Искаженное время (СИ) - "Deacon"

К тому же на праздник с большим опозданием явились Нахти и Имандес. Господа уже было решили, что эти оракулы не порадуют их своим присутствием, но всё же они пришли. Облаченные в свои самые лучшие одежды, безобразные старики медленно прогуливались по берегу реки, бросая на окружающих снисходительные взгляды. В этот раз Нахти предпочел, чтобы Ингемар держался подле него. Ему нравилось, что люди хвалят этого мужчину за его боевые способности и восхищаются его красотой. В свою очередь, сам капитан то и дело оглядывался по сторонам, желая найти хоть кого-то из своих. Прогулка давалась ему тяжело. Хоть оракул и частично излечил его раны, боль по-прежнему жгла тело блондина.

Разыскивая своих спутников взглядом, капитан думал о поединке Эрика с Гиеной. Увиденное поразило его не меньше остальных, и он размышлял о том, была ли эта способность у Эрика в Петербурге? Кажется, Фостер проявил только свое умение исчезать из виду. Также его беспокоило, почему на праздник не пришел никто из господ, которые владели его друзьями? Капитан чувствовал, что случилось что-то плохое. Похвала мужчин и ласковые взгляды женщин по-прежнему льстили ему, но сейчас происходящее с Фостером и его друзьями не позволяло ему искренне улыбаться в ответ. Затем мысли капитана переключились на предложение Нахти покончить с Косэем. Его предложение казалось чертовски заманчивым, тем более, что у Ингемара были причины недолюбливать Феникса. Он помнил жестокость этого человека по отношению к Эрби.

Причины, по которым никто из друзей Ингемара не появился на празднике, были разными. После боёв Всевидящий поспешил в Главный Храм, где разместили раненых, и эльф попросился пойти вместе с ним.

- У тебя же праздник, мой мальчик, - ласково улыбнулся старик.

- Я не вижу повода для празднования в убийствах, - сухо ответил эльф. Но причина, почему он не захотел идти на торжество, заключалась далеко не в этом. Во-первых, он увидел, что Косэй, Нефертари и Акана уходят вместе в противоположную от реки сторону, уводя за собой своих рабов. Следовательно, поговорить с ними на празднике не удастся, а ходить там в одиночестве и получать комплименты, эльфу не хотелось.

- Я могу заняться лечением кого-то из раненых? – поинтересовался Ильнес, следуя за Всевидящим. Этот вопрос он тоже задал неспроста. В первую очередь, его интересовала Кайтана. Эта женщина провела немало лет под одной крышей с Косэем и, быть может, она была тем самым человеком, который способен дать ему еще какую-то информацию о городе. Роса не раз говорила, что Кайтана – бывшая госпожа. Она была дочерью разорившегося торговца, который от горя наложил на себя руки. Брат девушки, желая получить хоть какие-то деньги, продал свою сестру Нахти. Девушка пережила немало испытаний, прежде чем обрела свои силы. Когда она попала к Косэю, то думала, что он будет издеваться над её телом и убьет её, как только она ему надоест. Девушка была наслышана, насколько жесток красноволосый к бывшим господам. Однако, первое время Косэй не проявлял к девушке вообще никакого интереса, а затем предложил ей вновь выйти на арену. Египтянка решила, что она лучше погибнет с честью, чем будет жалкой рабыней, поэтому немедленно согласилась. Но смерть не приходила. Раз за разом Кайтана побеждала, а отношения с Косэем постепенно стали улучшаться. Девушка чувствовала, что он начал уважать её. К тому же, он считал её умной. Кайтана умела читать, писать, играла на музыкальном инструменте и очень хорошо рисовала. Ильнес заинтересовался этой девушкой потому, что Роса обронила фразу, что Кайтана – самая умная воительница на арене. Прежде она даже трудилась в Пирамиде Прошлого и собственноручно написала часть городской истории на табличках.

Ильнес застал девушку в постели. Она не спала, но от потери крови выглядела так, словно вот-вот потеряет сознание. В этот миг Кайтана показалась эльфу такой хрупкой и уязвимой, что ему невольно стало жаль ей. Эту девушку предал собственный брат, но у неё хватило мужества подняться и бороться за собственную жизнь.

- Я пришел излечить твою рану, - тихо произнес он, приблизившись к девушке. Кайтана чуть нахмурилась, явно чувствуя себя униженной.

