Дочь Темных вод - Лонг Х. М.

Вернувшись к столу, я тяжело опустилась на стул, а Грант уселся напротив, примостившись на самом краешке. Наши забытые карты лежали без дела, скользя туда-сюда в такт качке корабля.

– И как оно было, жить там? – неожиданно спросил бывший разбойник. – В гостинице? Посреди леса?

Я смотрела на него какое-то время в полном оцепенении, стараясь не думать о мерейских кораблях. Потом устремила взгляд куда-то далеко, не замечая ничего вокруг, будто обратно в Пустошь.

– Безопасно.

Вскоре все фонари скрылись в дымке тумана. Мы с Грантом высунулись из дверей квартердека и посмотрели на палубу, скользнув взглядом мимо припорошенных снегом силуэтов у пушек.

Димери и Ата стояли в шапках и плащах, припорошенных снегом, у лееров, плечом к плечу, и смотрели, как мимо проплывают большие военные корабли. Один проплыл так близко, что я могла различить тени людей на палубе, услышать звон натянутой тетивы в руках лучников и хлопки боевых знамен на ветру.

Я заметила, что Гарпия тоже зашевелилась. Размытое голубое свечение, что выскользнуло из дерева грот-мачты, явно имело женские очертания. Ее трудно было разглядеть на фоне снега, хотя исходивший от нее неземной свет был довольно ярким. Гарпия наблюдала за мерейцами, медленно поворачивая голову, когда они проходили мимо.

Наконец военные корабли скрылись в ночи. Гистинг тоже исчез, и команда выдохнула. Все принялись откашливаться, прочищая горло, с облегчением хлопали друг друга по спинам и салютовали Ате и Димери.

Я вернулась в проход и слабо улыбнулась Гранту.

– По крайней мере, мы не мертвы, – сказала я, забыв о враждебности. – И даже не в плену.

Грант ответил мне такой же усталой улыбкой:

– Слава Святому! И спасибо, что отвлекла меня сегодня. Признаю, ты прекрасно играешь в карты.

– Пожалуйста. – Я отступила к двери каюты, скрывая в тени улыбку. Забарабанив пальцами по дверному косяку, я чувствовала, что нужно сказать что-то еще, но никак не могла подобрать слова. – Доброй ночи, мистер Грант.

Он прикоснулся к голове и чуть поклонился. Его лицо также было скрыто в темноте.

– Доброй ночи, мисс Ферт.

Девятнадцатая глава

Дочь Сокрушительницы

– Тебя что, никто не учил петь? – спросила старуха, закрывая ящик с гранатами в соломе. – Хорошо, что хоть я даю тебе работу, а то пошла бы на корм цыплятам… Пиши: четырнадцать. Эй? Не заставляй меня жалеть, что…

– Да записала я!

Мне пришлось ткнуть в учетную книгу, зажатую между локтем и скрюченным запястьем. Чернильница опасно балансировала в руках. И все потому, что мне не спалось, а Грант без чувств валялся в гамаке. Так что я отправилась на вахту к Вдовушке и все больше жалела об этом решении.

– Вот же, все записала. А что касается пения, то нет. Никто меня не учил, но я научусь. Все, что мне нужно, – немного практики.

– Ну, как скажешь.

Старуха фыркнула и продолжила осматривать сложенные вокруг припасы. Мы находились в небольшом обитом железом трюме, служившем арсеналом, в окружении бочонков и бочек с порохом, ящиков с дробью и прочими губительными вещами.

Вдовушка обращалась с ними без малейшего почтения. Зачерпывала порох, как муку, перебирала гранаты, как яблоки, жаловалась на нехватку того и другого, ныла, что у Димери проблемы с деньгами. Я слабо себе представляла, как должен выглядеть полностью укомплектованный арсенал, но тоже заметила пустые ящики для дроби и бочонки с порохом, заполненные лишь наполовину.

Неподготовленность Димери заставляла меня нервничать. Я успела оценить команду Лирра, вооруженную до зубов и спокойно празднующую свою ужасную победу. Оставалось только молиться, чтобы в Устии нашлись желающие дать нам денег.

Устия. Я и не мечтала оказаться так далеко. О том, чтобы покинуть Пустошь, я тоже не мечтала. Мне не хватало ее зеленых крон, солнца и тишины. На мгновение я позволила себе мысленно вернуться туда.

