Тэруми многозначительно хмыкнула, но спорить не стала.
Дверь от склада она распахнула не стуча. Эльфийка при виде Тэруми вздрогнула и вжалась в кресло, в котором сидела. Изимка же копошилась между стеллажей и явно не собиралась спешить к пришедшим.
— Катрин! — позвала её Тэруми. — У нас важный гость, нужно выделить ему лучшую комнату и вещи. Пробудет недолго, но смотри мне, не жадничай. Узнаю, Правителю Лим доложу!
— Вертела я ваших важных гостей! — донеслась ругань женщины. — Вчера только толпу привели, сегодня ещё один! Куда мне их девать?! К себе, что ли… — она осеклась, когда увидела, кто стоит на её складе, но всё же оторопело закончила: — в комнату разместить.
— А есть свободное место? — спросил Сэм.
Тэруми удивленно посмотрела на друга. Это сейчас были игривые интонации? Ей не послышалось?
Катрин стала нервно поправлять одежду и приглаживать волосы.
— Хорошо, я позабочусь о госте, — взволнованно проговорила женщина.
Глаза Тэруми сначала стали ещё больше, а потом в подозрении сузились. Эти двое знакомы? Она чего-то не знает? Сэм набросил на себя нейтрально-непроницаемый вид, и Тэруми поняла, что он свою оплошность заметил и теперь от него вряд ли что-нибудь добьёшься.
— Увидимся позже, Сэм, — сказала Тэруми и поспешила обратно к семье.
* * *
Чонсок и Фенрис не стали откладывать сложные разговоры, время в данном случае играло против них. Чем дольше на территории королевства идет война, тем меньше останется тех, кого можно спасти, кто встанет плечом к плечу с ними в финальной битве против империи. Поэтому Чонсок собрал после ужина только мужчин Изимы, собираясь сделать заявление. Фенрис выступил отдельно перед магами.
Чонсок изимцев просил. Фенрис поставил перед фактом: магам придется драться за свою жизнь, но под его командованием и принимая Чонсока своим будущим Правителем. И если у магов не было выбора, кроме как продолжать сражаться и всё равно под чьими знаменами, то у людей этот выбор был. Они не знали другого мира: им власть королевства, как и власть империи, была одинаково ни о чем неговорившими словами.
Чонсок смотрел на пребывающих в сомнениях людей и понимал, насколько безумно звучат сейчас его речи. Война. Новая. После мира, который совсем недавно установился на этой земле. Он, Чонсок, принес этот мир, и теперь он же пытается втянуть их в новую, более беспощадную бойню. А что взамен? Что он им может предложить, попросив при этом самое дорогое, их жизнь?
— …Три армии выступят единым фронтом против империи: эльфы, люди с даром и народ Эктиана. Простых людей, иллинуйцев, мы объединим по мере продвижения по территории королевства. Этих сил вполне хватит, чтобы показать империи Азуриан, что нас сломить не удастся. — Он сделал паузу, давая себе мгновение, прежде чем вступить на дорогу, с которой свернуть не выйдет. — И мне нужна ваша помощь. Вы, люди Изимы, выжили там, где другие бы сдались и растворились в песках времени, оставшись лишь на страницах летописи. Вас не сломили ни голод, ни война, ни монстры. Не уничтожила изоляция. Ваше упорство и жажда жизни — великая сила, но ещё более великая сила, что у вас есть — это единство, неподвластное ни одному другому городу. — С каждой новой фразой его голос звучал всё громче, одухотвореннее. Чонсок искренне верил в то, что говорил. — Однажды вы уже поверили мне, чужаку, который пришел в ваш город. И сейчас я снова прошу поверить мне и сразиться с врагом за свободу, за лучшее будущее, которое я смогу дать этому городу, этой стороне барьера. Вместе, мы сможем вернуть уверенность в завтрашнем дне и сможем обеспечить достойное будущее нашим детям.
Он видел волнение и сомнение изимцев. Они верили ему — хотели верить — а кто-то, следуя зову своего горячего нрава, был уже готов хоть сейчас биться с неизвестным врагом, но всё же основная масса мужчин осторожничала. Суровая жизнь научила их довольствоваться малым, и их нельзя было купить за обещание красивой жизни.
— Это правда, что вы наследный принц империи, той страны, с которой будете сражаться? — раздался вдруг голос Лукаса.
