Дочь Темных вод - Лонг Х. М.

– Вы поступали так, как считали нужным, – согласилась я. – Возможно, вы были правы. Если бы я отправилась с вами, все оказалось бы проще. Возможно, я была бы в большей безопасности. Или нет.

– Я рад, что вы отказались. – Сэмюэль засунул руки в карманы, и я видела, как шевелятся его пальцы, когда он что-то там нащупывает. Монету? – Мой бывший капитан, Слейдер… Ему нельзя было доверять, не то что вам. Я ошибался.

В его тоне прозвучало искреннее сожаление, но вместе с тем и желание защитить меня. Я сразу забыла о рассказе Бенедикта и слухах, которые окружали прошлое Сэмюэля.

– Значит, мы оба заслужили прощение, – подытожила я, опустив плечи. Взглянув на дверь каюты в дальней стене, я почувствовала острое желание побыть в одиночестве. Мои мысли и чувства спутались, и не в последнюю очередь из-за роли в грядущих событиях. Но мысль о предстоящем визите Сэмюэля к Бенедикту и обо всем, что они могут сказать, искушала меня.

– Вы собирались пойти к брату, – напомнила я ему. – А мне нужно подготовиться.

Сэмюэль кивнул, хотя в его глазах мелькнуло разочарование.

– Конечно. Увидимся, когда все закончится, мисс Ферт. И я надеюсь, что мы сможем начать все заново.

Я позволила себе улыбнуться. Он вернул мне улыбку и двинулся к двери.

– Прощайте, мисс Ферт, – сказал он, останавливаясь в проходе.

– До свидания, Сэмюэль.

Я прислушалась к тому, как стихают его шаги. Я считала каждый шаг и прикидывала, сколько их еще нужно сделать, чтобы пересечь палубу и спуститься туда, где в носовом трюме сидели заключенные. Потом выскользнула за дверь и тихо последовала за ним.

Сорок первая глава

Честь, бесчестье и Бенедикт Россер

К тому моменту, как я должен был увидеть Бенедикта, мне удалось унять дрожь в руках, но только на время. Прощение Мэри подействовало на меня сильнее, чем я ожидал. А все, что я узнал за сегодня, продолжало тревожно звенеть в глубине сознания. Но прямо сейчас следовало сосредоточиться на брате.

Как только я подошел к носовому трюму с фонарем в руке, Бенедикт вынырнул из тени. Трюм был разделен на несколько отсеков, и тот, что предназначался для пленников, дополнительно отгородили решетками. Димери явно подготовился, и тюрьма выглядела надежной.

– Сэм. – Мой близнец прислонился к решетке. За ним толпились двадцать-тридцать человек из его команды, которые сопровождали Бенедикта по распоряжению Эллас. – Она рассказала тебе о нас?

– Она?.. – Я отшатнулся и заставил себя замолчать. Он пытался взять верх надо мной, и этого точно нельзя было допустить. – Я здесь, чтобы помочь тебе, Бен.

Несмотря на легкомысленный тон, его взгляд оставался пристальным, как у волка на охоте. И глаза светились в темноте – тоже как у волка.

– Она на вкус как вино, а пахнет зимним ветром и потом. Сладким женским потом. Ее лицо, шея и грудь.

Ярость обрушилась на меня, как шальная волна. На мгновение приоткрылось будущее: я притягиваю брата сквозь решетку и разбиваю ему голову о прутья. Когда волна схлынула, я обнаружил себя стоящим в двух шагах от отсека, с чуть погнутым кольцом фонаря в руке.

– Не смей вспоминать Элис в подобном тоне, – прошипел я, стараясь говорить как можно тише, чтобы ни пленники, ни пираты, которых хватало в трюмах корабля, не услышали меня. – Я здесь, чтобы помочь. Неужели ты предпочтешь умереть?

– Элис? – Бенедикт рассмеялся, но когда он продолжил, его голос был таким же тихим, как и мой. – Нет, на вкус Элис была как… Как она это называла? Розовая вода. Розовая вода и лаванда под подушкой. Такая чистая. Такая правильная. Сомневаюсь, что Мэри хоть раз в жизни прикасалась к розовой воде, во что бы ее ни нарядили на тот бал. Мэри очень, очень отличается от Элис. За исключением одного: они обе хотели меня.

Не успел я опомниться, как уже схватил Бена за воротник. Я просунул обе руки сквозь прутья, подтащил его к решетке и прижал к шершавому железу.

