Попаданец. Чужая империя (СИ) - Грошев Григорий

Мало того, что на каторгу хотели отправить, так ещё и выпороть собирались! Несколько дней подряд … Не мир, а какая-то планета садизма. После ужина усталость буквально свалила меня с ног. Не обращая внимания на отсутствие подушки, одеяла и простыни, я лёг на тюфяк. Закрыл глаза. И почти сразу погрузился в блаженное забытье…

*

Пробуждение наступило мгновенно. Только закрыл глаза — и тут же открыл. Нет, не получится поспать! Но… Запахи родные. Это точно не сырое подземелье. Я был укрыт одеялом, а под головой — подушка. Свет родной лампы.

— Лёша, вставай! — говорил Бобёр, толкая меня в плечо. — Ну ты спишь! Я тебя уже десять минут тормошу, чуть добудился!

Я с трудом разлепил глаза. Дёрнулся, посмотрел на тумбочку и взял свой телефон. Телефон! Я студент, будущий врач, пластический хирург, а не бомж. Потрогал своё лицо, волосы. Всё нормально. Короткая стрижка, как и положено медику. Нос, подбородок, лоб — тоже мой.

— Ох, Бобёр… — прошептал я. — Такой сон приснился. Это капец…

— Ты же вчера просил разбудить, — сказал он обиженно. — Сегодня ж такой день! Поздравлять нас будут, хе.

Всё ещё между явью и навью, я пошёл в душ. Благо, общага у нас современная, один санузел на блок. Далеко ходить не нужно. Взял с сушилки своё любимое полотенце со львом. Купил, когда с мамой в Крыму отдыхали. О, надо маме позвонить. Вдруг она волнуется?

— Э, а спасибо? — обиженно крикнул Бобёр. — Тебя бы даже военком не разбудил, слышишь?

— Извини, — буркнул я через плечо. — Просто мне сон снился такой… Эротический. Никак отойти не могу.

— Ах ты, шалун! — улыбнулся Бобёр. — Я надеюсь, традиционного содержания? Экстремизма не было?

— Ну ты шутник, Боба, — ответил я и попытался ударить его полотенцем. Бобёр проворно увернулся.

Душевая — своя, почти родная. Мыло, шампуни, бритва. Вот это сон! Самое главное, я ведь понимал, что всё ненастоящее. Что всё мне снится. Подошёл к зеркалу и посмотрел на лоб. Ничего себе самовнушение: как будто небольшое красное пятно. Может, ударился об тумбочку ночью? И хотя всё мне приснилось, совесть мучала.

Почему я не попытался спасти этого казака с плёткой? Нужно было делать массаж, нужно. Сон. Но я ведь пил кофе! А вкус? Главное — никому не рассказывать. Иначе меня поставят на какой-нибудь учёт, и тогда уж точно не видать мне лицензии пластического хирурга. После душа я размялся, подвигал руками, ногами. Поприседал.

— Ты чего это, физкультурник? — спросил Бобёр. — Давай уже собираться. Такой день, такой день!

Я посмотрел на телефон. 23-е февраля 2022 года. Медленно, но уверенно заканчивался карантин. Жизнь постепенно возвращалась в нормальное русло. Наверно, коронавирус — это самое страшное испытание двадцатых годов. Хоть я и хорошо заработал за последние два года — медбратом в больнице и на доставках в «Яндексе».

Но карантин, но самоизоляция… Увольте. Я зачем-то открыл приложение «Тинькофф-Банка», проверил свой счёт. Восемьдесят тысяч! Нормальная такая подушка. Всё у меня будет хорошо. Впереди меня ждало светлое будущее. Тем более, такой день: 23-е февраля. Точно сегодня что-нибудь обломится.

— Уйди прочь, дурной сон!

После этих слов я оделся, поправил причёску — и вышел за дверь. Всё у меня будет хорошо. И Россия, надеюсь, больше никогда не будет империей… Я ещё никогда так не ошибался.

Глава 9. Подстава подстав

Праздники на медфаке — тот ещё вызов для организма. Даже для молодого, крепкого и здорового, как у меня. Но вчерашний сон подействовал на психику самым мотивирующим образом. Я решил, что с алкоголем нужно завязывать. Никакой водки. Никакого коньяка. Абсент, текила, виски… Стаканчик пива — и всё. Так не успеешь оглянуться, а вместо имплантов держишь в руках вторсырьё… Не моя история.

Бобёр моего стремления к трезвости не разделял. Конечно, ему ведь не снился кошмар про Российскую Империю! Студент он был средний, внешностью не блистал, а ещё — был жутко не уверен в себе. Возможно, виной тому выступающий вперёд верхний ряд зубов. Такая анатомическая особенность действительно придавала ему сходство с бобром. Плюс он немного шепелявил.

