Хильда шагнула ему навстречу, он поклонился выверенным движением и поцеловал ей руку. Произнёс мягким баритоном:
— Счастлив видеть вас.
— И я рада.
Герцог с супругой тоже сделали шаг вперёд, чтобы его приветствовать. Олаф же, толкнув меня локтем, спросил вполголоса:
— Как тебе персонаж?
— Впечатляет, блин. Они с Хильдой как на открытке смотрятся, хоть автограф проси.
— Да, это тебе не ты.
— Умеешь ты подбодрить.
Дошла очередь до нас, Роалд сжал мне кисть. Хватка у него тоже оказалась неслабой. Он спокойно сказал:
— Большая честь — познакомиться со столь необычным гостем.
— Взаимно.
Ничего более искромётного мне в голову не пришло, и мы всем кагалом продефилировали к обеденному столу. Минуту-другую шёл обтекаемо-светский трёп между Роалдом и родителями Хильды. Высокие договаривающиеся стороны проинформировали друг друга, что дела в родовых владеньях идут нормально, с рыбным промыслом всё путём, скотина не дохнет. Ну, или как-то так.
Принесли еду, и разговор несколько увял. Было много рыбы — красной и белой, копчёной и маринованной, всякой. Затем — ягнятина на костях с гарниром из клубней а-ля картошка и тёмное тушёное мясо с кисло-сладким соусом. Дичь, как мне пояснили. Плюс терпкие приправы и жёсткие сероватые хлебцы.
На десерт подали морошку (или что-то похожее) со взбитыми сливками — и беседа возобновилась, переходя в конкретное русло.
— Правильно ли я понимаю, — спросил Роалд у Хильды, — что после пробного рейса вы окончательно определились с профессией? Отбросили все сомнения?
— Не стану кривить душой, — сказала она, — сомнения остаются. Многое из того, что мы увидели в рейсе, меня шокировало и напугало. Но мне понравилось дело, которым мы занимаемся. Понравилось, что мы доставляем разные грузы. И очень важные, и пустячные, но при этом способные кого-то порадовать. Серьёзные вопросы и мелочи — всё, как в жизни. Понимаете, Роалд? Меня порадовала причастность к таким вещам. А ещё оказалось, что я вполне компетентна в профессиональном отношении…
— Соглашусь с вами, это важно, — кивнул он. — То есть вы склонны всё-таки заключить контракт с ямщиками и погрузиться в работу.
— Это не значит, что я отказываюсь от нашей оговорённой свадьбы…
— Ни в коем случае не обвиняю вас, лишь пытаюсь прояснить ситуацию. Как вы относитесь к тому факту, что экипаж припишут к другой оси?
— Для меня это стало полным сюрпризом, я в замешательстве. Поэтому и решила приехать, чтобы всё обсудить.
— Давайте учтём, — спокойно сказал ей Роалд, — что договорённость о браке заключали наши родители. Это общесемейное дело, поэтому сейчас я намеренно не прошу вас о разговоре с глазу на глаз. Да и в целом ратую за открытость.
Он сделал вескую паузу и обвёл нас взглядом, после чего продолжил:
— Традиции на островах сильны, их символическое значение не стоит недооценивать. В этом смысле наш брак пошёл бы на пользу обоим нашим домам. А лично для меня союз с вами стал бы и честью, и удовольствием. Мы составили бы достойную пару. Теперь, однако, возникает противоречие. Если супруги живут фактически в двух разных мирах…
— Да, — сказала Хильда, — вы правы. Брак в этом случае будет неполноценным. Я пытаюсь придумать выход, но…
— Если рассуждать без эмоций, то выход только один — вам следует отказаться от штурманского контракта. Но тогда мы столкнёмся с другой проблемой. Самопринуждение — неподходящая основа для брака, даже если он изначально договорной. Договор для меня — не просто подписи на бумаге, но и взаимный эмоциональный комфорт. Баланс, другими словами. Поэтому я прошу вас ответить честно, что вам по душе больше — жизнь герцогини или полёты в качестве штурмана.
Хильда хотела что-то сказать, но он деликатно остановил её жестом:
— Не торопитесь, прошу вас. И ответьте сначала себе самой — иначе всё остальное теряет смысл. У вас в запасе ещё неделя. Отдохните и пообщайтесь с родными, разберитесь в себе как следует. А когда будете готовы, дайте мне знать, я прибуду тотчас же.
