Маруся глубоко вдохнула, успокаивая маниту, когда энергия покинула тело любимого бога.
– Что ты такое? – поразился новоиспеченный узник, обращаясь к сыну.
Но сын только пожал плечами, его больше интересовала серебристая пыль, волнами поднимающаяся с его тела. Он наблюдал за ней с легкой улыбкой. С той же улыбкой он взглянул на спутницу, в недрах сумки которой эта пыль исчезала. Арес только теперь заметил клятву верности, данную сыном ведьме.
– Что она такое?
Маруся почему-то сразу вспомнила Иму и беззвучно рассмеялась.
– Ты чего? – не понял Лик.
– Киборг, – прошептала она.
Бог со смешком укоризненно покачал головой.
– Освободи меня, – приказал Арес.
Ликург обернулся, молча подошел к отцу, начертил вокруг него границу на песке.
– Ты ее не пересечешь, пока мы не покинем поместье. Возражения?
– Нет, – процедил Арес.
Оковы вернулись к Лику.
– Ты опять за свое? – Афродита презрительно фыркнула. Она успела сменить платье и теперь медленно величественно вышагивала вниз по ступеням. Арес ответил ей хмурым молчанием. Она надменно взглянула на супруга.
– Мама, – холодно начал Лик. – Ты покупала босоножки Джимми Чу?
– Да, – легко ответила богиня, чем несказанно удивила Марусю. – Да, да, – кивнула она, когда ведьма сына продемонстрировала снимок с аукциона.
– Где они?
– Я их продала.
– Кому?
– Полудница Ясна. Девица сама меня нашла, сама предложила. Я продала. Люблю делать приятное созданиям.
– Когда?
– Неделю назад, кажется… – Афродита задумалась. – Да! Шесть дней. Она оплатила, я ей их посылкой отправила.
– Пришли мне данные о переводе средств и номер посылки.
– Пришлю, если найду.
– Гуарино Вольпи знаешь?
Афродита нахмурилась.
– Что-то знакомое, но не помню. Все? Ты только за этим приехал?
– Да, – отрезал Лик, взял Марусю за руку и повел по ступеням вверх.
– И даже не представишь это, на чем лежит теперь наша родовая клятва? Я тебя такому не учила. Ты так и не повзрослел! Ликург! – окликнула она удаляющегося сына. – Волк! Немедленно вернись! Хотя бы обернись, когда с тобой мать разговаривает!
Маруся еще долго слышала крики богини, они неслись над головой, струясь по воздуху. Голос Афродиты стих, лишь когда они пересекли границу поместья, но расслабился Лик только по ту сторону потока.
– А мои все равно хуже, – подытожила Руся и лукаво взглянула на профиль шефа. Тот заулыбался.
– Твои средствами связи пользуются. Им можно позвонить, вместо того, чтобы ехать лично. Это заметно упрощает жизнь и делает ее спокойнее.
– А, – усмехнулась ведьма. – Аргумент. Только слегка пугает, что ты знаешь, чем мои пользуются, а чем нет.
– Когда бог влюблен, он любопытен. Очень сильно.
– Очень сильно влюблен или очень сильно любопытен?
– И то, и другое.
– С основными понятиями будет сложно, – пробормотала себе под нос Руся.
Лик нахмурился.
– Если ты про мое понимание твоих желаний, то я обещаю сначала думать о том, что ты можешь не хотеть того же что и я, и только потом делать что хочу.
Маруся сначала рассмеялась, потом закрыла лицо руками и застонала.
– Что-то не так?
– Потом делать что хочу?
– Не придирайся к формулировке. Главную мысль ты поняла.
– Жаль, бесполезно скатались, – сменила тему Руся.
Лик улыбнулся.
– Я так не считаю. Нашли прямую связь между босоножками и Ясной, теперь основания для запроса на сравнение ДНК неизвестной с данными о полуднице будет выглядеть чище в итоговом отчете. И Бабалу-Айе меньше проблем.
– Не верится что такой сильный, образованный и опытный ориша работает судмедэкспертом, пусть и имеет расширенные полномочия, но все же…
– Иначе видит жизнь и смерть, у него свои понятия и приоритеты. Если на этот период жизни Баба выбрал центральный морг, с которым сотрудничал Интерпол, то мне оставалось только благодарить его за этот выбор. Хочешь тайну?
Руся с любопытством взглянула на Лика.
