Ядовитый поцелуй (ЛП) - Смит Л.Т.

— Да, ты прав, вероятно, не сказал бы. Она – избранная.

— Нет, не избранная. Она – способ Сорена отомстить мне за его сестру. Всё гораздо проще.

— Что ты сделал с Майей?

— Ничего. Я порвал с ней и послал его к чёрту. Мне не нужна его сестра. Я хочу свою Гусеницу. — Я улыбаюсь, поворачиваясь к лесу.

— Она говорила мне, что ты её так называешь.

Я смотрю на него через плечо.

— Что ещё она тебе рассказала?

— Она мне нравится. Жаль, что ей суждено умереть сегодня ночью.

— Она не умрёт, если я смогу это предотвратить, — заявляю я, начиная уходить.

— У меня такое чувство, что всё это было подстроено специально для тебя. Мы получили указание позволить тебе забрать добычу. Он хочет, чтобы ты убил её, — кричит мне Арло.

— Этого никогда не случится. Я убью его раньше, чем он успеет прикоснуться к ней.

— Я боялся, что ты так скажешь, — произносит он, а затем бросается на меня и хватает за туловище, сбивая с ног ударом прямо в то место, где она, черт возьми, пырнула меня ножом.

Дерьмо. В Арло скрыта немалая сила.

В воздухе раздаётся пронзительный крик, и мы оба замираем. Я теряю драгоценные секунды из-за боли, пронзающей меня, и он тянется за моим топором.

Ага, ни за что, блядь.

Я отталкиваю топор и бью его ногой в живот. Он отлетает назад, и это дает мне достаточно времени, чтобы встать и поднять топор.

— Я снесу тебе голову, Арло, — угрожаю я.

Ублюдок начинает смеяться, как псих, и я задаюсь вопросом, как он вообще стал психотерапевтом. Он гораздо более сдвинут, чем все мы.

Арло кланяется и машет мне рукой.

— По крайней мере, я могу сказать, что пытался.

— Пытался? — Спрашиваю я, когда снова слышу ее крик. — Пошёл ты. Если приблизишься ко мне снова, я нацелю топор тебе в шею, как сделал с Хэнком.

Я бросаюсь бежать в направлении, откуда донёсся её крик, но замедляюсь, когда ничего не вижу и не слышу.

Где она?

Что с ней делают?

Я опоздал?

— Реон. — Её голос слабый и отчаянный. Я слышу громкий хлопок и ускоряюсь. Когда добираюсь до неё, то вижу её на четвереньках, а Сорен стоит перед ней, вцепившись рукой в её волосы. Ее пальцы впиваются в землю, а колени увязли в грязи.

— Отпусти её, — требую я, подходя ближе, и он поворачивается ко мне лицом.

— Она избранная, Реон. Ты должен понимать, что просить об этом бессмысленно. Хочешь оказать честь? Мы знаем, как ты любишь забирать свои трофеи. — Он мрачно смеётся.

— Реон, — хнычет Лилит, и Сорен дёргает её за волосы, чтобы заставить замолчать.

— Ты выбрал этот мусор вместо моей сестры? — спрашивает он, и я не могу сдержать рык, вырвавшийся из моей груди.

— Да. А теперь убери свою чертову руку, пока я не оторвал её.

Сорен всё ещё в маске, но мы все знаем, что это он. Как Лорд, он носит на куртке букву «Л», указывающую на его статус. К тому же я узнаю его голос где угодно.

— Ты готов отказаться от всего ради неё? Неужели её задница того стоит?

— Хэнк мёртв, — говорит Арло, приближаясь, а двое других подходят к Сорену сзади. Мне совершенно всё равно, кто они.

— Это сделал ты или она? — рычит Сорен. — Ты убил одного из наших?

— Не притворяйся невинным. Ты уже делал это раньше, Сорен, — напоминаю я ему. То, что не все в курсе определённых фактов, не значит, что я о них не знаю.

— Правила существуют не просто так, Реон. Иерархия и руководство – не просто так. — Он цокает языком. — Ты должен понимать это.

— Правила? — из меня вырывается смех. — С каких пор ты следуешь правилам? — кричу. — А теперь убери руку. — Я поднимаю топор, и его глаза следят за движением.

— Даже если тебе удастся попасть в меня, парни набросятся на тебя, прежде чем ты успеешь скрыться. Думаешь, ты сможешь выжить? Вы в меньшинстве, пять против двух. И один из вас уже измотан. — Он снова дёргает Лилит за волосы, и она вскрикивает.