– Квартирмейстер!

Из тени возник силуэт, вернувший меня к реальности.

– Вон отсюда! – Вдовушка замахала руками. – Держись вместе со своими сапожищами подальше!

Матрос нахмурился, но отступил в проход. Он смущенно посмотрел на меня, потом снова на Вдовушку:

– Капитан хочет поговорить с вами.

– Чего там?

– Что-то насчет гестенского порта.

Вдовушка недовольно поднялась и расправила воротник.

– Отлично. Мисс Ферт, проверьте последние два ящика сами и принесите мне учетную книгу. И не размазывайте чернила. Понятно?

Я кивнула, а затем пристроила книгу, чернильницу и перо на бочку. Когда шаги Вдовушки окончательно стихли, я подошла к одному из ящиков, на которые указала старуха, отперла его и осторожно прислонила крышку к переборке. Передо мной лежали упакованные в солому гранаты, которые только и ждали, чтобы их наполнили порохом и швырнули во врагов.

Я уставилась на них, вспоминая нападение на корабль Рэндальфа. То, как человек качался на реях, как моча и кровь капали с дергающихся пальцев ног. Потом представила, как швыряю гранату в лицо Лирру, и мне стало немного легче. Задержав дыхание, я уставилась в глубь склада, отгоняя дурные воспоминания. Я не буду жить в страхе.

Когда перепись содержимого ящиков была окончена, как велела Вдовушка, я быстро прошла через весь корабль, спустилась по проходу и поднялась по крутой лестнице на орудийную палубу.

Дюжина орудий «Гарпии» уже была убрана после вчерашней демонстрации силы, и помещение снова превратилось в жилую каюту, где обитало около четырех десятков пиратов. Четверть из них сейчас была на вахте, но остальные отдыхали. Спали в гамаках, сидели между пушками, разговаривали, что-то чинили и строгали. В общем, делали то, чем обычно занимаются мужчины и женщины, чтобы скоротать время. Я пробралась мимо гамака, из которого торчала пара чьих-то волосатых голых ног. И, кажется, женских. Бросив панический взгляд на палубу, я поспешила дальше, пока не увидела или не услышала чего лишнего.

Ближе к носу судна я заметила плащ Гранта, свисавший с занятого гамака. Переложив книгу и чернильницу Вдовушки под мышку, я ткнула пальцем в натянутую парусину.

– Мистер Грант! – вежливо позвала я. – Грант! Чарльз!

Мое внимание отвлекла пиратка, сидевшая на стволе пушки. Она пялилась на меня поверх носка, который штопала, и этот слишком домашний образ контрастировал с ее поношенной мужской одеждой и выбритыми висками. Оставшиеся волосы она заплела в косу, перекинула назад и заколола двумя длинными шпильками.

– А ты шлепни его по заду, – предложила она и указала на скругленную часть гамака примерно там, где ноги Гранта соединялись с телом.

Я залилась румянцем. Не знаю, что стало причиной: предложение женщины или всплывшие в памяти волосатые ноги.

Я толкнула гамак, и его ритмичное покачивание нарушилось.

– Чарльз Грант!

По-прежнему ничего.

– Этот спит как мертвый. Говорю же, шлепни его, – настаивала пиратка, ее лицо озарила злобная ухмылка. – Давай, ведьма.

Я решительно покачала головой:

– Не буду.

– Ладно.

Прежде чем я успела возразить, женщина вскочила, пронеслась мимо меня и с силой шлепнула Гранта по заду.

Чарльз взвыл и ударился головой о балку.

– Проклятая посудина!

Он плюхнулся обратно в гамак, схватившись за лоб.

Я прикрыла рот тыльной стороной ладони и фыркнула, а несколько пиратов рядом громко захохотали.

Мое веселье тут же угасло, когда прищуренный взгляд Гранта остановился не на ударившей его женщине, а на мне. Коварная пиратка уже вернулась к штопке, а ее невинное лицо выражало изумление.

Она подмигнула мне.

– Святой! Мэри! – Грант наполовину вывалился из гамака, его рубашка задралась, а брюки – спасибо упомянутому Святому – были на месте. – Чего ты творишь?

– Это не я!

– Это она, – заявила пиратка, продолжая штопать носок. И даже погрозила мне иголкой. – Смотри, проглотит тебя, как птенчика, Бонни Грант.