Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

"Что именно?" спрашивает Хитон. "Нападение или защита?"

"И то, и другое", — говорит он, пока командиры других отрядов докладывают своим всадникам.

Я притворяюсь удивленной и смотрю мимо него, но Ксадена и командиров отделений нигде не видно.

"Первое крыло заняло оборонительную позицию в одном из тренировочных фортов в горах, и они охраняют хрустальное яйцо", — сообщает нам Даин, и старшие всадники в нашем отряде возбужденно ропщут.

Логично. Возможно, это символический кивок в сторону различных пород драконов, принесших свои яйца в Басгиат во время объединения Наварры.

"Чего нам не хватает?" спрашивает Ридок. "Потому что вы, ребята, кажется, были в восторге от яйца".

"Из прошлых лет мы знаем, что яйца стоят больше очков", — говорит Цианна, восторженно ухмыляясь. "Флаги, по статистике, стоят меньше всего, а захваченные профессора — где-то посередине".

"Но они любят все менять", — добавляет Даин. "Точно так же, как мы можем идти к реальной цели на линии, а потом обнаружить, что она не так ценна, как мы думали".

"Так как это и нападение, и защита?" спрашивает Рианнон. "Если яйцо у них, то, очевидно, мы должны идти за яйцом".

"Потому что нам также дали флаг, который нужно защищать, но нет форпоста, где это можно сделать". Он усмехается. "И нашему отряду поручено нести его".

"Ты дал Даину задание защищать флаг Четвертого крыла?"

"Я надеюсь, что он кое-что вынес из урока твоей сестры на Монтсеррате", — отвечает Ксаден, но его голос звучит тише, что, как я начинаю понимать, означает, что он отдалился. Я не могу не задаться вопросом, будет ли у нас возможность общаться таким образом через несколько месяцев, когда нас будет разделять еще большее расстояние.

Моя грудь болит от мысли, что его здесь не будет. Он будет рисковать своей жизнью на передовой.

"И кто будет нести этот флаг?" спрашивает Имоджен.

Даин каким-то образом умудряется улыбнуться еще шире. "Вот это будет самое интересное".

В течение следующих двадцати минут нас обучают стратегии во время прогулки к летному полю, и, судя по всему, Даин уделял внимание Мире.

План прост: играть на наших индивидуальных сильных сторонах и часто передавать флаг, не давая Первому крылу шанса заметить, кто его несет.

Когда мы добираемся до летного поля, грязное поле заполняют десятки и десятки драконов, и все они расположены так, словно в их отрядах тоже есть строй. Легко заметить Таирна, поскольку его голова возвышается над всеми остальными.

В воздухе ощущается предвкушение, когда мы проходим мимо других отрядов, и все напрягаются, пока командиры отрядов и секций отдают последние приказы.

"Мы победим", — уверенно говорит Рианнон, соединяя свою руку с моей, когда мы подходим к нашему участку поля.

"Почему ты так уверена?"

"У нас есть ты, Таирн, Риорсон и Сгаэйл. И, очевидно, я". Она усмехается. "Мы ни за что не проиграем".

"Ты определенно…" Мои слова затихают, когда Таирн появляется в поле зрения.

Он гордо стоит впереди нашей секции, не утруждая себя почтением к Кэт, как к дракону Даина, но не его позиция перехватывает мое дыхание. Я залюбовалась седлом, пристегнутым к его спине.

"Я слышал, это сейчас в моде", — хвастается Таирн.

"Это…" У меня даже нет слов. Черные металлические полосы выглядят замысловато связанными, они петляют вокруг каждой передней ноги и сходятся в передней части груди, образуя треугольную пластину, а затем поднимаются над плечами к седлу с пристегнутыми надежными стременами. "Это седло".

"Это круто, вот что это такое". Рианнон стучит мне по спине. "И оно выглядит гораздо удобнее, чем костлявый позвоночник Фейрге, скажу я тебе. Увидимся там." Она проходит мимо Таирна к своей лошади.

