Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

"Кто говорил о трахе?" выпаливаю я в ответ, проклиная себя за то, что боль в ребрах только усиливается. "Мне пришлось бы быть мазохисткой, чтобы спать с тобой, а я, уверяю тебя, таковой не являюсь". Фантазии об этом не считаются.

"Мазохист, да?" Уголок его рта искривляется в ухмылке.

"Вряд ли от тебя исходят уютные флюиды после утра". Моя собственная улыбка искривляет мои губы. "Если только ты не боишься, что я убью тебя, пока мы спим". Мы поворачиваем за угол, и туннель продолжается.

"У меня нет никаких опасений на этот счет. Как бы ты ни была жестока и искусна с этими кинжалами, я не уверен, что ты сможешь убить даже муху. Не думай, что я не заметил, что ты сумел ранить троих из них и ни разу не выстрелил на поражение". Он бросает неодобрительный взгляд в мою сторону.

"Я никогда никого не убивала", — шепчу я, словно это секрет.

"Тебе придется с этим смириться. Все, чем мы станем после выпуска, это оружие, и лучше, если мы будем отточены до того, как покинем ворота".

"Так вот куда мы идем? Мы покидаем ворота?" Я потерял всякое чувство направления здесь.

"Мы собираемся спросить Таирна, что, черт возьми, только что произошло". Челюсть Ксадена сжимается. "И я не говорю о нападении. Как, черт возьми, они пробрались через твои замки?"

Я пожимаю плечами, но не утруждаю себя объяснениями. Он ни за что мне не поверит. Я и сама с трудом в это верю.

"Нам лучше выяснить это, чтобы это не повторилось. Я отказываюсь спать на твоем гребаном полу, как какая-то сторожевая собака".

"Подожди. Это другой путь к летному полю?" Я изо всех сил стараюсь мысленно отгородиться от боли в горле и ребрах. "Он везет меня к тебе", — говорю я Таирну.

"Я знаю".

"Ты собираешься сказать мне, что там было?"

"Я бы сказал, если бы знал".

"Да", — говорит Ксаден, и тропинка снова изгибается. "Это не совсем общеизвестно. И я хочу попросить тебя спрятать этот маленький туннель в папку с секретами, которые ты хранишь от моего имени".

"Дай угадаю, и ты узнаешь, если я расскажу?"

"Да". Появляется еще одна ухмылка, и я отворачиваюсь, пока он не поймал мой взгляд.

"Ты собираешься пообещать мне еще одну услугу?" Тропинка начинает подниматься, и подъем этот совсем не мягкий. Каждый вдох напоминает мне о том, что произошло меньше часа назад.

"Одной моей услуги более чем достаточно, и мы уже достигли статуса взаимного уничтожения, Сорренгайл. Теперь, ты сможешь протолкнуться через это, или тебе нужно, чтобы я нес тебя?"

"Это звучит как оскорбление, а не предложение".

"Ты улавливаешь". Но его шаг замедляется, чтобы соответствовать моему.

Земля под моими ногами сдвигается, как будто она качается, но я знаю, что лучше. Это моя голова, результат боли и стресса. Мои шаги шатаются.

Рука Ксадена обвивает мою талию, поддерживая меня. Мне неприятно, что его прикосновение учащает мой пульс, пока мы продолжаем подъем, но я не протестую. Я не хочу быть благодарной за что-то, когда дело касается его, но, черт возьми, если этот его мятный запах не восхитителен. "Что ты вообще делал сегодня вечером?"

"Почему ты спрашиваешь?" Его тон явно намекает на то, что я не должна спрашивать.

Очень жаль.

"Ты добрался до моей комнаты за несколько минут, и ты одет не совсем для сна". Он пристегнут мечом, черт возьми.

"Может, я тоже сплю в своих доспехах".

"Тогда тебе следует выбирать более надежных соседей по постели".

Он фыркнул, на мгновение мелькнула улыбка. Настоящая. Не фальшивая, принудительная усмешка, которую я привыкла видеть, и не нахальная ухмылка. Честная, душераздирающая улыбка, к которой у меня нет никакого иммунитета. Однако она исчезает так же быстро, как и появляется.