Эмоциональный фон у него всегда был неровным. То он был готов горы сворачивать, то называл себя ничтожеством. Но 23-го февраля 2022 года Боба находился в фазе подъёма. Он считал, что уж сегодня ему точно обломится любовь со студенткой. И собирался подойти к этому трепетному вопросу во всеоружии.

— Возьмём шампунь! — возбуждённого говорил Бобёр. — Три бутылочки! Я всё посчитал: полторы тысячи. И стаканчики возьмём.

— Я добавлю, — перебил его. — Давай возьмём две, но хорошего. А то три — не туда, не сюда.

— Нет! — настаивал Бобёр. — Я хочу, чтобы пятьдесят на пятьдесят. От шампанского — пузырьки. Выпьем, и на лекции уже не пойдём.

— Слушай, зачем это надо…

— Я уже Алку позвал! — напирал товарищ. — А она — Светку. Выпьем, пообнимаемся…

Бобёр мечтательно закатил глаза. С девушками ему не везло. Я не хотел разочаровывать товарища, но Алла — точно была не про его честь. Природа наделила девушку яркой внешностью, а ещё — умом. Но при этом девушка была очень холодной. Вся общага знала, что Алла искала москвича. Видимо, для коренного столичного жителя она и берегла свою девичью честь.

Светка — дело другое. Мы с ней дружили. Как говорят в общаге — телами. Могли неделю друг другу не писать, но если уж встретимся — точно сольётся в экстазе чувств. Много шуток нам говорили про женско-мужскую дружбу. Никакой любви — только взаимное удовлетворение потребностей.

На этот счёт я совершенно не возражал. Светка смотрела на Бобра свысока. В прямом смысле слова, он был низеньким. Тот на неё не претендовал, как он полагал, из товарищеских побуждений. На самом деле, Светка знала себе цену. А ещё — дразнила парня из-за зубов.

— Девочки, — любила пошутить она на каком-нибудь дружеском застолье. — Чего полено не принесли? Бобе и закусить нечем!

Мой товарищ обижался, но старался виду не подавать. В детстве он мечтал стать стоматологом. Но увы: гигантский конкурс и необходимость давать огромные взятки привела его в хирургию. Он был старательным, но напрочь лишённым вдохновения. Видели бы вы его швы! Такое сгодится для штопанья носков, но не для вживления имплантатов молочной железы…

— Сделаем сюрприз! — объявил Бобёр, когда мы пришли в университет. — Значит, выложим из лепестков сердечко. Алле такое понравится.

— Ну ты романтик, — буркнул я. — Ты лучше из лепестков выложи квартиру-студию. Тогда у тебя точно появятся шансы…

Но товарищ меня не слушал. У него уже был мешочек с лепестками роз. Скорее всего, он взял их по сходной цене в цветочном магазине. Мы зашли в аудиторию 404. Не знаю, что тому виной, но она вечно пустовала. В этом кабинете не проводилось лекций и семинаров. Здесь никогда не доводили до студентов социально-политическую информацию.

— Помогай! — потребовал Боба.

— Вот ещё, — буркнул я. — У нас со Светкой всё просто. Никаких лепестков и роз.

Парень проворно выложил сердечко. Получилось мило. Я не стал его расстраивать и рассказывать о том, что всю эту «красоту» придётся убирать. Ему, скорее всего. Написал своей подружке, где она. «Скоро будем!» Три бутылки шампанского — не повод пропускать лекции. Лично я не собирался причинять ущерб своей будущей профессии.

— Я так волнуюсь! — сказал Боба. — Давай по маленькой.

— Дождёмся уже девушек…

Но друг меня не послушал. Он открыл шампанское, как по мне — неудачно. Раздался громкий хлопок. Плеснул в пластиковые стаканы. Бобёр выпил до дна, а я только пригубил. Не очень люблю шампанское. От него у меня вздутие живота, а на следующий день — жуткая головная боль, от которой не спасают таблетки. Но в качестве средства достижения близости — годная вещь.

— Я чувствую, что сегодня точно обломится! — возбуждённо говорил Боба. — Алка — такая конфетка…

Наши дамы всё не шли. Бобёр снова наполнил свой стакан. Я хотел осадить друга: так он всё выпьет в одно лицо. И он вполне был на это способен, кстати. Наконец, дверь аудитории 404 открылась. Бобёр воссиял! На пороге стояла девушка. Но отнюдь не та, которую хотел бы видеть я или мой товарищ.