Дочь Темных вод - Лонг Х. М.

Но бывает ли участь хуже смерти? Сегодня я посмотрела смерти в глаза, ощутила петлю на шее, и было бы невыносимо снова встретиться с ней лицом к лицу. Не сегодня. Жажда жизни все еще горела во мне, теплая искра, готовая вспыхнуть.

Как штормовичка, я была ценной добычей. Я буду страдать, но останусь живой. И пока это так, у меня есть шанс сбежать. Не знаю, как и куда, но это можно решить потом.

Я встретилась взглядом с Каспианом и подумала о своей матери, о том, какой сильной она была, вспомнила ее волевой подбородок. И вместо родового имени отца произнесла ее имя, какая бы судьба в нем ни таилась.

– Да, – ответила я. – Меня зовут Мэри Ферт, и я штормовичка.

Третья глава

Четвертый мужчина

– Это подлость, и я не стану в этом участвовать!

Я уставился в окно в задней части большой каюты. За покрытыми инеем решетчатыми стеклами виднелось скопление узких домов, магазинов и складов Уоллума. Покосившиеся здания походили на пьяниц, опирающихся друг на друга. Между ними сновали портовые рабочие, лоточники и горожане. С неба валил снег, несмотря на то что было слишком рано для этого уголка на побережье Зимнего моря. Его вызвала женщина, которую я защищал.

– Мы не можем взять на борт штормовичку. Не против ее воли. Следует дождаться официального контракта от Короны.

– С нами контракт никто заключать не будет, мистер Россер.

Капитан Слейдер отложил пистолет, который полировал, и взялся за следующий, парный. Отставной капитан Военно-морского флота был таким же проницательным, каким его и считали, смотрел на мир с прищуром, а еще обладал повадками старого кота.

Он взял отвертку, свинтил замок с пистолета, а само оружие передал мисс Хелене Фишер, старшему помощнику капитана и моему заклятому врагу.

– Мы – каперы, так что едва ли у нас приоритет при заключении контрактов.

– Не стану я в этом участвовать, – повторил я.

Фишер тихо фыркнула. Она приподняла бровь, тонкую и черную на фоне ее светло-коричневой кожи, и намотала лоскут сукна на конец шомпола [2]. В ней, как и в Слейдере, чувствовалось что-то кошачье, а еще у нее были проницательные карие глаза и тонкие изящные пальцы.

Закончив с шомполом, она продолжила:

– Нет никаких шансов схватить Лирра без штормовички. Вы же сами понимаете, как все устроено.

Я постарался сохранить невозмутимый вид, но знал, что Фишер права. У Сильвануса Лирра, пирата, военачальника и объекта нашей охоты, на борту был погодный маг. Мы же без мага сильно рисковали: Зимнее море могло разнести наш корабль во время погони или же маг Лирра мог потопить нас колдовским ветром. У Лирра было много преимуществ, но все же шанс у нас оставался.

Капитан Слейдер протирал тряпкой замок пистолета.

– Мисс Фишер права. Да, аукцион – дело сомнительное. Но этот Чарльз Грант показался мне вполне порядочным человеком. Думаю, что с женщиной хорошо обращались.

Я возмущенно уставился на него.

– Хорошо обращались? Вы знаете, как они находят штормовиков, сэр, и что с ними делают, если они недостаточно сильны.

– Нам нужна эта ведьма. – Фишер смочила сукно, протолкнула шомпол в ствол пистолета и добавила крайне выразительно: – Если наши методы так неприятны, возможно, вам стоит вернуться на Королевский флот, лейтенант.

Слейдер смазывал механизм замка пчелиным воском, явно ожидая моей реакции. Наступила тишина. Наверняка они думали, что я взорвусь, так что я сделал глубокий вдох и подавил злость, сосредоточившись на шорохе снега за окном да чистке пистолетов. В нос ударила отвратительная смесь запахов старого оружия, жира и воска.

Разочарованная тем, что ей не удалось меня спровоцировать, Фишер размотала грязное сукно и принялась наматывать новую тряпицу, чтобы насухо протереть ствол.

– Если аукцион – наш единственный вариант, хорошо, – неохотно сдался я.

– Славно. – Слейдер взглянул на смазанный замок и отложил его в сторону. – Пока вы свободны, мисс Фишер. Мистер Россер, останьтесь.

Фишер как будто хотела возразить, но лишь молча передала пистолет и шомпол Слейдеру и, элегантно взмахнув бордовым подолом своего платья, вышла из каюты.

Когда дверь закрылась, капитан окинул меня взглядом снизу вверх, начиная с пряжек поношенных черных ботинок и заканчивая растрепанными волосами.

– Я говорил это раньше, но скажу еще раз, мистер Россер. Ваше прошлое никогда не покинет вас, как и не оставят в покое люди, подобные мисс Фишер. Вы должны примириться с обстоятельствами, иначе потеряете место на этом судне. Как уже случилось на предыдущем.

Я снова заставил себя посмотреть в окно и кивнул.

– Что касается штормовички, – продолжил Слейдер, принявшись за сборку кремневого замка, – я разделяю ваши принципы. Знаю, что вы жаждете искупить свою вину перед миром, и уничтожение Лирра, конечно, отличная возможность сделать это. Но чтобы преуспеть, нам нужен погодный маг. В любом случае в нашем экипаже ей будет намного комфортнее, чем в других. Или вы предпочтете, чтобы она попала на службу к пиратам? Святой мне свидетель, на флоте есть куда менее щепетильные капитаны, чем мы. У вас есть три тысячи солемов для аукциона, используйте их разумно.

Гнев сменился покорностью. Так был устроен мир, такова правда жизни на Зимнем море. Когда-нибудь я снова возвышусь. Когда-нибудь верну свое честное имя и предстану перед семьей без стыда. Но пока я должен выполнять поручения Слейдера.

– Будет сделано, сэр.

Когда я спускался по сходням, Фишер уже ждала меня на заснеженном причале, засунув руки в карманы плаща, а ее треуголку припорошил снег. Она бросила на меня испытующий взгляд и поспешила вперед, прежде чем я ступил на причал.

Я, в свою очередь, даже не старался догнать ее. Вместо этого поднял воротник, застегнул верхнюю пуговицу и напоследок посмотрел на «Оленя». Это было солидное судно: сорок два орудия за выкрашенными в белый цвет люками, три мачты, и каждый парус аккуратно свернут. Бывший военный корабль пятого класса из аэдинского флота, его списали и продали Слейдеру около двадцати лет назад после того, как судно в одиночку потопило три мерейских шлюпа. «Олень» тогда едва уцелел и стоил не больше, чем гистинг, обитавший в его носовой фигуре.

Во время ремонта Слейдер убрал отличительные признаки военных кораблей Аэдина, в том числе и декоративную окраску, которая когда-то украшала его квартердек [3], – синюю, красную или белую, в зависимости от флота, с цитатами Святого, написанными неразборчивыми золочеными буквами. От старого «Оленя» остались только черный корпус, белые люки и носовая фигура.

Под бушпритом [4], откинув голову назад в беззвучном крике, красовался олень, в честь которого и был назван корабль. Его шерсть была окрашена в приглушенный красно-коричневый цвет, а белые рога закрывали нос корабля. Бесценную гистовую древесину, из которой вырезали фигуру, дополняли другие, более простые материалы.

– Как вы, мистер Россер? – спросила меня Хелена.

Я посмотрел в сторону корабля и прибавил шаг, чтобы догнать ее.