Фенрис видел, что она говорит вполне серьезно — улыбка сама по себе возникла на его лице. Он заложил Лайе за ухо рыжий локон и нежно провел ладонью по её щеке. Хоть он и отчитывал её до этого, в душе был рад на какое-то время вырваться из окружающего его ада и позволить себе такое безрассудное счастье.
— Мне нужно идти, — нехотя сказал он. — Через день выходим и…
— Всё хорошо, — перебила она его объяснения. — Иди. Я ещё немного поваляюсь и сменю маму в лечебнице.
Собравшись и подарив жене долгий, нежный поцелуй, он тихо выскользнул.
Лайя бродила взглядом по обстановке комнаты и представляла, что здесь изменила бы, но постепенно мысли стали убегать в сторону предстоящего пути. Через день. Уже через день. Главный бой, который решит судьбу всех.
Когда она поняла, что лежит и составляет список того, что надо не забыть взять в дорогу, и что ещё нужно изготовить, тяжело вздохнула и поднялась. Похоже, её собственному решению отдохнуть было не суждено сбыться.
Глава 19
Как все и думали, Кравин освобождать не пришлось, поэтому объединенная армия просто прошла дальше, растягиваясь вдоль границы Азуриана, но не пересекая её. Встали лагерями, ожидая хода Повелителя империи. Первыми, ближе к северу и своему дому, расположились агры, за ними кайми.
Дальше раскинулся лагерь Чим Джи Хана. Ярко-красные знамена притягивали взгляд. Изображенный на гербе Эктиана орел парил, расправив крылья, и, хищно выставив когти, пытался поймать свою не видимую глазу добычу. Герб был не только на знаменах, но и на форме каждого солдата. Главный шатер, где расположился сам глава правящего дома Чим, был невероятно роскошным и единственным. Остальные лидеры своих народов и стран скромно ночевали у костров под открытым небом.
Чонсок мог бы, конечно, раздобыть для себя похожий, в королевстве нашлось бы, но делать этого специально не стал. Он хотел быть ближе к народу в этот момент, не хотел превозносить себя выше остальных. Нет, он не заигрывал со своими людьми, не играл в дружбу и равенство, но всё же поддерживал образ избранника из простого народа. Должна быть дистанция и понимание субординации без перегибов.
Аркуэну были чужды подобные излишества в пути. Он всегда был в первую очередь воином и частью Природы. Удобства и роскошь вполне могли подождать его в Дэйлоре.
Лагерь с людьми из-за барьера и людьми королевства расположился за армией Эктиана. Они, в прошлом жители одной большой страны Иллинуя, сейчас не спешили общаться и заводить знакомства. И хоть их костры были на одном участке, они продолжали держаться обособленно, воспринимая друг друга скорее, как вынужденных союзников, чем как единый народ.
Отдельным лагерем стояли маги. Ещё одним — ведьмы. Первые привыкли рассчитывать друг на друга и не доверяли никому. Вторые же просто привыкли бояться всего и, как самый малочисленный отряд, были особенно настороженными. Охранные заклинания ставили и днем, и ночью, защищаясь от всех сразу. Лайя не могла их винить за расточительство сил. Знала, что доверие к незнакомцам может слишком дорого обойтись.
Ближе к югу стоял лагерь эльфов. Без знамен. Без палаток, шатров и других атрибутов. Располагались кланами. В этот раз в войне, впервые за всю свою историю, согласился участвовать клан Таурендил. Чувствуя себя обязанными Магистру, клан, который был всегда созидателем, не отказал в просьбе. Хоть Фенрис и обещал, что вне зависимости от их решения клан будет на тех же правах, как и остальные. Магистр не хотел идти по пути Анкалумэ и уважал право эльфов леса на гармонию.
Открытого сражения жаждали агры и Эктиан. Агры горели желанием отомстить за нападение на свой Оплот. А Чим Джи Хан собирался ослабить империю. Чонсок знал, что амбиции у главы правящего дома были под стать амбициям его отца, и если бы Джи Хан мог, то вполне бы поглотил всю империю. Но именно этого, сражения, Чонсок мечтал избежать. Как? Он не знал… Верил ли он в победу на поле боя? Ещё недавно он бы рассмеялся с такой нелепости, сейчас же, смотря на это море лиц, он допускал подобную мысль. Чем всё это закончится для обеих сторон? Смертями. Если бы удалось избежать сражения… Вот только не было ещё никогда такого, чтобы империя отступила.