– Продолжай вести себя как собака и подохнешь соответствующе, – прошипел я ему в ухо. – Я здесь единственный, кому не наплевать, что с тобой случится.

Бен поднял голову, и я посмотрел ему в глаза. Хоть он и задыхался от боли, глаза смеялись, а на лице появилась самодовольная ухмылка.

– Собираешься убить меня прямо сейчас?

– Хотел бы, – признался я и с силой оттолкнул его. Он попятился назад и споткнулся, но устоял. – Вот только ты все еще мой брат.

Бенедикт на мгновение закрыл руками разбитое лицо, а потом прошептал:

– Дяди нет, никто тебя не выпорет. Так что можешь перестать спасать меня.

Меня переполняли презрение и отвращение. Я откинул волосы назад и заставил себя дышать спокойно и ровно.

– Я делаю это не из-за дяди, – произнес я, тщательно выговаривая каждое слово. – Я делаю это ради себя. Я не хочу, чтобы мой брат умер. Я не хочу быть тем, кто убьет его. Я хочу, чтобы ты стал лучше, чтобы я мог смотреть тебе в глаза и не презирать тебя. Так что заткнись и слушай.

Воцарилась тишина. Где-то в тени послышался шорох ткани о дерево, но я приписал его Бену, который наконец был готов меня выслушать.

Брат наблюдал за мной с таким напряженным и в то же время непроницаемым выражением лица.

– Помоги Димери победить Лирра. Фишер позаботится об Эллас – она нам больше не нужна. У тебя осталось мало карт, так разыграй их как следует. Иначе пираты убьют тебя, а я не стану их останавливать. Ты бы сам их всех повесил.

Бен закатил глаза, проигнорировав слова об Эллас:

– Сочувствуешь пиратам, Сэм? Да ты предатель.

– Правда на их стороне, – заметил я. – И ты, как никто другой, должен понимать, что один только факт того, что человек – пират, или убийца, или прелюбодей, не гарантирует правосудия. А еще я предпочту сражаться бок о бок с пиратом за справедливое дело, чем оказаться под началом якобы порядочного капитана вроде Эллас.

В его глазах мелькнула задумчивость.

– Я должен был бы презирать тебя за то, что ты встал на сторону врагов и запер меня здесь, – признал Бен, оглядывая меня с ног до головы. – Но я никогда не думал, что услышу от тебя что-то подобное. Ты всегда был таким…

– Не вздумай сказать «благородным», – прорычал я. – Это не так.

– Я хотел сказать «простым и туповатым». – Брат ухмыльнулся. Он еще минуту рассматривал меня, а потом решил: – Ладно. Я буду сражаться с пиратами, но только против Лирра. Мне нужна моя часть добычи, и я хочу, чтобы ты помог мне получить ее. А еще я рассчитываю на звание капитана. – Его ухмылка стала циничной, когда он добавил: – Дядя должен гордиться одним из нас.

У меня перехватило горло. Я чуть было не решил бросить его прямо здесь на произвол судьбы, во власти Димери. Но в глубине моего сознания все еще жили два мальчика, руки одного из них были в крови от ударов плетью. Я вспомнил ночь боли и страданий, которую мог бы предотвратить.

А еще в голове звучал голос дяди. А может, и нет. Возможно, это был не голос адмирала, сидящего за столом, а мой собственный.

«Я отвечаю за него».

– Сделаю что смогу, – пообещал я. Мне хотелось рассказать ему о том, что я узнал у мерейского ювелира о возможном исцелении, но блеск в глазах Бена подсказал, что еще не время. – Ты вернешься домой со славой.

– А деньги? – спросил Бен.

– Я позабочусь о том, чтобы ты получил свою долю.

– Вот и славно. – Мой брат сложил руки на груди и оглянулся на членов команды. Мне не нужно было погружаться в Иное, чтобы понять, что он использует силу магни. – Что ж, матросы, мы собираемся помочь пиратам убить Лирра. Есть возражения?

Я покинул его, прежде чем радостные вопли заполнили трюм.

Пираты готовились к бою, проверяя оружие и пристраивая его на поясах, и едва замечали меня, когда я пробирался по кораблю. Не было ни оскорблений, ни угроз, ни потасовок, ни пьянства. Всего лишь мужчины и женщины, каждый из которых делал свое дело, одни бледные от волнения, другие мрачные, а третьи смеялись и подбадривали друг друга.