Чонсок нашел глазами мага, который сидел среди толпы остальных изимцев. Злость полыхнула в груди. Что этот борец за свободу магов здесь забыл? Почему не с другими магами и Фенрисом?
— Правда, — тщательно гася раздражение, ответил Чонсок.
— То есть вы будете выступать против родного отца и его армии? Хотя могли бы быть во главе её? — снова спросил Лукас.
Речи парня были простодушными. Звучало так, словно чрезмерно любопытный мальчишка сует нос, куда его не просят. Но Чонсок слишком хорошо знал мага — сейчас тот задает эти вопросы не просто так.
— Мог бы. — Зубы скрипнули от злости. Вышвырнуть бы его отсюда.
— Так зачем тогда всё это? — Лукас вскочил на ноги, очень убедительно изображая непонимание и горячность юности. — Эльфы, маги, мы, простые люди, даже не воины? К чему такие сложности? Когда можно вернуться и возглавить по-настоящему сильную армию и победить? У ваших детей точно будет светлое будущее и без лишних рисков! Мы-то зачем сдались вам?!
— Я не разделяю стремление отца поработить другие земли. Те страны, которые становятся провинциями империи, живут и трудятся на благо основной части страны, тем самым обеспечивая её процветание. Когда королевство и эта земля станет частью империи, то ваша жизнь останется такой, как и была до этого. А может, даже хуже, всё будет зависеть от желания Повелителя и от нужд империи. А учитывая, что империи тоже нужно будет восстанавливаться после затрат на военные действия, то забирать у вас будут многое до тех пор, пока Азуриану не будет достаточно.
— И что, нестрашно? Один против мира, против семьи, против своего народа?
Чонсок горько усмехнулся от таких жестоких и прямых вопросов. Он не хотел отвечать на них, слишком личное, но сотни глаз взирали на него с жадным вниманием.
— Страшно, конечно, я же живой человек, а не статуя. Но я не один против мира. У меня есть друзья, есть союзники, есть вы. И есть вера в то, что я поступаю правильно.
Лукас сел, показывая, что все ответы его устроили. Тогда поднялся Аларик.
— Уж если эльфы не испугались и не спрятались за своими стенами, то мы точно прятаться не станем! Покажем этим остроухим, что каждый из нас стоит десяти их воинов!
Часть людей вскочила со своих мест и подхватила боевой клич Аларика, который он издал после.
— Если имперцы такие же коротышки, как тот, что сегодня гулял по нашему городу, то мы легко размажем их! — насмешливо провозгласил Давид, тоже поднимаясь и устремляя вверх руки с зажатыми в них топорами.
Ещё часть мужчин засмеялась и подскочила с мест, одаривая попутно друг друга хлесткими шуточками.
Ирвин медленно поднялся и кашлянул, привлекая к себе внимание. Все затихли и обернулись к нему.
— Правитель Лим, — обратился он и оценивающе поцокал языком, как ушлый покупатель, предвкушающий знатную битву с торговцем за выгодную цену, — можем ли мы рассчитывать после вашей победы в войне на защиту этих земель от монстров? А также на дополнительную защиту посевных полей, которые мы разобьем за пределами городов? На большой тракт, связывающий города королевства и Изиму? На торговую дорогу с эльфами?
Чонсок не смог подавить теплой улыбки.
— Можете. Кроме того, я предлагаю создать группу лиц, которые будут уполномоченными представлять интересы этой стороны барьера и Изимы, и скрепить это всё в договоре.
— Это вам не империя, Правитель Лим. Мы люди простые. Да и ты слово держишь. Поэтому говори по делу. Будет?
— Будет. — В подтверждение своего слова Чонсок ещё и кивнул.
— Ну тогда чего пустозвонством заниматься дальше? Время-то позднее, а завтра рано вставать. Будут тебе воины. Новые враги не страшнее наргсов, справимся. Так ведь? — обратился он уже к остальным.
Все одобрительно закричали, приходя в возбуждение от неожиданной перемены в своей жизни, страшной, но вместе с тем по-настоящему дарящей надежду. Чонсок стоял и провожал глазами переговаривающихся мужчин. Гордился каждым. Счастье и любовь переполняли его, приподнимая в волнении грудь всё чаще, требуя нового глотка воздуха.
