Ядовитый поцелуй (ЛП) - Смит Л.Т.

— Нам нужно поговорить, — говорю ему.

— Да, нужно.

Он наклоняется и что-то шепчет сестре, прежде чем жестом приказать мне следовать за ним. Выйдя из палаты, Сорен закрывает дверь и начинает расхаживать передо мной.

— Сейчас я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не прикончить тебя на этом самом месте. — Он гневно тычет пальцем в пол. — Я мог бы перерезать тебе глотку, и ты был бы мертв за считанные минуты. Никто не смог бы тебя спасти. — Он бросает мне жестокую усмешку.

— Я не хочу твою чертову сестру. И ты можешь попытаться убить меня, но правда думаешь, что я тебе позволю? — Я приподнимаю бровь. — Ты можешь держать всю власть в своих руках, но мы оба знаем, что твоя слабость – в уверенности в том, что тебе нет равных.

— Тогда я убью ее. Да, возможно, я так и поступлю, — говорит он, расправляя плечи. — Раз уж не могу добраться до тебя, расправлюсь с ней.

— Если ты тронешь ее, я трону Майю. Хочешь играть в «око за око»? — я выпрямляюсь во весь рост, поднимаю подбородок и указываю на палату, из которой мы только что вышли, — хорошо. Давай, блядь, сыграем.

Он хрустит шеей и отрывисто бросает:

— Иди и попрощайся, пока я не передумал и не пошел искать ее.

Сорен меня не пугает, но его влияние… что ж, оно внушает опасения. Хотя и он сам может быть смертельно опасным – мы все видели его в боях, и знаем, как он любит сносить головы голыми руками. Так что если он решит добраться до Лилит, он вполне может попытаться её убить – но сначала ему придётся пройти через меня. И если он осмелится, я уничтожу всё, что ему дорого.

К черту Отверженных.

— И, Реон?

— Что? — оборачиваюсь я.

— Охота на следующей неделе. И ты придешь на нее.

— Я же сказал тебе, что приду. — Губы Сорена сжимаются тонкой линией, пока я возвращаюсь к Майе.

Она смотрит на меня, когда я подхожу.

— Можешь ничего не говорить. Я знаю, — говорит она, надувшись.

— Я отправлю твои вещи к брату, — отвечаю, пока она вытирает слезы с лица.

— Ты мог бы попытаться. У нас могло бы получиться.

— Нет. — Я качаю головой. — Не могло. Мое сердце принадлежит другой, — говорю я ей, прежде чем уйти, не оглядываясь.

22.Лилит

Дорогой Дневник,

Как думаешь, если я залью боль и смятение алкоголем – всё исчезнет?

Почему ты не отвечаешь?

Ты грязная шлюха, Дневник.

Я сижу в том же баре, где сидела больше года назад, куда приходила, чтобы смотреть на него, и пью ту же водку. Похоже на дежавю. С той лишь разницей, что на этот раз я не уволилась с работы и не поймала мужа на измене.

Я ненавижу свою нынешнюю работу, но сейчас она служит одной цели – зарабатывать деньги.

И что еще лучше – мой муж наконец исчез из моей жизни.

Хотя, можно сказать, что я неплохо справляюсь сама, я все равно думаю о Реоне.

Как я могу не думать?

Прошла уже неделя с того момента, как я его видела, а мысли о нём не покидают меня. Он словно насекомое, которое заползает в ваш мозг и зарывается поглубже, не желая уходить.

Наливая себе еще один бокал из стоящей на стойке бутылки, я чувствую, как кто-то подходит ко мне сзади.

— Думаю, с тебя хватит.

Я закрываю глаза и сжимаю бедра, чувствуя, как подскакивает сердце.

Неужели я материализовала его силой мысли?

Должно быть, так и есть, потому что это единственное объяснение тому, что я слышу голос Реона прямо сейчас.

Он отодвигает тот же стул, на котором сидел в прошлый раз, и постукивает пальцами по стойке.

— Яблочный крамбл, — говорит Реон бармену, и я улыбаюсь. — Я знаю, что эспрессо-мартини тебе не по вкусу, так что этот должен понравиться, когда ты меня поцелуешь. — Я смеюсь и поворачиваюсь к нему лицом. — Сколько ты уже выпила?

— Ровно столько, чтобы думать, что ты ненастоящий, — отвечаю я, затем поднимаю свой бокал и делаю еще один глоток. Он тянется к моей другой руке, берет ее и кладет на свою промежность. Я сразу же чувствую его твердый член.

