Дочь Темных вод - Лонг Х. М.

– Ну… Если подумать об их общем прошлом…

– Лирр мне не отец, – сказала я. – И вообще, я внешне – вылитый мой папа. И Лирр… Ну, он не обращался со мной как с дочерью.

Брови Гранта снова поднялись, а взгляд вдруг стал напряженным.

– И как он с тобой обращался?

– Парус на горизонте! – раздался крик откуда-то сверху. – Три паруса!

Димери, Ата и Бейли тут же повернулись в одну сторону, они явно ожидали чего-то подобного.

– Цвета? – прокричал в ответ Димери.

– Темно-фиолетовые, с военными флагами на мачте! Держат курс прямо на нас!

– Хотят потеснить, сбить с курса, чтобы мы оказались в центре шторма, – прорычал Бейли. – Мерейские ублюдки.

Мерей. Аэдин находился в состоянии войны с Мереем. Не только пираты и охотники за пиратами бороздили эти воды.

– Ради Святого, мерейцы? – сказал Грант достаточно громко, чтобы его услышали остальные. – Мы же в нейтральных водах, рядом с Десятиной! Скорее устийцы…

– Шторм мог загнать их южнее, – предположил Димери. Он приподнял край треуголки и почесал лоб. – Может, они и не нападут.

– Нечего гадать. Нужно бить большой сбор. – Ата, стиснув зубы, стала всматриваться в корабли на горизонте. – Выкатим пушки, это заставит их держать дистанцию.

– Нет, – возразил Бейли. – Это же три военных корабля. Надо сидеть тихо и молиться, чтоб пронесло.

Димери колебался. Он посмотрел туда же, куда и Ата, и потом скомандовал:

– Бить общий сбор!

Бейли нахмурился, но Ата уже вскочила на ноги. Она зашагала прочь, отдавая приказы, половину которых мы с Грантом не понимали. Бейли последовал за ней, он спустился на нижние палубы, чтобы отдать еще несколько приказов пиратам, отдыхавшим после вахты.

Димери подошел к нам с Грантом и велел, мотнув головой:

– Оба – вниз, живо.

– Я могу помочь, – запротестовала я, отчасти из желания действительно что-то сделать, отчасти чтобы доказать свою пользу. – Я могу повернуть ветер против них.

– Или потопить нас, – мягко, без капли гнева сказал Димери. – А еще нам совершенно не нужно, чтобы мерейцы поняли, что на борту есть штормовик, пусть даже неопытный. Ступайте вниз, отдохните. Грант, задержитесь на минутку.

Я покраснела, нахмурилась и гордо ушла, не оглядываясь ни на него, ни на Гранта. В главной каюте, у печки, стянула рукавицы и осушила флягу с кофе – все равно вряд ли смогу заснуть, а затем направилась в свою каюту.

Почти сразу появился Грант.

– Эй! – протестующе крикнул он и просунул ногу в дверной проем, прежде чем я успела захлопнуть дверь. – Ты что, собираешься запереться и сидеть одна? Когда вокруг творится такое?

– А что мне еще делать? – спросила я.

Он кивнул на стол:

– Сыграй со мной в карты.

– Ты собираешься играть в карты, пока нас преследуют военные мерейские корабли?

Грант слабо улыбнулся:

– Я так нервы успокаиваю. И если ты хочешь стать частью этой команды, просто обязана научиться играть в азартные игры.

Я не собиралась вливаться в экипаж Димери, но это было не так важно.

– Умею я играть в азартные игры, – ответила я с укором. – Чтобы вы понимали, мистер Грант, я выросла в гостинице.

– Ну да, ты говорила. – Он прислонился к дверному косяку и даже ногу не убрал. – А где именно? Может, я там останавливался.

Я снова попыталась закрыть дверь.

– И вообще, я тебе не верю. Ты и карты в руках не держала.

Он задел мою гордость, хоть это было нелепо и совершенно неуместно.

Должно быть, Грант увидел, как изменилось выражение моего лица, и усилил напор.

– Докажи, – потребовал он, окончательно вваливаясь в мою комнату.

Сдавшись, я уселась за большой стол Димери.

Мы играли до поздней ночи, раздавая карты и вытряхивая из карманов мелочь. Я проиграла подаренный Димери солем, но утешилась тем, что в будущем меня ждет доля от добычи.

