Магичка согласить обучать Айру быстрее ожидаемого. Полуоформленные планы стали приобретать ясность. Тварь, поселившаяся во мне, никак себя не проявляла, и чем дольше это продлится, тем лучше.
Теперь я отчётливо видел путь перед собой.
Айра залилась краской от смущения, когда Вероника назвала её слабачкой. Я подумал, что нехорошо давать обижать бедную служанку; а ещё я подумал, что в её руке сконцентрировался ядовитый сгусток, который медленно тянулся вверх. Это была не тьма. Может быть, заражение крови?
Тело Айры превратилось в переплетение голубоватых нитей. Некоторые сияли, другие едва светились.
Я что-то пробурчал себе под нос и указал на сгусток. Если его не убрать, Айре грозит гибель. С пальца потянулся усик черноты и рассёк скопление грязи. Затем чернота принялась сшивать порванные сгустком нити.
В уши врезался истошный визг, и я очнулся. Вопила Айра, катаясь по полу и прижимая излеченную руку. Я похолодел от страха: что пошло не так? Я ведь не хотел вредить ей. Вероника обхватила служанку и прижала её к плитам; потекла белёсая хмарь Порчи, и Айра затихла. Судорожно дрожали от рыданий плечи.
— Никогда! Никогда не исцеляй тьмой живых!
Я исцелял тьмой? Я зажмурился и прижал ладони ко лбу. Стучало призрачное сердце. Откуда оно взялось? Каждый его стук рассылал волны ненависти, каждый импульс воспевал страсть к уничтожению.
Мысленным усилием я отбросил поток нечеловеческих эмоций.
Я должен вернуться на Землю, и никакой демон меня не остановит.
Призрачное сердце озадаченно вздрогнуло. Его заинтересовал образ планеты — щупальца тьмы облепили незримый глобус.
И ненависть ушла. Я выдохнул и обнаружил, что с меня градом катит пот. Тварь думала, что ей дадут попасть на Землю вместе со мной, но я-то прекрасно понимал, что этому не бывать. Я найду способ избавиться от демона и лишь потом вернусь в Японию.
— Она с вами?
— Что? — отозвался я. Кровь бешено отдавала в виски.
— Вот она, — Пандора подняла за шиворот какую-то девочку, судя по бледности, неупокоенную. Другой ладонью вампирша держала за волосы голову эльфа, — С вами? Прячется за троном, ползет к вон тому мальчишке.
— Миледи Луиза? Отпусти её! — Вероника отвлеклась от Айры, которой, похоже, полегчало.
Пандора дёрнула плечом и разжала пальцы. Девочка кулем повалилась на пол, вскочила, бросая на вампиршу яростные взгляды. Она выглядела совсем малышкой, однако внешность ничего не говорила о возрасте неупокоенных. Она могла быть раз в пять старше меня.
Мимо меня к выходу из зала прошла Пандора. Она прижимала к себе потрёпанную голову Ялка и рассеянно гладила её волосы.
— Я ухожу.
Вампиршу никто не остановил. Не знаю, как остальным, а мне значительно полегчало от мысли, что я её больше никогда не увижу. Пандору ведь не связывало с нами ничего, кроме охоты на Ялка.
Девочка — Луиза — села у распятого мальчика и накрыла ладонью его лицо. Беззвучно зашевелились бледные губы.
От Луизы ко мне тянулась тончайшая чёрная нить.
— Вероника? — позвал я, — Почему я связан с ней?
— Магия Владыки призвала неупокоенных. Теперь их существование поддерживаешь ты.
— Вот оно что…
— Поэтому чем раньше ты уничтожишь реманов, которые убивают их, тем меньше подданных потеряешь.
— Подданных? — Я поморщился, — Вероника, ты кое-чего не понимаешь. Или не хочешь понимать. Я — не Владыка и не собираюсь поднимать его знамя. Неупокоенные живут, потому что живу я? Чудесно! Я дал им возможность. Но я не буду их лидером.
Если меня чему-то и научил опыт жизни на Мельте, так это тому, что не стоит мешать людям жить так, как им вздумается. Я пробовал геройствовать, и ни к чему хорошего это не привело.
Да и как определить, кто герой?
Человек, который спасёт неупокоенных и проклятых рыцарей, истребив тысячи солдат, выполнявших свой долг?
А может, человек, который уничтожит приспешников тьмы и позволит восторжествовать жестокой справедливости света?
На мой взгляд, этому миру не требовались герои. Пусть всё идёт своим чередом.
— Я уплыву с Мельты. С меня хватит.
Мельту постоянно называли глушью, захолустьем, где нет ничего интересного. В таком случае нужно добраться до материков. Они наверняка полнятся древними знаниями и таинственными секретами, которые позволят избавиться от демона и вернуться домой.
Вот так всё просто.
Никаких моральных дилемм. Они меня не касаются.
Это не мой мир.
Домой!
Это стремление надёжно заперло ненависть в призрачном сердце.
Вероника шагнула ко мне с искривлённым от злости ртом. Ладонь её обхватила рукоять шаэ’руна, но угроза в её позе отчего-то не обеспокоила меня. Я встретил её пылающий взгляд своим, наполненным спокойной решимостью, — и магичка отступила.
Я присел к Айре и приложился лбом к прохладной гранитной плите.
— Прошу прощения за боль, которую причинил по незнанию.
Страх и недоумение смешались в её взоре, когда она ответила:
— Ничего… ничего страшного. Я понимаю. Вероника спасла меня.
Я поднялся и обнаружил, что Луиза стоит ко мне почти вплотную.
— Мы связаны. Это ты убил его? — свистящим шёпотом спросила она.
— Чтобы избавить от мучений и спасти нас всех.
Она кивнула.
— Тогда я отомщу. Рано или поздно.
— А я приму твою месть.
Я оглядел всех девушек. Меня озарила дикая мысль: вот же он, мой долгожданный гарем! Ходячий мертвец, эмоционально нестабильная магичка и Айра — единственная, кто проявил ко мне немного заботы без надежды выиграть что-то от этого. Спасибо судьбе, что обошлось без Пандоры.
— Вот что. Я так полагаю, реманы вскоре проберутся в дворец и лучше бы нам убежать до этого. Есть ли какой-нибудь потайной ход, который ведёт из Старой Литеции в пригород?
При упоминании тайного хода Айра поёжилась. Её реакция озадачила меня, но спрашивать её я не стал — ни к чему лезть в личную жизнь.
Странное дело. Впервые за долгое время я не испытывал сомнений.