Шли дни. Люди нервничали. Чим Джи Хан уже несколько раз на военном совете предлагал вступить на землю Азуриана и первыми напасть, но Чонсок продолжал настаивать на ожидании. Остальные были согласны с Правителем Лим. Одно дело защищать свои земли, другое дело завоевывать другие.
Когда посланные следить за местностью разведчики вернулись и доложили, что армия Повелителя в двух днях пути, лагеря ожили. А, узнав о примерной численности и составе приближающихся, заново разработали тактику ведения боя, пытаясь прикрыть наиболее уязвимые ряды. Чонсок в очередной раз напомнил о согласованности действий и недопустимости своевольной атаки без его сигнала.
Первый вечер после оглашения новости, люди долго не укладывались спать. Все делили общий порыв: пока есть возможность, пока они живы, нужно успеть… просто посидеть рядом, сказать важное…
Лоран этот вечер провела с Алариком, оставив ведьм и просидев допоздна в лагере изимцев.
Грегори оставил свой отряд и был рядом с Лукасом, который не мог никуда уйти от Чонсока, продолжая быть его телохранителем.
Аркуэн оставил свой народ и, воспользовавшись каким-то нелепым предлогом, долго сидел у костра сына. Они тихо беседовали, вспоминали общих знакомых и время, которое когда-то было иным, мечтали о восстановлении Равновесия, гадали, кто станет Верховной жрицей или, может быть, жрецом.
К Тэруми пришел Сэм Джи. Она сначала язвила и гнала его к своим, но настойчивость эктианца победила. Двое танэри, которых связывало раньше так много всего, вспоминали забавные случаи из своих заданий и годы учебы, смеялись над шутками, понятными им одним.
Лайя осталась сидеть у своего костра, где отдельно разговаривали Аркуэн и Фенрис, где тихо о чем-то спорили Лукас и Грегори, где весело болтали Тэруми и Сэм, где, как и она, сидел Чонсок, которому не с кем было разделить этот вечер. Его люди были и так рядом. Она пересела ближе к Чону и улыбнулась ему.
— О чем думаешь? — тихо спросила она.
Хмурая складка на его переносице разгладилась.
— О рассвете, который мы встретим уже через день.
Лайя вздохнула. Об этом думали все. Так или иначе. Все были готовы, но всё равно боялись.
— А ещё об отце, — добавил вдруг он. — И о тайри. Кто занял место Дэкстора? И как это скажется на тактике ведения боя. Я пытаюсь предугадать возможные маневры. Главные трюки Дэкстора я знал, а сейчас…
— Извиняться не буду, — спокойно сказала она и толкнула плечом его плечо.
— А? Нет. Я не жаловался. Просто мысли вслух.
— Всё будет хорошо. Мы справимся.
— Конечно, справимся! — сказала вдруг Тэруми со своего места, хотя до этого весьма живо беседовала с Сэмом.
Чонсок рассмеялся.
— Дружба дружбой, а подслушать — это святое? — добродушно поддел он её, сам себе в очередной раз поражаясь. Он не ревновал. Нет, он всё также сильно любил свою Руми, но именно сегодня впервые в полной мере осознал, что иной силы, которая бы забрала её у него, кроме как смерть, не существует.
— Тхарамэ, — тихо ответила Тэруми, угадав его мысли, и мимолетно погладила своё обручальное кольцо.
— А ты думаешь, зачем я здесь сижу который час? — неожиданно вмешался в разговор Сэм Джи. — Шпионю.
— И как? Ценное что узнал? — небрежно спросил Чонсок.
— Конечно! Например, я узнал, что мы справимся! А ещё, что Дэкстора убила ведьма. Вот не зря он магов и ведьм боялся. Как чувствовал…
— Не смешно, — стукнула его локтем в бок Тэруми.
— Прости, не могу скорбеть по этому поводу. Он мне никогда не нравился.
— Кажется, за тобой идут, — заметил Чонсок.
Сэм Джи обернулся и увидел, как через лагерь пробирается приближенный отца.
— Да, за мной.
Он бодро вскочил и, кивнув сразу всем, направился в свой лагерь слушать недовольство отца, который не одобрял дружбу с любым представителем азуров.
