Пепел на губах (СИ) - Вязовский Алексей

Наконец, с глухим, протяжным стоном, главные ворота Вертана рухнули. Они не выдержали, разлетевшись на щепки, их обломки с грохотом упали на землю, поднимая клубы пыли.

И тут для Аша и его войск, готовых ворваться внутрь был сюрприз. За воротами, там, где должна была быть прямая дорога в город, возвышалась огромная гора брусчатки. Мы сняли ее с улиц, перенесли сюда, завалив проход до самых верхних сводов, создав искусственную гору из камня. Это была настоящая стена, непреодолимая, грозная.

Войска Аша, ослепленные яростью и предвкушением легкой победы, хлынули в пролом. Но вместо легкой дороги в город, они уткнулись в гору камней, в эту рукотворную преграду. Их строй моментально нарушился. Они пытались лезть на брусчатку, цеплялись за нее своими когтистыми руками, но камни были скользкими от пепла, а их вес был слишком велик, и они падали, сбивая друг друга, создавая хаос. В этот момент мы нанесли свой главный удар.

— Пли! — крикнул я, и сотни катапульт, расположенных по всему периметру стен, обрушили на наступающих новый огненный дождь.

Горшки с земляным маслом падали не только за воротами, но и на фланги, на те войска, что пытались обойти завалы, наступая с боков. Это была новая огненная баня для рыцарей, скелетов, Чревоглотцев и всех тварей Аша. Пламя взметнулось вверх, освещая поле боя зловещим красным светом, клубы черного дыма поднимались к небу. Тысячи мертвых тел горели, их обугленные остовы падали в огонь, превращаясь в пепел, пополняя ужасный фундамент.

Это было жестоко, зрелище было поистине адским. Но иначе было нельзя, мы сражались за свои жизни, за свой дом.

Войти в город не получилось. Войска Аша метались в огненном плену, их дисциплина рушилась, превращаясь в панику. Они попытались отступить, но отступать было некуда. Их сбивали те, кто наступал сзади, их пожирал огонь, перекрывая путь к спасению. Аш, должно быть, понял, что его план провалился. Остатки его армии, те, кто выжил в этой огненной ловушке, наконец, отступили, унося с собой потери и ощущение поражения.

К вечеру город затих. Третий штурм провалился. Но это не означало победу. Это была лишь временная передышка.

Войска Аша не отступили полностью. Они лишь отошли на безопасное расстояние и начали разбивать огромный лагерь, который раскинулся на многие мили вокруг Вертана. Город был окружен, словно в тисках. Штурмов больше не было — началась осада.

Я собрал военачальников в главном зале донжона. Велес, Первес, Харт, Марта. Их лица были усталыми, покрытыми копотью и сажей, но в глазах горел огонь решимости, смешанный с тяжелой тревогой. Мы выдержали три штурма. Но теперь начиналось самое страшное испытание.

— Итак, — начал я, обводя их взглядом, чувствуя тяжесть своего голоса. — Мы отбились. Но Аш сел в осаду. Его цель изменилась.

— Он не будет больше штурмовать? — спросил Первес, его голос был низким, в нем слышалась надежда, смешанная с сомнением.

— Не думаю, — ответил я, покачав головой. — Он понял, что взять Вертан наскоком не получится. Его армия понесла тяжелые потери. Теперь он будет ждать, подтягивать из инферно свежие силы. Выжидать, пока мы сами не падем, пока голод не сломит наш дух.

Харт кивнул, его взгляд стал мрачным. — Голод, князь. Запасы. Это наше самое слабое место.

— Именно, — я поднял глаза на потолок, где, казалось, пепел просачивался даже сквозь камень, оседая на каждую поверхность, на каждую мысль. — Запасов у нас хватит на месяц, может быть на два. Начинайте сокращать порции еды.

— Горожане уже голодают, князь, — подал голос Велес, его обычно невозмутимое лицо было серьезным, с глубокими морщинами от усталости. — После пожаров, болезней, им не хватает еды. Скот умирает с ужасающей скоростью, отравленный пеплом. Урожай погиб под этой черной мглой. Они смотрят на нас с надеждой, но эта надежда тает с каждым днем.

— Мы не можем дать им надежду, которая не оправдается, — сказал я, чувствуя тяжесть этой ответственности. — Мы должны быть честны с ними, насколько это возможно.

— И что будем делать, князь? — Марта, до этого молчавшая, подняла глаза. В них была тревога, но и готовность к любым испытаниям. — Есть ли у нас план?