– Баба любит благодарность от живых, но не нуждается в ней, он слышит разрозненные и рассеивающиеся частицы маниту умерших.
– Они говорят? – поразилась Маруся. – Что именно?
Лик пожал плечами:
– Не знаю и не думаю, что Баба кому-то об этом расскажет.
– Но это он тебе сказал?
– Это сказал. Ты пока же не можешь заняться восстановлением событий в комнате?
– Нет.
– Тогда поищи, пожалуйста, что-нибудь об операции союзных войск на южном материке…
– Казнь глав племен? – перебила его Руся. – И пожалуйста?
– Да и да. Я стараюсь выглядеть благопристойным мужем, не подначивай.
– Мужем?
– Парнем, – мгновенно исправился Ликург.
– Парнем?
– Любовником? – С нескрываемым удивлением выдал новое уточнение бог.
– Любовником?! – возмутилась Руся.
Лик постарался не засмеяться.
– Рыжик, ну ты определись, кто я тебе. А то и мужем зовешь, и парнем, и любовником. Смутила прям.
Руся оторопело уставилась на собеседника. Каким образом он одновременно умудрился вынудить ее установить конкретный статус отношений и выставить это ее же инициативой, да еще посреди рабочего диалога, она не уловила. Нет, она поняла, что он нагло это сделал и прямо, но почему в итоге претензия выглядела так гармонично и стройно?
– Главы племен, – шепотом напомнил невозмутимый спутник.
Пребывая в полном замешательстве, Руся не нашла что ответить, поэтому молча взялась за выполнение указа. Парень, любовник… Для нее он просто и конкретно шеф – все. Какой статус ему в первый день знакомства выдала, с таким и жила. Зачем усложнять? Мужчины всегда все усложняют.
– Туда не ходи, сюда ходи, это не бери, то бери, так говори, так не говори, это надевай, то не надевай, – Руся не заметила, как начала беззвучно проговаривать мысли. – Мужчины…
Лик улыбнулся, но вмешиваться в монолог не стал. Рыжик явно погрузилась с головой в новую задачу, и отвлекать ее не хотелось. К тому же Лику тоже требовалось время поразмыслить над произошедшим, оценить последствия. Отец не тот бог, который проигрывает битву без тяжелых последствий для противника, он способен потягаться с сильнейшими мира сего. Изначально Арес мечтал создать достойного соперника волку рода Гюд, однако новорожденный быстро разочаровал, тогда великий воин решил поднять младшего сына на одну линию с Фобосом и Деймосом, но и в этом удовольствии мальчик отцу отказал. Ликург научился искусно защищаться, прятаться, исчезать, сбегать, но не нападать или вести бой. Сегодня отец был поражен.
Лик покосился на профиль спутницы. Она сосредоточенно сопела и хмурилась, выполняя прямое указание руководителя. Это выглядело мило, беззащитно, забавно, и кто бы мог, глядя на нее сейчас, сказать, что она источник неописуемой мощи. Ликург тяжело выдохнул. Арес не глуп, он не догадается откуда сын взял столько энергии, не догадается как был побежден, но заподозрит и заинтересуется женщиной, обернувшей его сына в броню из самого дорогого в этом мире материала. Над головой Рыжика нависла очередная угроза.
Лик пробормотал проклятие и отменил его. Он только теперь сообразил, что нужно было представить девочку, как любимую внучку змия Вуколы. Какое божество в здравом уме станет связываться без крайней необходимости с огнедышащим?
– Любимый, – вдруг подала голос Руся. Лик аж поперхнулся.
– А мне можно залезть к военной разведке или нельзя? – как ни в чем не бывало продолжила ведьма. – Я там у пятнистых яиц подписку давала, а ты поручитель, но что наговор с меня слетает так же быстро, как ложится, я тебя предупреждала. Мне сейчас самой сложно оценить вероятный ущерб.
– Ты… – Лик откашлялся. – Нельзя. Я пока не знаю юридические границы команды. Попробуй выяснить иначе, не вламываясь к военным.
Руся нахмурилась и вернулась к изучению журналистских расследований по южным землям. Она вовсе не собиралась взламывать чью-то там систему, не настолько умна. Просто нашла открытый канал доступа к секретным документам и решила им воспользоваться, да видно и это пока под запретом. Хорошо, догадалась сначала спросить, потом сделать.
