Моя задача, работа с прессой, оказалась неожиданно сложной, но увлекательной. В Цицикаре нашлось два иностранных корреспондента: американец из «Ассошиэйтед Пресс» и британец из «Манчестер Гардиан». Оба циничные профессионалы, повидавшие многое на своем веку.
Встречу с американцем, мужчиной лет сорока с потрепанным кожаным портфелем и вечной сигаретой в углу рта, я организовал в ресторане гостиницы «Модерн».
— Джон Паркер, — представился он, крепко пожимая мою руку. — Чем обязан такому таинственному приглашению?
— Инженер Краснов, железнодорожное ведомство, — я поддерживал легенду даже здесь. — У меня есть информация, которая может вас заинтересовать.
— О, еще один инженер с сенсационными новостями, — скептически усмехнулся Паркер. — Позвольте угадать. Японцы готовят какую-то пакость, а вы хотите, чтобы пресса подняла шум?
Его проницательность впечатляла. Я молча достал из внутреннего кармана пиджака фотокопии нескольких японских документов, которые Александров подготовил специально для этого случая. Достаточно подлинные, чтобы выглядеть убедительно, но без критических деталей, способных раскрыть наши источники.
Паркер бегло просмотрел бумаги, и его скептическая улыбка медленно исчезла.
— Где вы это взяли? — спросил он, уже серьезно.
— Источник назвать не могу, — я сделал глоток кофе, демонстрируя спокойствие. — Но могу гарантировать подлинность. Японцы планируют провокацию возле станции Лютяохэ через два дня. Инсценировка диверсии, обвинение китайских партизан, ввод войск.
— Классическая схема, — пробормотал журналист, изучая схему моста. — Но почему вы показываете это мне?
— Потому что только международная огласка может предотвратить кровопролитие, — я намеренно повысил патетический тон, зная, что журналисты любят драматические истории. — Если об этом напишут ведущие мировые газеты до того, как произойдет инцидент, японцам будет сложнее реализовать свой план.
Паркер задумчиво потер подбородок:
— Допустим, я вам верю. Но одной моей статьи недостаточно. Нужно подтверждение из независимых источников.
— Разумеется, — кивнул я. — Именно поэтому через час у меня встреча с вашим британским коллегой из «Манчестер Гардиан». Уж он найдет неопровержимые доказательства.
Паркер выпрямился, азарт журналиста загорелся в его глазах:
— Томпсон? Черт возьми, этот британец всегда стремится меня опередить! — он решительно сложил документы. — Хорошо, я напишу об этом. Но если окажется, что это фальшивка…
— Приходите послезавтра на станцию Лютяохэ и убедитесь сами, — я поднялся, давая понять, что встреча окончена. — Только будьте осторожны. Японцы не любят свидетелей.
Встреча с британским журналистом прошла по схожему сценарию, но с другими документами и немного иными акцентами. Томпсон, педантичный англичанин с блокнотом в твердом переплете, задавал больше технических вопросов и требовал более детальных доказательств. Но в итоге и он согласился написать статью о готовящейся провокации.
Вернувшись в нашу временную квартиру, организованную консульством, я застал Александрова за приготовлениями к встрече с капитаном Сато.
Глава 8
Контрприем
— Связной установил контакт, — сообщил военный, проверяя портативный фотоаппарат «ФЭД», замаскированный под портсигар. — Сато согласился на встречу сегодня вечером в чайном домике на окраине. Упомянули о деньгах, сразу заинтересовался.
— Насколько он может быть полезен?
— По нашим данным, именно Сато руководит непосредственной закладкой взрывчатки. Если удастся его завербовать, можем получить точное время операции или даже саботировать ее изнутри.
Я кивнул, понимая важность этого направления работы.
— Будьте предельно осторожны. Если Сато работает на контрразведку, нам несдобровать.
— Я проведу беседу через посредника, — успокоил меня Александров. — Лично появлюсь только при твердой уверенности в его намерениях.
Тем временем Воронцов с группой технических специалистов уже обследовал район предполагаемой диверсии. Под видом обычной железнодорожной бригады они провели целый день у моста, готовя «техническое решение» на случай обнаружения взрывных устройств.
— Скорее всего, используют динамит с часовым механизмом, — докладывал Воронцов по возвращении. — Мы подготовили специальный состав для нейтрализации взрывчатки. Если узнаем точное расположение зарядов, сможем незаметно обработать их составом, который сделает детонацию невозможной.
Специальный состав, использованный Воронцовым для нейтрализации японской взрывчатки, представлял собой инновационную химическую смесь, разработанную советскими специалистами по взрывотехнике в конце 1920-х годов. Этот состав базировался на коллоидном растворе с высоким содержанием гигроскопических солей и органических растворителей.
Принцип действия был следующий. Жидкость, имеющая консистенцию густой смазки, незаметно наносилась на оболочку взрывного устройства при помощи тонких медицинских шприцев. Благодаря своим химическим свойствам, состав постепенно проникал через микротрещины и поры в корпусе заряда, достигая детонирующего вещества.
Ключевым компонентом смеси выступал модифицированный глицерин с добавлением соединений меди, которые вступали в реакцию с нитроглицерином и другими взрывчатыми веществами, нарушая их молекулярную структуру. Происходила так называемая «мягкая денитрация» — химический процесс, при котором взрывчатое вещество постепенно теряло способность к детонации, превращаясь в инертную массу.
При этом внешне заряд оставался неизменным. Никаких видимых следов вмешательства, никаких изменений цвета или формы. Японские диверсанты не могли визуально определить, что их взрывные устройства были нейтрализованы.
Воронцов знал об этой разработке благодаря своим связям с военно-инженерными кругами и сумел получить небольшое количество состава перед экспедицией. Подобный метод нейтрализации взрывчатки считался секретным и применялся советскими спецслужбами крайне редко, только в исключительных случаях, когда требовалось не просто обезвредить взрывное устройство, а создать эффект «технической неисправности» для дезориентации противника.
К исходу второго дня подготовки наша многоступенчатая операция приобрела четкие очертания. Каждый участник знал свою роль, каждый этап проработан с учетом возможных осложнений.
И все-таки ключевой элемент пока отсутствовал — точные сведения о времени проведения японской акции. Без этой информации нам пришлось бы действовать вслепую, распыляя силы на круглосуточное наблюдение.
Прорыв случился поздним вечером, когда Александров вернулся с тайной встречи. Его лицо выражало сдержанное удовлетворение, верный признак успеха.
— Сато согласился сотрудничать, — сообщил он, как только мы остались наедине. — Сумма в двадцать тысяч иен произвела на него должное впечатление.
— Он назвал время операции?
— Завтра в четырнадцать тридцать по местному времени. Специально выбрали момент прохождения товарного состава с военными грузами. Максимальный пропагандистский эффект.
— Детали размещения взрывчатки?
— Три заряда, распределенные по несущим конструкциям моста. Закладка планируется ранним утром, под видом ремонтных работ. В группе шесть человек.
Я удовлетворенно кивнул:
— Отлично. Информация стоит своих денег. Консул уже выделил необходимую сумму?
— Да, деньги готовы. Сато получит их после предотвращения инцидента, если его информация подтвердится.
— А если это ловушка?
Александров усмехнулся:
— У нас есть страховка. Во время беседы я незаметно сфотографировал Сато вместе с нашим посредником. Эти снимки гарантируют его лояльность.
Теперь, имея точное время и место японской операции, мы могли сконцентрировать все силы на решающем участке.
Я связался с Воронцовым, передав ему сведения о расположении зарядов. Технический план скорректирован с учетом новой информации.
