Дочь Темных вод - Лонг Х. М.

– Не делайте вид, будто вам не все равно.

– И вы еще удивляетесь, почему мы так и не стали друзьями, – прошипела она, спрыгнув на причал, причем оба ее каблука стукнулись о землю одновременно. – Правда же, Сэм?

– Никогда не задумывался об этом.

– Ни разу?

– Ни разу.

Мы оставили «Оленя» позади, пробираясь через штабеля товаров к главной улице. Из таверн доносились запахи готовой еды и горячего глинтвейна, местные жители толпились под закопченными балками вперемешку с моряками и путешественниками. Из окон лилась музыка – лютни, барабаны и дудки, а я вышагивал вслед за Фишер сквозь слишком раннюю зиму.

Холод пробирал до костей. Я засунул руки в карманы, и пальцы нащупали очень старую овальную монету. Я провел пальцем по ее истертой поверхности и сразу успокоился. Тихий гул, постоянно звучащий в глубине моего сознания, затих.

Нас ждали в большом трактире, расположенном на некотором расстоянии от причала. «Колокол и курган» считался одним из лучших заведений в Уоллуме, его стены не выглядели обшарпанными, их даже покрасили в приятный цвет морской пены. Светлые ставни, на которых изображались сценки из жизни порта: причалившие корабли, торговцы, рыбаки, влюбленные, встречающие и провожающие друг друга, закрывали каждое окно.

Жена трактирщика открыла дверь и, заправив седые волосы под аккуратный чепец, жестом пригласила нас на второй этаж. Поднявшись по лестнице, мы с Фишер оказались перед открытой дверью, за которой находилась комната с пылающим очагом, столом на шесть персон и двумя окнами, выходящими на гавань.

– Лейтенанты Фишер и Россер. – Стройный мужчина с черными волосами и мелкими зубами жестом пригласил нас войти в комнату. – Я Каспиан. Проходите, пожалуйста.

Я замедлил шаг, пропуская вперед Хелену как старшего офицера. Она пожала руку Каспиану и приветствовала его, пока я разглядывал нашего хозяина.

Каспиан был одним из самых могущественных криминальных лидеров Уоллума. Любой пират, заходящий в порт, любой разбойник, сто́ящий своего пороха, или мадам, желающая сохранить своих шлюх, знали Каспиана и оказывали ему все возможное почтение. Я же его презирал. Но охотники за пиратами в глазах всего мира стояли ненамного выше пиратов, и поэтому капитан Слейдер – а значит, и я – вел дела с этим остроглазым ублюдком, подобно всем прочим.

В комнате, кроме Каспиана, собрались еще четверо. Один из них, жилистый парень в парике не по размеру, сидел спиной к пылающему очагу. Он смотрел на меня с неприкрытой враждебностью. Судя по раскрасневшимся щекам, он уроженец Уоллума, их легко узнать. Второй тоже был из Уоллума, как и великан, созданный природой, чтобы волочь плуг или ходить на медведя с голыми руками, – явно человек Каспиана. Он стоял рядом с молодой женщиной, привязанной к стулу. Я сразу понял, что передо мной штормовичка, за которой мы пришли.

Одежда женщины была поношенной: юбки, возможно, когда-то из желтой и белой бязи, лиф, наполовину прикрытый длинный мужским плащом. Темно-каштановые волосы убраны под белый чепец, а лицо, насколько я мог судить, казалось красивым. Его наполовину закрывала маска, которую обычно надевали на штормовиков, чтобы их челюсти оставались неподвижными.

Внутри меня все сжалось, и я отвернулся. Нет, не маска. Это кляп. Сила штормовика заключалась в его голосе, и кем он был без него? Обычным, избитым до синяков человеком со впалыми, полными гнева глазами.

Я чувствовал на себе ее взгляд, пока рассматривал последнего участника аукциона. Он казался знакомым, хотя я не сразу узнал его. Мужчина стоял рядом с дверью, на нем был длинный, до колен, распахнутый настежь сюртук насыщенного сливового цвета, на поясе виднелись пистолет и абордажная сабля. Его руки были покрыты шрамами, а выбеленные солнцем каштановые волосы были собраны в короткий хвост. Чисто выбритый, с глазами не то серого, не то зеленоватого цвета и кожей такого же мягкого коричневого оттенка, как у Фишер. Несомненно, родом он с северного побережья, потомок тех самых завоевателей, которые когда-то наводнили Аэдин, заставили всех славить Святого, а язычников, поклонявшихся гистингам, – к слову, среди них были и мои предки – вытеснили в леса на южных берегах.