Он поднялся и коротко поклонился. Герцог сказал:
— Я вас провожу.
Когда они вышли, Хильда растерянно посмотрела на мать. Та тяжело вздохнула и тоже встала:
— Пойдём-ка. Заварила ты кашу…
— Извини, Тимофей, — проговорила Хильда, — как-то всё получается по-дурацки… Не ожидала, что сразу будет такая сцена, с места в карьер, хотя могла бы предвидеть…
— Тимофей не в обиде, — сказала мать. — Они с Олафом найдут, чем заняться, а мы с тобой побеседуем у меня.
Дамы удалились, а Олаф прокомментировал:
— Н-да, Роалд в своём стиле. Всё по полочкам, по уму. Хотя Хильда тоже, мягко сказать, не авантюристка. Ну, пусть покопается в себе, это она умеет… Слушай, как тебе с ней летается? Как она там вообще? Я просто пытаюсь себе представить эту картину — моя сестрёнка развозит почту, и что-то меня смех разбирает…
— Мы тут недавно с вашей оси забирали груз, у одного рыбака. И да, когнитивный диссонанс его малость поднакрыл.
— Ну-ка расшифруй.
— Офигел мужик. Но она с ним миленько пообщалась. Очаровала, можно сказать.
— Серьёзно? Молодчина сестрёнка. Может, оно и к лучшему будет, если останется в ямщиках… А вообще, давай-ка ты мне расскажешь подробно. Только не здесь, а в городе, там обстановка попроще. Есть тут один трактирчик поблизости…
— Хильда не обидится, что мы смылись?
— Ну, зная нашу матушку, вряд ли ошибусь — у них там надолго. А нам пока прямым текстом предписано дурью маяться.
— Мне импонирует твой подход.
— Кто бы сомневался. Жаль только, что ты верхом не ездишь. На конюшне у нас — красавцы, как на подбор.
— Вот даже не уговаривай. Лошадкой рулить — это не ко мне.
— Всё ясно с тобой. Ладно, пожалею. Куртку бери и двинули.
Семейную резиденцию мы покинули через чёрный ход. Оказались сбоку от дома, и я увидел узкую каменную лестницу, ведущую вниз, к подножью скалы и городской окраине.
Пока мы спускались, я разглядывал город. По местным меркам он, вероятно, был не так уж и мал — в моей же системе координат тянул на райцентр средней руки, только без панельных многоэтажек. Из труб поднимался дым. Полосы тумана стелились в дальнем конце, у железнодорожной станции, а сквозь них проглядывал лес.
— А ты-то чем занимаешься? — спросил я. — Вместе с отцом тут руководишь?
— Отцу помогает Бернт, это старший брат. Но он сейчас уехал с женой на другой край острова, по делам. А я наоборот — заехал на побывку домой. Послезавтра — обратно в порт. Хорошо, что мы с вами пересеклись.
— Ты моряк?
— На торговом судне. Странствие-становление.
— То есть?
— Тоже традиция. Если имеешь высокий статус, то, пока молодой, нанимаешься на корабль, плаваешь два-три года. Набираешься опыта, смотришь мир. Это не обязаловка, но приветствуется. В том смысле, что надо поработать с людьми бок о бок, прежде чем править. Это и на других осях, по-моему, практикуется. С поправкой на тамошние расклады.
— На восточной оси недавно слышал подобное. Дочь корпоративного босса пошла учиться на навигатора, он порадовался.
— Ага. У нас уже после второй флюидной отсечки некоторые пробуют юнгой.
— Что за отсечка? Не удивляйся моей дремучести, у нас в мире флюид вообще не используют.
— Читал. Занятно, надо признать. А у нас всё просто. Смотри, первая отсечка — в семь лет. Становится ясно, сможет ли в принципе человек работать с флюидом. Это предварительная ступень, без практики. В четырнадцать лет — вторая отсечка. Как правило, уже можно чуть-чуть работать практически — на базовом уровне, без специализации. Ну, и третья — в двадцать один год, флюидное совершеннолетие. Открывается узкопрофильный дар. Например, ямщицкий, как у вас с Хильдой.
— Гм, любопытно.
Я приостановился. Опять вдруг возникло чувство, что я вот-вот поймаю важную мысль. Как будто мне уже попадалась некая информация, коррелирующая с этими цифрами. Причём вроде бы в контексте новооткрытого мира, где действуют змееглазые маги…