Доски корабля скрипели и трещали, на палубе постоянно раздавались шаги, а за окном мокрый снег валил хлопьями. Мерейские корабли невозможно было разглядеть: на нас надвигался большой шторм.

Мы все в напряжении ждали чего-то. У меня опять скрутило желудок от волнения, но я постаралась сосредоточиться на игре. Пришлось широко расставить ноги под столом, чтобы не соскальзывать со стула при каждом рывке корабля. Грант делал то же самое, его внимание было полностью отдано игре. Мы раздобыли на камбузе хлеб, сыр, нечищеную морковь и закутались в кучи одеял, чтобы не замерзнуть, поскольку Бейли приказал погасить печки. Мы потихоньку зажгли фонарь со свечой – у Димери не было светящихся стрекоз – и повесили его в центре каюты, хоть и понимали, что это неразумно. Но ни один из нас не возражал против такого вопиющего нарушения правил. Мы обсуждали игру, подшучивали и дразнили друг друга, но совершенно беззлобно.

– А как ты подался в разбойники? – спросила я наконец. Этот вопрос давно не давал мне покоя, но еще больше хотелось выбить Гранта из колеи. Он выиграл две партии подряд.

Грант отложил карты:

– Долги. Многое, что я делал, было из-за долгов.

Я тоже положила карты и внимательно посмотрела на него.

– Мой отец – граф, – признался Чарльз. – Но у меня пять старших братьев, так что никакого титула и никакого весомого наследства мне не светит. Отец намеревался отправить меня в армию в семнадцать лет, что, по общему мнению, было ужасной идеей. К счастью, за неделю до того, как я должен был убыть в какой-то забытый Святым форт на северном побережье, я познакомился с красивой женщиной. Она возмутительно хорошо играла в кости. Тогда я оказался без средств к существованию, но она предложила списать мой долг, если я приму участие в некоей авантюре, которая, возможно, – и только возможно! – включала в себя грабеж на большой дороге.

Дыхание сперло, а желудок сжался, и теперь это не имело никакого отношения к корабельной качке. Мне казалось маловероятным, чтобы Грант был связан с разбойниками, которые напали на мою карету в Лестеровой пустоши, но я не могла знать этого наверняка.

В качестве следующей ставки я выложила потертую монету Россера и посмотрела на нее. Три свернувшиеся змейки блестели в свете фонаря.

– Она же мерейская? – спросила я, резко меняя тему, и указала на монету.

– Ну… Похоже на то. – Грант присоединил свои две монеты и продолжил рассказ: – Этой женщиной была Абета Боннинг.

Я даже рот открыла от удивления. Отвлекла, называется, Гранта.

– Так ты знал Абету Боннинг?

– Еще как! Она столь же прекрасна, сколь и ужасна. Вы действительно похожи – честно говоря, это немного странно, – но она старше тебя на десять лет и не такая ханжа.

Я уже так привыкла к его насмешкам, что даже не обратила внимания на эту.

– И что было дальше?

– Абета нигде не остается надолго и никого не держит. Так что, расплатившись с долгами, я отправился в самостоятельное плавание. Это было шесть лет назад.

Мои подозрения рассеялись. Если Грант работал в одиночку, значит, не участвовал в захвате моей кареты.

– И в конце концов тебя арестовали?

– Стволы Королевы вытащили меня из любимой таверны. – Грант выложил карты. – А ты выиграла.

Я удивленно взглянула на стол и широко улыбнулась:

– Ну надо же!

Только ближе к полуночи мы услышали грохот выстрелов пушек и слаженные крики орудийных команд. Грант вышел из-за стола, открыл одну из створок в окнах каюты и выглянул наружу.

Я тут же высунулась следом, кутаясь в тяжелое одеяло, как в плащ:

– Что там?

– Корабельные фонари.

Грант отодвинулся в сторону, придерживая створку, чтобы я могла выглянуть.

Сквозь пелену снега, поднимаясь и опускаясь в ритме волн, светили два носовых фонаря. Их огни, хотя были слабыми и рассеянными, так меня напугали, что живот снова скрутило.

– Где третий корабль? – спросила я.

– Может, обогнал нас и готовится к полному развороту? – предположил Грант.

Я попыталась найти остроумный ответ, но не смогла. Панический страх овладел мной, и я какое-то время тупо смотрела на мерейские корабли.