- Я сама виновата. Косэй постоянно говорил: не вступай в ближний бой. И что я сделала в итоге?

- Не важно, кто виноват. Надеюсь, завтра тебе не придется сражаться.

- Напротив. Я выйду и покажу, на что я способна. И получу покровительство богов. Только бы пройти пирамиду...

- Что за пирамида?

- Ты – воин арены и не знаешь?

Ильнес не стал говорить, что Всевидящий обещал снять его с арены после третьего боя, так как дальше будет слишком опасно, поэтому про пирамиду ему не рассказывал.

Заметив легкое смятение на лице Ильнеса, египтянка тихо усмехнулась.

- Пирамида Достойных – одно из самых важных заданий на пути к богам. Только после них определяется, достоин ли воин предстать перед Величайшими и просить их о покровительстве. Там сражаются только лучшие из лучших.

- Но разве нас не сразу поведут на встречу к богам?

- Конечно, нет!

- А что такого в этой пирамиде?

- Каждый раз что-то новое. В прошлый раз были плотоядные растения, которые разрослись по всем уровням. Мало, кто выжил... Воинов запускают в пирамиду с разных концов, и они должны выбраться на вершину и протянуть руку навстречу Ра. Это означает, что бог солнца позволил им себя коснуться.

- А если пройти пирамиду Достойных и встретиться с богами, они ответят на мои вопросы?

- Конечно. Но о чем ты хочешь их спросить? За глупые вопросы они могут лишить тебя покровительства, а то и вовсе убить. Не вздумай оскорбить их.

Эльф чуть нахмурился. Он предложил Кайтане приступить к лечению, поэтому на некоторое время они прервали разговор. Колдовство Ильнеса позволило девушке почувствовать себя лучше, и она кивком головы поблагодарила эльфа за помощь. В ней всё еще чувствовались господские замашки, хотя девушка и была уверена, что полностью искоренила их.

- Кайтана, мне говорили, что ты очень умная женщина, и я могу спросить тебя кое о чем.

Египтянка удивленно вскинула брови.

- Не знаю, кто сказал тебе такую глупость. Есть величайшие мудрецы, такие как Всевидящий, а я всего лишь умею читать и писать. В этом нет ничего умного... Каждый так может, если посидит и поучится.

- И всё же... Скажи мне, пожалуйста, тебе что-то известно о проклятье в этом городе?

- Об этом запрещено говорить.

- Может и так. Но неужели никто ни разу не задумывался над тем, чтобы снять его?

- Это невыгодно оракулам, - строго ответила девушка. – Думаю, это и ребенку понятно.

- Но очень выгодно господам. Луны разоряют их.

Услышав про разорившихся господ, Кайтана заметно помрачнела. Ей вспомнился миг, когда к ней в дом пришли какие-то люди и сообщили, что она продана Нахти.

- Я знаю, что проклятье пришло в город из-за Анкханар, - нехотя ответила Кайтана. - Чтобы отомстить за смерть любимого, она заключила договор с Сэтхом, и тот дал ей силу тьмы. Существует пророчество, будто однажды она возродится вновь. Сначала люди в нашем городе решили, что Анкханар переродилась с белокожую женщину по имени Лилит. Когда она показывала свои способности на торгах, тьма летала по стенам пирамиды. Но, если Лилит – это Анкханар, то почему возмездие не совершилось? Почему она до сих пор не покарала оракулов и господ?

- Лилит – не Анкханар. Вся её сила заключается в магии, а не во тьме.

- Теперь я это знаю. К тому же в источниках было сказано, что некто должен пробудить Анкхаран. Она сама выберет избранного, чтобы вернуться и уничтожить всех своих врагов.

- Оракулов?

- Возможно и не только. Сила Сэтха могла отравить её сознание, и она может забыть, кто на самом деле её враг.

Внезапно в комнату заглянула рабыня и передала, что Всевидящий просит Ильнеса подойти.

- Я скоро вернусь, - произнес эльф и покинул комнату. Кайтана проводила его усталым взглядом. Ильнес показался ей странным, и его смешная надежда снять проклятье выглядела особенно нелепой. Пока Ильнес отсутствовал, она лежала в постели и думала о том, как будет завтра сражаться. Вряд ли её рана перестанет о себе напоминать к завтрашнему дню. Способности эльфа были неплохими, но слабость из-за потери крови он не смог устранить целиком.