— Нам нужно держаться, — ответил я, мой голос стал тверже. — Каждое зернышко, каждая крошка теперь на вес золота.

— Народ не поймет, князь, — Первес покачал головой, его опыт подсказывал ему возможные последствия. — Они взбунтуются, решат, что их бросили.

— Они поймут, когда увидят, что мы делим с ними последнюю крошку, что мы страдаем так же, как и они, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Но этого будет недостаточно. Нам нужно продержаться до прихода подкреплений. Это наша единственная надежда.

— Подкреплений? — Велес усмехнулся, в его усмешке прозвучала горечь. — Откуда? Если они вообще придут. От Восточного Эскела, от западных княжеств? Сколько они будут идти? Месяц? Два? Три? Голод убьет нас раньше.

— Месяц, может быть, два, — ответил я, чувствуя, как внутри меня разгорается холодный огонь решимости, противостоящий отчаянию. — Но они придут. Фридрих собирает армию, Иоганна пытается достучаться до остальных князей. А до тех пор, мы должны держаться. Любой ценой. Каждый из нас. Иначе все, кто пал, пали зря, и их жертвы будут бессмысленны.

Я посмотрел в глаза каждому из них, и в их глазах увидел то же, что чувствовал сам: усталость, тревогу, но и непоколебимую решимость. Эти люди были моей опорой.

— Завтра утром, — сказал я, подводя итог. — Начнем сокращать порции еды. И будем ждать.

Над городом висела тишина, прерываемая лишь редкими скрипами и стонами. Пепел все так же сыпался с небес, покрывая мир серым саваном, а вдали, за стенами, горели огни лагеря Аша, словно тысячи зловещих глаз, наблюдавших за нами из темноты. Голод. Это было новое оружие Аша, не менее смертоносное, чем его демоны и огонь. И оно могло оказаться самым страшным из всех, способным сломить дух там, где оружие бессильно.

Глава 12

Зима пришла в Вертан внезапно, словно хищник, подкравшийся к спящей жертве. Мягкая, теплая осень, до последнего дня баловавшая нас остатками солнца и редкими дождями, сменилась пронизывающими, ледяными ветрами, которые выли в щелях стен, просачивались под одежду, заставляя ежиться даже самых стойких. Небо, до этого постоянно затянутое серой пепельной пеленой, теперь стало свинцовым, тяжёлым, готовым в любой момент разразиться снегопадом. И он не заставил себя ждать. Сначала посыпались мелкие, колкие кристаллики, которые таяли, едва коснувшись земли, но вскоре они сменились плотными, тяжелыми хлопьями, закружившими в бешеном танце, быстро скрывая под собой обугленные руины и серые улицы.

Мы оказались совершенно не готовы к столь резкой смене сезонов. Забота о продовольствии, ремонте стен, тренировке ополчения поглотила все наши силы и время. Теплой одежды не хватало даже для солдат на стенах, а запасы дров иссякали с пугающей скоростью, оставляя за собой лишь холодные, пустые склады. Каждое утро начиналось с того, что караульные сообщали о новых случаях обморожений. Но, как это часто бывает, даже в самой суровой беде обнаружились свои, неожиданные преимущества. Холодные метели и непрекращающиеся снегопады, которые, казалось, должны были добить нас, вместо этого сделали то, чего не смогли наши маги — смели падающий пепел. Ветер гнал его прочь, унося на юг, а небо, до этого затянутое черной мглой, постепенно прояснилось. Сквозь рассеивающиеся тучи начали проглядывать тусклые, зимние звезды, а днем — бледное, не дающее тепла солнце. Дышать стало легче. Воздух, хоть и морозный, больше не резал лёгкие едким запахом серы и тлена.

Судя по всему, Аш тоже оказался не готов к столь скорой зиме. Наблюдая в подзорную трубу за главным лагерем демона, который раскинулся в нескольких милях к югу от Вертана, я заметил значительное снижение активности. Движение в лагерях напротив ворот уменьшилось в разы. Огромные, чудовищные колеса костяных крепостей, которые наводили ужас на всех защитников, теперь вмерзли в землю, превратившись в недвижимые глыбы. Скелеты и черные рыцари, в их обугленных доспехах, пытались разобрать на доски несколько разрушенных окрестных домов, чтобы развести костры и отогреть огромные железные колеса своих машин. Это были бесполезные, отчаянные попытки, которые не приносили никакого результата. Крепости оставались вмерзшими в лед, недвижимые, словно памятники собственному бессилию.