— Достаточно реально для тебя? — хрипло спрашивает он.

Я сжимаю его член через черные брюки и киваю, не убирая руки, несмотря на то, что вокруг сидят люди.

— Уверена, это считается изменой, — говорю я, глядя на него.

Даже сквозь затуманенное зрение он такой восхитительный.

— Восхитительный? — повторяет Реон с ухмылкой, пока бармен подносит ему коктейль. — Не помню, чтобы женщина называла меня так раньше.

Я отдергиваю руку, понимая, что сказала это вслух, а он просто смеется, прежде чем отпить из своего бокала.

— Как ты узнал, что я здесь? — спрашиваю я.

— Эрл сказал, что видел тебя.

— Эрл? — удивленно переспрашиваю я.

— Да, он работает на меня. И запомнил тебя.

Он сжимает бокал в руке, и я невольно вспоминаю, как эти же руки так идеально сжимали меня.

— Значит, ты не следил за мной?

Он ставит бокал, как раз когда я подношу свой к губам.

— Хотела бы ты, чтобы я сказал «да»?

Я пожимаю плечами и говорю:

— Возможно.

Реон качает головой и поджимает губы. Я хочу попробовать их на вкус.

— Можешь попробовать. Просто наклонись, — произносит он.

— Я не хотела говорить это вслух. Кажется, это входит в привычку.

— Но ты сказала, и это нормально, Гусеница.

— Я пьяна, — фыркаю я.

Реон забирает у меня из рук бокал и ставит на стойку. Затем подзывает бармена, чтобы попросить воды, после чего изучающе смотрит на меня.

— Почему ты пьешь? — спрашивает он.

— Потому что пытаюсь проработать свои эмоции и прочую хрень, — говорю со вздохом.

— Как?

Я встречаюсь с ним взглядом и спрашиваю:

— Тебя правда это волнует? Где твоя хорошенькая блондинка?

— Я больше не с ней.

Я стараюсь не показать удивления, но внутри всё сжимается.

— Ты расстроился?

— Нет. Она не та, кого я хочу.

Пульс начинает отдаваться в ушах, и мне интересно, слышит ли он его.

— Ты не хочешь меня на самом деле. Ты хочешь ту сломленную версию меня, которая трахалась с тобой всю ночь.

Кто-то громко кашляет где-то рядом, но нам обоим нет дела.

— Не то чтобы я не ценил тот факт, что заставил тебя кончить три раза за одну ночь, — он подставляет палец под мой подбородок и приподнимает мое лицо к своему, — но я хочу тебя. То, как ты трахаешься, как разговариваешь, крупицу безумия, что таится в твоем сердце. Я хочу всё это.

— А что насчет моих плохих мыслей?

— Я приму их все. Проглочу до последней. — Он отпускает мой подбородок.

— Что ж, а я тебя не хочу, — заявляю я, отворачиваясь на стуле. — Хотеть тебя – вредно. Желание к тебе отбросит меня назад.

— Это Арло тебе внушил? — рычит он.

Я хмыкаю.

— Мне нравится Арло. Почему ты так груб с ним?

— Потому что у Арло всегда есть причина на всё, что он делает. Я просто пока не разобрался, какая на этот раз.

— Я его клиентка, — напоминаю ему.

— Ты бы не смогла себе его позволить. А он не работает бесплатно.

Я ахаю.

— Ты хочешь сказать, что я нищая?

— Так оно и есть, Гусеница. Ты ничего не взяла после развода.

Я улыбаюсь, вспомнив деньги, что оставил мне отец.

— В любом случае, всё имущество принадлежало ему. Я ненавидела тот дом, так за что мне было бороться? Я оставила себе свою старую машину – с ней вошла в тот брак, с ней и вышла… — замолкаю, потом добавляю: — Хотя, знаешь, я подумываю заняться чем-то новым.

— Новым?

— Да. Есть одна платная платформа, где зарабатывают на подписчиках. — Я смотрю на него и улыбаюсь. — Если коротко, люди платят за то, чтобы смотреть, как я трахаюсь или играю с собой на камеру.

Я наблюдаю, как его лицо меняется от недоумения к ярости, губы сжимаются, а брови сходятся. Работать официанткой, разгуливая голой, я бы не смогла, но, думаю, если взять контроль в свои руки и делать это там, где мне комфортно, – будет совсем другое дело.