Я моргнула, пытаясь понять, как такое возможно. Это же орки, звери из сказок, а не мастера, строящие города!
Телеги из каравана уже тащили сюда другие орки — я видела, как они ловко разбирают их, вытаскивая мешки с зерном, шкуры, бочки с мясом. Всё происходило быстро, слаженно, как будто они делали это не раз. А меня Кхарг нёс дальше, к самому большому шатру в центре лагеря.
Он был великолепен — высокий, с тёмно-зелёной тканью, расшитой золотыми нитями, и входом, украшенным шкурой какого-то зверя с длинными когтями.
Мое сердце заколотилось ещё сильнее — куда меня несут? К их вождю? К костру?
Кхарг шагнул внутрь и, не церемонясь, скинул меня с плеча. Я упала на мягкую шкуру, расстеленную на полу, с глухим стуком, и верёвка на запястьях натянулась, царапая кожу. Платье задралось до бёдер, обнажая ноги, и я в панике попыталась его одёрнуть, но связанные руки не слушались.
Зоррак, шедший следом, наклонился и одним движением развязал кляп. Я выплюнула грязную тряпку, задыхаясь, кашляя, и тут же подняла глаза — и замерла.
Передо мной стояли двое. Они были огромными, даже больше Кхарга и Зоррака, и… нереально красивыми.
Первый — с ярко-зелёной кожей, блестящей, как полированный камень, и длинными чёрными волосами, собранными в высокий хвост на затылке, с несколькими прядями, что падали на лицо, обрамляя его. Его уши были заострёнными, как у эльфов из легенд, а глаза — тёмные, глубокие, спокойные, будто он видел всё на свете и ничто не могло его удивить.
Второй — с кожей землистого оттенка, тёплой, как свежая почва после дождя, и длинными волосами, заплетёнными в толстую косу, что свисала через плечо. Его глаза, золотые и яркие, искрились весельем, а тонкие губы были изогнуты в лёгкой ухмылке.
И никаких клыков — ни у одного из них. Их лица были почти человеческими, но с какой-то дикой, притягательной красотой, от которой у меня перехватило дыхание.
Это орки? Или я сплю?
Кхарг шагнул вперёд и прогудел, обращаясь к ним:
– В телеге было ещё и это. Нашли в одной из повозок, пряталась.
Тот, что с зелёной кожей и спокойным взглядом, кивнул, скрестив руки на груди.
– Я голодный, – сказал он тихо, но твёрдо, его голос был глубоким, как эхо в пещере. – Поем, а потом решим, что делать дальше с товаром.
Мои глаза расширились, и страх, что я пыталась заглушить, вырвался наружу.
Он голодный? Они всё-таки едят людей?
Я втянула воздух, задрожав, и выпалила, не думая:
– Пожалуйста, не ешьте меня! Я… я не вкусная, честно! Прошу вас, отпустите!
Они оба замерли, уставившись на меня, как будто я сказала что-то безумное. Тот, с косой, вдруг расхохотался — громко, раскатисто, откинув голову назад.
– Её? Съесть? – выдавил он между смешками, вытирая угол глаза. – Ты что, красавица, с ума сошла?
Тот, что с хвостом, наклонился ко мне, его тёмные глаза сузились, но в них не было злобы — только любопытство.
– Как там живут без нас люди? – спросил он, его голос был мягким, рассудительным. – Неужели вы дошли до того, что едите себе подобных? Или где ты вообще выросла, что такое придумала?
Я открыла рот, но слова застряли в горле. Они смотрели на меня, как на диковинку, и я почувствовала себя глупо.
Они… не собираются меня есть? Но почему тогда я здесь? И почему они такие… красивые? Мой взгляд метнулся от одного к другому, и я сглотнула, не зная, что ответить.
– Я… в деревне, – пробормотала я наконец, – у нас рассказывали, что вы… ну… едите людей.
Орк с косой снова хмыкнул, а тот, что с хвостом, выпрямился, качнув головой.
– Интересно, что ещё вы там про нас придумали, – сказал он, и в его голосе мелькнула тень улыбки.
Я сидела, всё ещё дрожа, но теперь не только от страха — их красота и странное спокойствие сбивали меня с толку, и я не знала, чего ждать дальше.
Визуалы
Привет, мои дорогие!