"Я не могу его использовать". Я качаю головой. "Это запрещено".

"Я решаю, что разрешено, а что нет", — рычит Таирн, опуская голову на мой уровень и обдавая меня струей пара. "Нет такого правила, которое бы гласило, что дракон не может изменить свое место, чтобы служить своему всаднику. Ты работала так же усердно, если не больше, чем каждый всадник в этом квадранте. То, что твое тело устроено иначе, чем у других, не означает, что ты не заслуживаешь сохранить свое сиденье. Для определения всадника требуется нечто большее, чем несколько полосок кожи и помпель".

"Знаешь, он прав", — соглашается Ксаден, приближаясь, и я ненадолго задумываюсь, куда он делся, что так быстро вернулся.

"Тебя никто не спрашивал". Мой пульс бьется, а кожа краснеет при виде его. В нашей форме любой всадник выглядит хорошо, но Ксаден даже это делает лучше, так как она подчеркивает мускулистые линии его тела.

"Если ты не используешь ее, я лично обижусь". Он складывает руки на груди и изучает оснастку. "Учитывая, что я сделал его для тебя и чуть не сгорел заживо, пытаясь надеть его на себя". Он поднимает бровь на Таирна. "И это при том, что он помогал его разрабатывать".

"Первые модели были неприемлемы, а ты имел наглость ущипнуть меня за грудные чешуйки, когда неуклюже собирал его сегодня утром". Золотые глаза Таирна сузились на Ксадене.

"Откуда мне было знать, что кожа с прототипа так легко прогорит? И не похоже, что существует множество руководств по подгонке седла к дракону", — проворчал Ксаден.

"Это не имеет значения, потому что я не могу им пользоваться". Я поворачиваюсь лицом к Ксадену. "Он прекрасен, чудо инженерной мысли…"

"И?" Его челюсть смыкается.

"И все здесь знают, что без него я не смогу удержаться на месте". Мои щеки обжигает жар.

"Не хочу тебя расстраивать, Насилие, но все и так это знают". Он жестом показывает на седло. "Вот это — самый практичный способ для тебя ездить верхом. Оно имеет ремни через бедра, чтобы пристегнуть себя, когда вы встанете, и теоретически, вы сможете менять положение во время длительных перелетов, не отстегиваясь, так как мы встроили еще и поясной ремень."

"Теоретически?"

"Он не согласился, чтобы я устроил ему испытательный полет".

"Ты сможешь покататься на мне, когда плоть сгниет с моих костей, командир крыла."

Ну, это описательно.

"Слушай, нет никаких правил против этого. Я проверил. И если что, ты окажешь Таирну услугу, высвободив всю его силу и сняв груз забот с его разума. И с моей тоже, если это поможет".

Ногти впиваются в ладони, я ищу другую причину, другое оправдание, но его нет. Возможно, я не хочу казаться не такой, как все остальные всадники на этом поле, но я уже такая.

"Черт, от этого упрямого, вздорного взгляда мне всегда хочется тебя поцеловать". Выражение лица Ксадена остается безучастным, даже скучающим, но его глаза разгораются, когда его взгляд опускается к моему рту.

"И ты говоришь это сейчас, когда люди увидят, действительно ли ты это делаешь". У меня перехватывает дыхание.

"Когда это я давал тебе понять, что мне есть дело до того, что обо мне думают люди?" Уголок его рта приподнимается, и теперь это все, на чем я могу сосредоточиться, будь он проклят. "Меня волнует только то, что они думают о тебе".

Потому что он командир крыла.

Нет ничего хуже, чем сплетни курсантов о том, что ты переспала свой путь к безопасности. Именно об этом предупреждала Мира на Парапете.

"Поднимайся, Сорренгайл. Мы должны выиграть битву".

Я отрываю взгляд от его лица и изучаю изысканную, сложную конструкцию седла. "Оно прекрасно. Спасибо, Ксаден".

"Не за что". Он поворачивается, но наклоняется ко мне, и дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда его губы касаются моего уха. "Считай, что моя услуга выполнена".