка протягивается длиннющая сияющая дуга. Вспахивает шевелящуюся плоть под ногами целей, вперемешку с землей. Девятнадцать исчезают во вспышке. Остальные продолжают двигаться ко мне. Направляюсь навстречу. Сближение.
Прорубаю дорогу сквозь беснующихся чудовищ. Плоть пытается ухватить меня, остановить, накрыть собой. Но я рву ее и двигаюсь дальше. Тяжелыми подошвами топчу багровый покров, проминая его до земли. Я — боевая машина, наполненная Мощью, нет той силы, что может остановить меня!
Плоть распластавшегося монстра вздымается вверх, образуя подобие живого мерзостного каньона. Гудение Мощи, вибрация по броне. Взмах меча и она опадает безжизненными пластами. Вновь пытается ухватить меня, опутывает ноги, но сталь рвет ее, словно бумагу.
Набираю скорость. В поле визора попадает бледное лицо человека с округлившимися глазами. Вновь пускаю в дело меч. Мощь испепеляет огромную площадь твари. Она начинает взбираться, формироваться в подобие фигур. От них протягиваются плети переплетенных жгутов. Охватывает меня со спины. Оплетают грудь, тянут назад голову, заслоняют визор.
Срываю их, давлю стальным кулаком. Багровая масса расползается сквозь сжатые пальцы. Снова взмахиваю мечом, и снова огромная сияющая дуга превращает все вокруг в пепел. Плоть твари скукоживается, расползается. Но подобия фигур, за спиной, снова протягивают жгуты.
Оборачиваюсь. Огромный сноп Мощи расщепляет одну цель. Вторая раскидывает жгуты, превращая их в сеть, но я сжигаю и мерзостную паутину, и псевдочеловеческую фигуру.
Продолжаю жечь все вокруг себя. Но тварь слишком огромна, чтобы уничтожить ее. Она корчится, беснуется. Бросается во все новые атаки. Но я — стальной гигант, я уничтожаю любую угрозу. В этом мой смысл, мое предназначение.
Статус человека на броне: жив. Противник готовится к очередной атаке. Наблюдаю формирующиеся валы, слева от себя. Предположительный замысел противника: накрыть меня плотью, ограничить движение, в перспективе остановить его.
Разбег. Прыжок. Дюзы на старт! Сильнейший толчок в спину и я взмываю вверх. Пролетаю сто пятьдесят два метра. Разбег. Прыжок. Дюзы на старт. Еще сто сорок девять метров.
Перехожу на бег. Достигаю, свободной от плоти противника, почвы. Двигаюсь дальше.
Следующее, что я помню — доносящийся женский крик:
— Как это возможно! Господи, Ингвар, что происходит? Кто внутри?
Лидия. Вижу ее через визор. Она пытается разжать стальную хватку. Освободить Воронцова. Стучит по броне:
— Эй, ты, отпусти его, ты же ему ребра переломаешь!
Разжимаю кулак. Воронцов, пытается сползти с брони. Не удержался, упал. Тихо застонал.
— Что за черт? Кто внутри, Лидия?
Ростислав расширенными глазами смотрит на СМД.
Как выбраться отсюда? Грудная пластина уходит вверх. Глаза Лидии и Ростислава чуть не выпадают из орбит.
— Как это возможно? — почти шепчет Ростислав.
— Прикажи никому не приближаться!
Ростислав уходит. Слышу, как он кричит:
— Всем оставаться на местах! Не приближаться!
Лидия поднимается. Смотрит на меня.
— Как ты это сделал?
Голос глухой, словно она увидела нечто невообразимое. Я выбираюсь с места пилота. Она смотрит на мое обнаженное плечо. Остатки форменной майки все еще болтаются на мне.
— Что это у тебя?
Она говорит медленно-медленно. Она прекрасно знает, что это. Но боится поверить самой себе. Указывает пальцем, на оплетающий руку и грудь узор. Во взоре Лидии тают последние надежды, услышать, что это нечто другое. Не то, о чем она думает.
— Я теперь, тоже патриций! — криво улыбаюсь я.
Патриций! Все же добился этого! Не легко, и не просто. Благодаря случаю, но все же: я — аристократ! Не думаю, что все благородное сословие безропотно примет такой факт — один из плебеев, встал с ними на одну ступень. Но и я, не собираюсь отдавать, то, что принадлежит мне.
И если потребуется, я уничтожу каждого, кто попытается оспорить мое право!
Глава 42
Кайдзю Шибуши больше не возвышался над беззащитным городом. Огромный столб Идолища осел, расплескавшись на огромные расстояния. Только его чудовищный капюшон остался лежать на берегу.
Под плотью монстра теперь находился не только Шибушиго-Шибуши, но и весь город. Так же, последним броском, Идолище поглотило и Хигашикаширу. Сотни гибридов устремились к Каноэ, но тут уже были остановлены остатками нашей ауксилии и военными. Обычное оружие не действовало на Идолищ, но вполне справлялось с телами людей, превращенных в безвольных марионеток чудовищ.
В Каноэ проводилась эвакуация. Почти сто тысяч человек спешно вывозили в Кагошиму, Мияконодзе и другие города. А на Кюсю спешили почти тысяча ауксилариев и полсотни пилотов СМД. Здесь, на юге острова они дадут бой особи третьего класса. Но уже без нас.
План Воронцова — одолеть Идолище только силами своей ауксилии, провалился. Теперь, ее остатки находились в Кагошиме. Лидия и Ростислав собирались присоединиться к основным силам, когда они соберутся в Каноэ. Воронцов лежал в госпитале. Сначала его хотели срочно везти во Владимир, но потом решили, поставить «его сиятельство» на ноги здесь.
Я же находился в мягком заключении. Меня поселили в одном из отелей, в двухкомнатном номере. Правда, выходить запретили. За этим следил довольно неприятный тип горилообразной наружности. Он все время торчал под дверями, и складывалось такое впечатление, что сон ему просто не требуется.
