— Сучий сын Сумароков! — закричал Петр Андреевич. — Вернулся! — И тут же тяжеленную оплеуху мне залепил. — Где тебя черти носили⁈
Меня так и покачнуло от удара, и будь я похилее, то и вовсе на пол рухнул бы. Но я, понятно дело, устоял. Только потер ушибленное ухо.
— Так в Сагаре ж я был, Петр Андреевич, как вы и приказывали! Письмо господину Ван-дер-Флиту отвозил.
Новая оплеуха вновь заставила меня вздрогнуть.
— Письмо Ван-дер-Флиту отвозил⁈ — взревел Амосов, и даже слюной меня забрызгал, что тот Румпельштильцхен. — Наслышан я уже, как ты это письмо отвозил! Передали мне уже все из Горной Поляны люди добрые… И как невесту княжескую сопровождал, и как с бабой ангельтинской развлекался тоже наслышан!
Тут я смутился. Я, конечно, понимал, что это не останется тайной, да и не стремился к тому, но никак не думал, что весть об этом разнесется столь быстро. Пришлось принять стойку смирно.
— Виноват! — сказал я. — Не смог отказать! Герцогиня все ж, ваше сиятельство.
Амосов замер на миг, потом хмыкнул и пихнул меня кулаком в лоб.
— То с барышнями каким-то по ночам катаешься, то с герцогинями милуешься… Какой-то ты распутный у меня, Алешка! Наказать бы тебя… Ну да ладно, успеется. Ты про письмо нам расскажи лучше! Отвез, говоришь, его Ван-дер-Флиту?
— Точно так, Петр Андреевич, отвез. В Аухлите нашел таверну «Зеленая коза» и передал письмо господину Ван-дер-Флиту из рук в руки.
— Ага… — задумчиво сказал Амосов. — Из рук в руки, говоришь? И что же он?
Скривив губы, я пожал плечами.
— Прочел и сжег в камине. Он считает, что мы напрасно беспокоимся, и Кривой Нго не сможет выполнить просьбу светлейшего. Никто из ныне живущих магов не в состоянии привести Немое Заклинание в действие.
Петр Андреевич отчего-то рассмеялся, но совсем не весело. Так бывает смеются, когда проиграют в карты последние деньги.
— Ну, хорошо, — сказал он. — А в Сагаринус ты зачем отправился? Снова не смог отказать своей герцогине?
Я мысленно вздохнул и твердо решил ничего не скрывать от куратора. Тем более, что это и невозможно. Все-равно он меня обхитрит.
— В Сагаринус? — переспросил я, собираясь с мыслями. — Господин Ван-дер-Флит сам на этом настоял. Он собирался обсудить там с местными магистрами просьбу светлейшего, дабы выяснить достаточно ли у Кривого Нго возможностей, чтобы ее осуществить… Дело в том, Петр Андреевич, что Кривой Нго в Сагаре известен под именем маркграфа Хардинера. По сути он самолично решает в княжестве все вопросы от имени Великого князя. И он состоял в свите, встречающей принцессу. Сейчас он второй человек в княжестве. Хотя, возможно, что и первый!
Тут Амосов затряс головой.
— Постой, сукин ты сын! — сказал он недовольно. — Давай по порядку… В Аухлите ты нашел таверну «Зеленая коза» и отдал письмо Ван-дер-Флиту. Верно?
— Верно, — кивнул я, не понимая куда клонит мой куратор.
— Затем он приказал тебе отправляться вместе со свитой в Сагаринус, и сам отправился вместе с вами?
— Не совсем так, — возразил я. — У него оставались какие-то дела в Аухлите, и в Сагаринус он прибыл на следующий день «тайной тропой».
— Так на кой черт вы с Завадским ему нужны были в Сагаринусе⁈ — взревел Амосов. — Вы могли бы спокойно дожидаться его в Аухлите!
— Но так… — начал было я, и вдруг понял, что и в самом деле не понимаю для чего Ван-дер-Флит отправил нас в Сагаринус и назначил встречу в трактире «Еловая ветка». Плечи у меня опустились сами собой. — Я не знаю, Петр Андреевич! Я просто делал то, что мне приказали…
— Кто приказал? — резко спросил Амосов.
— Господин Ван-дер-Флит! Столица Сагара всего в трех часах езды от Аухлита, и нам не составило большого труда…
— Помолчи! — рявкнул Амосов, и я моментально заткнулся.
Ощущение того, что я провалил-таки простейшее задание, порученное мне магистрами, вдруг вспыхнуло во мне и занялось ярким пламенем. Добротным таким, с гулом хорошей тяги и треском сухих дров.