"Так ты не собираешься мне рассказывать?" спрашиваю я. Я бы расстроилась, если бы мне не было так чертовски больно. И я даже не собираюсь касаться того, зачем ему понадобилось тащить нас к Таирну, когда я могу поболтать с ним в любое время.

Если только он не хочет поговорить с Таирном, что… наглость.

"Неа. Дела третьего курса". Он отпускает меня, когда мы достигаем заваленного камнями конца туннеля. Несколько жестов рукой и еще один щелчок, прежде чем он открывает дверь.

Мы выходим в хрустящий, леденяще холодный ноябрьский воздух.

"Что за черт", — шепчу я. Дверь встроена в стопку валунов на восточной стороне поля.

"Она замаскирована". Ксаден взмахивает рукой, и дверь закрывается, сливаясь со скалой, как будто она является ее частью.

Раздается звук, который я теперь узнаю как равномерное биение крыльев, и я смотрю вверх, чтобы увидеть, как три дракона закрывают звезды, спускаясь вниз. Земля вздрагивает, когда они приземляются перед нами.

"Полагаю, предводитель крыльев хочет поговорить?" Таирн делает шаг вперед, Сгаэйл следует за ним, ее крылья подтянуты, а золотые глаза сузились на меня.

Андарна проскакивает между когтями Сгаэйлы и галопом несется к нам. Она проскакивает последние дюжину футов, вгрызаясь лапами в землю, и останавливается прямо передо мной, утыкаясь носом мне в ребра, когда меня охватывает острое чувство тревоги, захлестывая меня чувствами, которые, как я знаю, мне не принадлежат.

"Сломанных костей нет", — обещаю я, поглаживая рукой бугристые гребни ее головы. "Это просто синяки".

"Ты уверена?" — спрашивает она, с тревогой в глазах.

"Настолько, насколько могу быть уверена". Я заставляю себя улыбнуться. Тащиться сюда посреди ночи стоит того, чтобы развеять ее тревогу.

"Да, я хочу поговорить. Что за чертову силу ты ей передаешь?" требует Ксаден, глядя на Таирна так, словно он не… Таирн.

Ага. Потрясающе. Каждый мускул в моем теле напрягается, уверенный, что Таирн вот-вот испепелит Ксадена за дерзость.

"Не твое дело, что я выбираю или не выбираю направлять на своего всадника", — отвечает Таирн с рычанием.

Все идет хорошо.

"Он сказал…" начинаю я.

"Я слышал его", — отвечает Ксаден, не удостоив меня взглядом.

"Ты что?" Мои брови сходятся на переносице, и Андарна отступает, чтобы встать к остальным. Драконы разговаривают только со своими наездниками. Так меня всегда учили.

"Это абсолютно мое дело, когда ты ожидаешь, что я буду ее защищать", — возражает Ксаден, его голос повышается.

"Я прекрасно донес до тебя свою мысль, человек". Таирн поворачивает голову тем змееподобным движением, которое заставляет меня насторожиться. Он более чем взволнован.

"А я едва успел". Слова вылетают сквозь стиснутые зубы. "Она была бы мертва, будь я на тридцать секунд позже".

"Похоже, у тебя было тридцать секунд, подаренных тебе". В груди Таирна раздается рык.

"И я хотел бы знать, что там, блядь, произошло!"

Я резко вдыхаю.

"Не трогай его", — умоляю я Таирна. "Он спас меня". Я никогда не видела, чтобы кто-то осмеливался разговаривать с драконом другого всадника, а тем более кричать на него, особенно на такого сильного, как Таирн.

Он ворчит в ответ.

"Нам нужно знать, что произошло в той комнате". Темный взгляд Ксадена пронзает меня, как нож, на миллисекунду, прежде чем он снова бросает взгляд на Таирна.

"Не смей пытаться читать меня, человек, или ты пожалеешь об этом". Рот Таирна открывается, его язык изгибается в движении, которое я слишком хорошо знаю.

Я встаю между ними и наклоняю подбородок к Таирну. "Он просто немного напуган. Не обжигай его".

"По крайней мере, мы хоть в чем-то согласны". В моей голове звучит женский голос.