Он заметил меня, и его губы тронула спокойная улыбка. Мы не были знакомы лично, но я полагал, что он пробыл пиратом достаточно долго, чтобы распознать флотского с первого взгляда. Даже если тот находился в опале.

Я же слишком часто видел его изображение на листках о розыске, чтобы не узнать.

– Что вас привело в порт? – поинтересовался я у знаменитого пирата Джеймса Элайджи Димери.

Я устроился рядом с ним, а Фишер заняла место за столом и поприветствовала всех собравшихся от имени нас обоих. Она могла сколько угодно задевать меня, когда мы находились на борту своего корабля, но в подобных ситуациях оставалась профессионалом, проявляя сдержанность.

Джеймс Димери принял ту же позу, в которой стоял я: выпрямился и спрятал руки за спину. Его голос был низким и приятным:

– То же, что и вас, полагаю.

Отвечая, он даже не посмотрел на штормовичку. Похоже, его куда больше интересовала открытая дверь.

Сомнения, зародившиеся на улице, обрели смысл, превратились в предупреждающий шепот, что звучал в голове. В этом человеке было скрыто нечто большее, чем казалось на первый взгляд. Он не был магом, по крайней мере, этого никто не знал, но он занимался своим ремеслом десятилетиями. Ни одному пирату не удалось протянуть так долго. Неудивительно, что вокруг него крутилось множество слухов. Обычно их источником становились испуганные жертвы, рассказывавшие о кровавых схватках с его участием, дерзких побегах, связях с самыми влиятельными особами, его холодной манере поведения и расчетливых поступках.

Я почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом, но смог расправить плечи и встать ровно. Каким бы дружелюбным ни казался Димери, это был очень опасный человек.

– Мы ждем еще одного гостя, – объяснил Каспиан, наполнив стакан виски и передав его своему грубоватому собеседнику. Тот осушил его наполовину одним смачным глотком, а вторым прикончил.

Напротив свободных кресел стояли еще два стакана – для нас с Димери, но мы к ним не притронулись. Я настороженно смотрел на пирата, пытаясь понять, что именно в нем и в этой встрече так встревожило меня. Ну, помимо его репутации.

Димери снова поймал мой взгляд.

– Недолго осталось, – тихо произнес он. – Надеюсь, ваша охрана ожидает неподалеку.

В горле внезапно пересохло. Охрана? Зачем мне нужно было брать охрану? Вероятно, Димери намекает, что могут возникнуть осложнения. Но почему? Из-за него, итога встречи или же причиной станет опаздывающий гость?

Я окончательно убедился в неизбежности происходящего. Это было знакомое, уже привычное мне чувство, как гнев или печаль, и мне потребовалось сделать над собой усилие, чтобы не потянуться за старой, потертой монетой в кармане.

Я поспешно изобразил легкое нетерпение, за которым, как за фасадом, спрятал панику. Вежливо улыбнувшись Димери, поинтересовался у Каспиана:

– Надеюсь, ждать не придется слишком долго?

Каспиан склонил голову и посмотрел на тикающие часы, висевшие поверх его сюртука.

– Вряд ли.

Я кивнул, как бы соглашаясь, шагнул вперед и коснулся плеча Фишер. Та раздраженно посмотрела на меня, но, заметив выражение моего лица, сдержалась.

Она поднялась, и мы отошли к двери.

– Что-то не так. Мы должны предупредить Слейдера, – шепнул я. Конечно, выглядели мы как пара заговорщиков, и все в комнате глазели на нас, даже штормовичка. – Здесь Джеймс Элайджа Димери.

– Он маг? – Фишер изо всех сил старалась не смотреть на пирата. – Это заговор?

– Не маг, насколько я знаю. Но он намекнул, что нам не помешала бы охрана. И с последним гостем что-то не так.

– Тогда ступайте. – Фишер кивнула в сторону двери. – Немедленно.

– Лучше вам уйти, – ответил я. – Позвольте мне остаться.

– Я – старший помощник капитана, – холодным тоном напомнила Фишер.