Но хуже всего было то, что я не понимал, где именно я мог облажаться.
Петр Андреевич тем временем подошел к столику, у которого сидели его гости, и снова сел в кресло, покинутое им в момент моего появления. Взял со столика рюмку с водкою и выпил ее с видом очень задумчивым. Покрутил пустую рюмку в пальцах, будто не мог сообразить, что это такое и как попало к нему в руки.
— А скажи-ка мне, Алешка, где ты повстречался с господином Ван-дер-Флитом? — спросил он, наигравшись с рюмкой и вернув ее на столик.
— Так я же вам сказал, Петр Андреевич: где вы и говорили, в таверне «Зеленая коза». Его дядя помер, не оставив наследников, и теперь таверна принадлежит ему.
Амосов сцепил на животе пальцы в замок, в упор глянул на меня и покачал головой.
— Ну и натворил же ты дел, аспирант, — сказал он после некоторого молчания. — И я даже не знаю, хорошо это или плохо… Я теперь вообще ничего не понимаю! Мне кажется, что светлейший князь своими письмами втянул нас в какую-то странную игру, правил которой мы не знаем. Он нас пользует, как матрос пьяную девку в кабаке, а мы этого даже не замечаем…
Я не понимал, о чем идет речь, но сравнение с пьяной девкой мне не понравилось. Я произнес с осторожностью:
— Напрасно вы так, Петр Андреевич… Мне кажется, все не так уж плохо. Поручение ваше я выполнил, Немое Заклинание до сих пор никто не использовал. К тому же мы теперь знаем, под каким именем Кривой Нго скрывается в Сагаре. Это уже немало!
Куратор не отвечал. Тогда князь Гантимуров Павел Семенович поднялся с кресла, подошел ко мне и дружески приобнял за плечо.
— Я полагаю, ты сделал все, что от тебя зависело, Алексей, — мягким голосом проговорил он. — Если что-то пошло не так, то это скорее наша вина, ведь это мы недооценили возможную опасность.
— Я не понимаю, Павел Семенович… — начал было я, но князь меня оборвал.
— Позволь представить тебе, Алексей… — сказал он, указав на господина иностранного вида, который все это время молча сидел за столиком и с интересом наблюдал за происходящим.
Услышал слова Гантимурова, этот человек сразу поднялся с кресла и кивнул, не отводя от меня глаз.
— Господин Вильгельм Ван-дер-Флит, — назвал его князь. — Магистр магии Красной Линии.
Глава 25
Что можно увидеть в обычном корыте с помощью «открытой книги»
Я сразу и не понял значение слов князя Гантимурова, и просто коротко поклонился. Но уже в следующее мгновение до меня дошел смысл сказанного, и челюсть у меня отвисла. Хлопая глазами, я еще раз осмотрел иностранца, а затем вопросительно уставился на Петра Андреевича.
— Ваше сиятельство, — сказал я, и даже сам опешил от того, насколько жалобным у меня при этом был голос. — Я простой аспирант, и мне трудно понимать ход мысли магистров, но… Может вы сможете объяснить, что все это означает⁈
Амосов глубоко вздохнул, плечи его высоко поднялись и сразу опустились.
— Это означает ровно то, что ты услышал. Я не знаю с кем ты там встречался в «Зеленой козе», но настоящий Вильгельм Ван-дер-Флит сейчас стоит рядом с тобой. За несколько дней до твоего прибытия в Аухлит он получил письмо, якобы подписанное мной. И якобы я в том письме просил его немедленно выезжать в Санкт-Петербург, по делу, которое не требует отлагательств… Я видел это письмо — почерк не мой, да и подпись явно поддельная. Так что, когда ты явился в Аухлит, настоящего Вильгельма Ван-дер-Флита там уже не было. Судя по твоему виду, сейчас ты видишь его впервые в жизни. Я не ошибся?
— Нет, Петр Андреевич, все точно так, как вы сказали. Я впервые вижу этого господина… — я коротко поклонился иностранцу. — Но если он и есть Ван-дер-Флит, то кто был тот, в «Зеленой козе»?
— А вот это мне и самому хотелось бы знать, Алешка, — отозвался куратор. В голосе его слышалась изрядная доля сожаления. — Ты хотя бы можешь описать, как выглядел тот человек?
— Разумеется! Он такой… такой полный, я бы даже сказал толстый… Щеки надутые, глаза маленькие. Он был полностью лысый, но вот тут, на лбу, — я на себе показал, где именно, — у него торчал рыжий чуб. По этому чубу я догадался, что этот человек и есть Ван-дер-Флит. Вы сами говорили мне, что он рыжий. Рыжий повар из таверны «Зеленая коза»… А он и не возражал!