— Я рискну, — отвечаю ему. — Но ты будешь первым. — Я направляю на него топор.

— Когда-то мы были братьями, между нами была связь, которую не могла разорвать случайная женщина, — говорит он.

— Но потом ты изменился, — отвечаю я.

Вкус власти сделал его жадным до большего. Он всегда был ненасытен – и во внешней жизни, и в Обществе.

— Ты всегда был на моей стороне, Реон, или ты забыл?

— Как я мог забыть? — рычу я. — Ты постоянно напоминаешь мне об этом.

— Что ж, думаю, пришло время вернуться к старым порядкам. Но сперва избавимся от мусора, начиная с неё. — Он снова дёргает Лилит за волосы, и на этот раз она подавляет крик.

— Я так не думаю. — Я отступаю и оглядываюсь. — Правила. Мы все подчиняемся им, верно? — я указываю топором на каждого присутствующего. Не все члены Общества здесь сегодня, но те, кто не может пропустить Охоту – самые тёмные из нас – здесь.

Бостон, которому за тридцать, кивает, вставая рядом с Арло. Он детектив, и к тому же чертовски хороший. Но у него также есть навязчивое желание убивать тех, кто избежал наказания за свои преступления. Арло, которого мы все знаем и хотим ненавидеть, стоит ближе всех ко мне. Он тоже кивает, и остальные следуют его примеру.

— Реон, — говорит один из них. Кажется, это был Рилас, который обычно молчит и держится особняком, но он обладает огромным влиянием. Или, возможно, Бенджи. Он тоже необщителен, но такой же больной ублюдок, как и мы все. — Убей её.

— Порядок гласит, что жёны и дети – под запретом. Таково правило.

— Да, мы это знаем, так что действуй и прикончи эту суку, — говорит Бостон. Обернувшись, я вижу, что Арло наблюдает, но ничего не говорит. Я снимаю маску и смотрю на Лилит, которая всё ещё стоит на четвереньках, пока Сорен держит её за волосы.

— Убери руку из волос моей жены. Прямо сейчас, блядь.

28.Лилит

Дорогой Дневник,

Похоже, я сделала то, чего клялась больше никогда не делать…

Я вышла замуж.

Хотя чувствую, что чего-то не хватало.

Меня там не было.

Он только что назвал меня своей женой?

Я ведь ослышалась, да?

Хватка Сорена в моих волосах усиливается, и я точно знаю, что он уже вырвал несколько прядей. Я чувствую жжение на коже головы и струйки крови, стекающие по затылку.

— Жена? — Сорен усмехается. — Ты держишь меня за идиота? — Он подтягивает меня вверх, заставляя встать.

Мои глаза находят Реона, и я вижу, что он – единственный без маски.

— Я считаю до трёх, прежде чем всажу топор в того, кто, блядь, еще раз прикоснется к моей жене. — Один.

Он поднимает топор, и Сорен отпускает мои волосы. Мои руки тут же тянутся к воспаленной голове. Я стараюсь не проронить ни слезы, когда выпадает клок волос, и я чувствую тепло крови на ладони.

— Я позволю вам жить по той единственной причине, что вы не знали, что она моя жена, но ни на секунду, ни на одну грёбаную секунду не думайте, что если кто-то из вас снова тронет её, я не прикончу вас всех к чертовой матери.

Кто-то подходит ко мне сзади, и я вздрагиваю от прикосновения. Я пытаюсь отступить, но он хватает меня за руку, и я чувствую резкую боль. Взглянув вниз, я вижу торчащий из руки небольшой нож, и, подняв глаза на мужчину, по его озадаченному выражению лица понимаю, что он не планировал попасть просто в руку. Нож вошёл неглубоко, но боль адская, как и во всём остальном теле.

— Ай. — Я поворачиваюсь к мужчине, когда он снова тянется ко мне, но в этот момент что-то со свистом пролетает мимо моего лица и вонзается прямо в него. Я в шоке наблюдаю, как его голова раскалывается пополам, а топор впивается в лицо. Будь у меня слабый желудок, меня бы сейчас точно стошнило.

Вокруг разносятся крики и топот. Реон подходит к телу у моих ног, ставит ногу на грудь мертвеца, хватает рукоять топора и выдёргивает его.

— Пора идти, — говорит он мне.

— Это наша Охота, Реон. Не порть всё, — говорит Сорен.